Большая книга ужасов – 90 - Мария Евгеньевна Некрасова
Техника сохранилась на удивление хорошо. Ничего не окислилось в сыром подполе, ничего не отошло, а то Киря уже воображал, как будет нагревать паяльник в печке. Нет, не придётся, и слава богу. Он только разобрал ноутбук, сдул крошки, протёр куллер и собрал обратно. Включить бы скорее…
Электричество врубали обычно по вечерам, часиков в семь-восемь. Киря воткнул ноут в розетку и стал ждать. Погасил фонарик, чтобы не тратить батарейки. Где же ты, электричество, явись!
За окном вспыхнул уличный фонарь, на столе замигала невыключенная лампа. Старый ноут оживал. Он заводился с непривычным шумом и даже скрипом (плохо почистил куллер), а Киря от нетерпения приплясывал у стола:
– Давай уже врубайся!
Ноут грузился очень долго. На обои американский шпион поставил знакомый деревенский пейзаж: школа – его, Кирина, школа. Деревянная, одноэтажная, не похожая на городские. Вишни во дворе совсем маленькие, прутики ещё. А на фоне школы – физичка Ринпална, только молодая, и три пацана – Кирины ровесники. Ринпална стоит чуть в стороне и как будто их за что-то отчитывает, лицо у неё недовольное. А эти ржут! На дворе весна, травка из грязи пробивается, вишни-прутики выпускают первые листья. Вот тебе и американский шпион!
Киря защёлкал мышкой по папкам: игрушки, музыка, рефераты… Ноут точно принадлежал школьнику, возможно, даже кому-то из этих, с фотографии, – и чего Киря навоображал! Жил себе парень. Был у парня ноут, потом он его спрятал в подполе и плакатиком замаскировал. Зачем? А зачем у Кири за стеллажом тайничок с петардами? Чтобы мать не нашла. Значит, в ноуте что-то такое есть…
Текстовых файлов было мало, и все контрольные-рефераты. Но если бы, например, Киря что-то прятал, он бы назвал попротивнее и поскучнее, например «Реферат о ленточных червях», – кто ж по доброй воле полезет такое читать? Киря полез. Файл о ленточных червях был действительно про червей. И даже «Реферат по физике» не обманул. А вот вордовский файл с названием «Лес» оказался странным. Парень – хозяин ноута, то ли вёл дневник, то ли пробовал себя в роли писателя.
* * *
Иногда мне кажется, что ничего на самом деле не было, просто я сбрендил и мне мерещится всякая чушь. Но я прекрасно отдаю себе отчёт в происходящем и понимаю, как дошёл до жизни такой. Я помню день и час, когда всё началось, только боюсь, не сумею описать тот день, когда всё это закончится.
Это было в начале мая, когда снег уже сошёл, а лужи ещё не высохли. На майские праздники Ирина-физичка потащила наш класс в трёхдневный поход, обещая показать аномальную зону. Лично я не верил в это, а Толстый с Ломом вообще смеялись. На аномальную зону купились только девчонки: они всю дорогу перешёптывались и травили страшные истории, одна другой глупее. Про медведя-людоеда, который якобы жил прежде в нашем лесу. Говорили, убил кучу народу, а потом их всех нашли заваленными упавшими деревьями. Прямо в одном месте. Медведь же любит мясо с душком и сразу не ест: положит куда-нибудь и ждёт, пока не запахнет.
– Чего же он эту кучу народу не съел? – спрашиваю.
– Может, их было слишком много! Медведь просто не успевал подъедать всех, кого убил. Они ж территорию свою охраняют, медведи-то!
До аномальной зоны мы добрались под вечер. Уставшие, голодные, по уши в грязи, с одной мыслью: «Когда привал?», мы вышли на полянку, и сразу стало тихо. Птицы не пели. Три шага назад орали как резаные, извещая о наступлении вечера. А как мы вышли на полянку, так и всё – тишина. Ещё вокруг той полянки не было ни одного живого дерева. Сухостой – дрова для лесного пожара – окружал всю поляну рядов в пять-шесть. Как будто здесь специально распыляли яд, уничтожающий всё живое. Трава тоже не росла, хотя место солнечное. Вся поляна была покрыта только сухой грязью. Мрачноватое местечко.
Девчонки зашептались, но быстро притихли. Лом шепнул: «Кладбище!» – и мы с Толстым только закивали, это и правда было как кладбище. Только холмиков не хватало и памятников… Где-то в лесу прокричала большая птица, и опять наступила тишина.
Ирина оценила наши обалдевшие рожи и спросила:
– Ну как? Я эту поляну ещё в том году нашла. Главное: прошла мимо, ничего не заметила. А дома перебирала фотографии, смотрю: ух ты! Необычное место, правда?
– Про сухостой леснику сказали? – спросил практичный Толстый.
– В том-то и дело, Саша! Знаешь, что ответил лесник? «Нельзя, – говорит, – здесь сухостой убирать, молодые деревья дальше гибнуть начнут!» Круг видите? Овал? – Поляна была окружена сухими деревьями. – Вот прежде он был уже. И тоже стояли сухие деревья. Их убрали – засохли следующие. Те убрали – на другой год ещё ряд деревьев засох. И всегда вокруг этой поляны сухостой. Она и поляной-то не всегда была…
– Это всё вам лесник рассказал? – не поверил Лом.
– Ты сейчас сам у него спросишь. Мы у него ночуем, я договорилась.
Я так подробно всё описываю, потому что меня знобит, даже пальцы. И ещё когда вспоминаешь, время летит быстрее и на душе легче.
До лесника мы шкандыбали ещё с полчаса. Лично я устал как собака, даже ноги натёр, чего со мной в походах уже давно не бывало. Девчонки ворчали, что Ирина просто придумала эту аномальную зону, чтобы нас отвлечь от усталости, и я был с ними согласен: ну сухостой, ну птицы молчат – в лесу всякое бывает!
К землянке мы подошли уже в темноте, спотыкаясь и подсвечивая фонариками лица снизу, чтобы медведь боялся. Просто одурели от усталости. Ввалились в землянку всем табором: какая же она тесная! Буржуйка, кровать, сундук, большой стеллаж с барахлом занимали почти всё место. Если мы все уляжемся на полу вповалку – не поместимся. Чем Ирина думала? За столом сидел лесник и поглядывал хитро, как Дед Мороз на детском утреннике.
– Здравствуйте, ребятишки!
Мы захихикали. Наверное, не я один подумал про Деда Мороза. Лесника я знал: раз в месяц или чуть реже он появлялся в магазине, чтобы набрать полный рюкзак крупы, сигарет и чем там ещё затариваются лесники. К магазину он подъезжал на лошади – а на чём ещё по лесу ездить? Мы, деревенские, лошадь только и видели, что его, дядь Сашину, больше у нас лошадей никто не держит.
Ирина тут же развила бурную деятельность: посадила девчонок чистить картошку, нас троих отправила
