Валерий Гусев - Каникулы в бухте пиратов
На входе в гостиницу возникли трудности. Как теперь объясняться с адмиралом? Вторая мама приехала? Теперь я – сынок, а Лешка – племянник?
Но все получилось как-то странно. Мы еще не придумали, что соврать, только Алешка буркнул:
– Здрасьте! Мы опять к маме.
– Прошу вас! – адмирал широко распахнул двери. – Второй этаж, седьмой номер «люкс». – И, повернувшись к администратору, громко крикнул: – Это к мадам Оболенской. Пусть проводят.
Тут же к нам подскочил какой-то пацан, тоже в форме, но попроще, не адмиральской. Скажем, в мичманской.
– А ваши вещи, господа?
Алешка молча сунул ему пакет с недоеденными фруктами. И с огрызками, собравшимися по дороге.
В сопровождении юного «мичмана» мы поднялись на второй этаж. «Мичман» легонько стукнул в дверь:
– К вам посетители, мадам.
– Пусть войдут! – последовал нетерпеливый ответ.
И через секунду Алешка висел у мамы на шее. И визжал, будто его гулять не пускают.
Ну, тут мама, конечно, стала нас расспрашивать, как мы без них с папой жили, что кушали да сколько раз в день… Не раскрывался ли Лешка во сне…
Не только раскрывался, хотелось мне ответить, а даже лазил ночью в глубокий колодец с ледяной водой. И бродил в одиночестве мрачным подземельем. Но вслух я, конечно, ничего не сказал.
Тут мама увидела в моих руках пакет с недоеденными фруктами и воскликнула:
– Ах, вы мои милые! Как это трогательно!
Она решила, что фрукты мы принесли ей в подарок. Мы ее разочаровывать, естественно, не стали. Даже когда мама, все так же радостно восхищаясь, стала перекладывать фрукты в вазу и откладывать в сторону огрызки.
Алешка забрался в кресло, оглядел номер.
– А у тебя тут ничего, – сказал он небрежно. – Не хуже, чем у Димкиной тетки.
– Какой еще тетки? – удивилась мама.
– Да есть тут одна. В апартаментах. Артистка. Майская у нее кличка. То есть… не кличка. Сценический псевдоним.
Мама еще больше изумилась.
– То, что вы с ней познакомились, меня не удивляет. Но я не знала, что мы с ней в родстве.
– Да это так… – отмахнулся Алешка. – Оперативная легенда.
Во нахватался кореш!
– Кстати, – он поднялся. – Надо бы ее навестить. У нас есть для нее новости. Может, и она нас чем-нибудь порадует.
– Фруктами? – туповато спросил я.
– Информацией, – холодно ответил Алешка. И напомнил: – Про подвал с крысами забыл? А я нет!
Дело в том, что сам Злобин опять ускользнул, как мы поняли из разговора папы с местными милиционерами. И где он теперь, неизвестно даже его охранникам. Один из них на первом же допросе предположил, что Злобин уже давно за границей.
– Мам, мы на минутку, – сказал Алешка. – Деловой визит вежливости.
– Так деловой или вежливости? – спросила мама, когда мы были уже в дверях.
– Как получится, дорогая, – ответил кривляка Алешка.
Актриса нам искренне обрадовалась. Но она явно была чем-то расстроена. Сидела у трюмо и перебирала свои драгоценности. Наверное, собиралась их продать, чтобы выручить из беды своего любимого неудачника бизнесмена Седова.
– Рада вас видеть, – сказала она искренне, но грустно. – Чем занимались?
– Жулика одного ловили, – небрежно бросил Алешка. – Злобин его фамилия.
Актриса вздрогнула и вскочила. С ее колен посыпались на пол, звеня и раскатываясь, всякие женские безделушки: колечки там, браслетики, кулончики.
Мы бросились их подбирать.
– Спасибо, – машинально сказала она. И добавила громче: – Коля! Зайди к нам на минутку.
Из соседней комнаты появился представительный мужчина, которого я видел в ресторане. Он тоже был хмур и озабочен, но при виде Майской взгляд его посветлел. Доброжелательно он взглянул и на нас.
– Кто такие? С чем пожаловали?
– Родственники, – слабо улыбнулась Майская. – Сынок и племянник. Я тебе рассказывала. – Она покачала головой: – Коля, тут что-то странное…
Седов насторожился.
– Давайте я все расскажу, – вмешался я. – Вы ведь тот самый Седов, которого постоянно грабят?
– Ого! – у него подскочили брови. – Откуда такие сведения? Вы, ребята, кто – вообще-то?
– Дети Шерлока Холмса, – очень убедительно пояснил Алешка.
Седов, надо признать, не растерялся, оказался человеком сообразительным – не стал больше уточнять наше происхождение. И терпеливо ждал продолжения обещанного рассказа.
– А вы знаете, кто организовывал эти ограбления? – спросил я. И сам ответил: – Ваш лучший друг Злобин. Он хотел вас разорить.
– Он уже это сделал. – Ошарашенный Седов сел в кресло, неверной рукой достал сигареты. – А ведь я иногда думал о такой возможности, – растерянно сказал он. – Но гнал эту мысль.
– Он вам хотел отомстить, – добавил Алешка довольно-таки бестактно, – за то, что вы у него жену украли. И думал, что она к нему вернется, когда вы станете нищим, а она – голодной.
– Вообще-то, меня никто не крал, – улыбнулась Майская. – Я сама от него ушла. К любимому человеку. – И она так взглянула на своего Седова, что ни у кого не оставила бы сомнения в своей любви и искренности. – Да! А ведь он недавно приглашал меня на свою виллу. Сказал, что ему нужно по-секрету посоветоваться со мной, как помочь тебе, Коля.
– Негодяй! Это он в «Медвежье» тебя звал? На виллу «Фрегат», которую он построил на украденное у меня… Подлец! Ну я ему!
– Уже ничего не надо, – уверенно сказал Алешка. – Почти вся последняя партия украденной у вас аппаратура уже обнаружена на тайной базе бандитов. И скоро вам все вернут в милиции. – Алешка помолчал, подождал – не упадет ли Седов в обморок от счастья, и добавил: – А то, что он уже успел продать… Я уверен, деньги он вам вернет.
Майская заплакала, наверное, все-таки от счастья, Седов ее обнял и стал успокаивать. И наконец-то спохватился:
– Откуда вам все это известно? Кто вы такие, ребята?
Тут в дверь номера постучали, и вошла наша мама:
– Простите, мои дети все еще у вас?
– Не знаю, – улыбнулась сквозь радостные слезы Майская, – где ваши дети, а мой племянник и сынок здесь.
– Фигушки, – очень вежливо и деликатно сказал Алешка. И все рассмеялись.
Мама и Майская пошли друг другу навстречу, познакомились.
Они, в самом деле, были очень похожи. Но мама, конечно, лучше. И краски на ней меньше, только на ресницах. А у Майской – где только можно. А на шее миленькая татуировка в виде скорпиона. Ну что же, как говорит наш Бонифаций, великие люди – великие странности.
– Они нам тут такое нарассказали! – Майская взялась тонкими пальчиками за виски.
– Они могут, – сказала мама. – Они и не такое могут.
– Как мне вас благодарить? – повернулась к нам Майская.
Алешка не подкачал, комплимент сделал:
– Бесплатный билет на ваш ближайший концерт дадите?
Майская еще больше расцвела:
– Ты поклонник моего таланта?
– Вот еще! Билет не мне – маме!
Из гостиницы мы вышли все вместе, большой компанией. Мы уезжали в монастырь, Майская вышла нас проводить, а Седов направлялся в милицию.
Адмирал на входе при виде Алешки, с двух сторон которого шагали две очаровательные, очень похожие друг на друга дамы, совершенно ошалел и распахнул перед нами двери разве что не лбом.
Мы тепло попрощались, а уже в машине Алешка шепнул мне в ухо:
– Надо срочно выяснить, где это самое «Медвежье», где приземлилась птица «Фрегат». Правильно сказал, да?
– Опять? – грозно повернулся к нам папа. – Что вы там шепчетесь?
– Мы тебе сувенир готовим, – хихикнул Алешка.
А я добавил:
– Правильно сказал. Так, да.
Глава XVII
ПОПУГАЙ В ПОДВАЛЕ
По дороге папа признался нам, что наш Арчил не только научный сотрудник, но и сотрудник уголовного розыска. Этот монастырь давно уже интересовал не только ученых, но и милицию. Арчил, изучая монастырь, должен был и наблюдать за возможным появлением там подозрительных посторонних лиц. Ну, и, конечно, когда заявились мы с Алешкой, к обязанностям Арчила добавилась еще одна – не спускать с нас глаз. Что и было сделано. Но Арчил очень добрый и тактичный человек. Поэтому он не вмешивался в наши фокусы, но все время был готов броситься нам на помощь. Даже то, что он потащил нас в горы за дикими сливами, было не случайно, а сделано специально. Вокруг монастыря сосредоточивались оперативные работники, и мы могли либо помешать им, либо попасть под горячую руку.
В общем и целом примерно так.
– А куда же он делся? Тогда, ночью?
– Это вы у него спросите.
Арчил встретил нас как самых дорогих гостей. Со всем своим неукротимым гостеприимством. В сакле пылал огонь. Стол был накрыт лучше, чем в ресторане. Мама сразу же бросилась ему помогать. Но он сделал величественный жест:
– Которая красивая женщина, такая должна сидеть на почетном месте, ничего не делать. Только пить вино, кушать и петь песни.
Мама согласилась. А папа еще о чем-то поговорил с Арчилом, и они занялись готовкой шашлыка. В общем-то, готовил один Арчил, а мы все любовались на его работу. Особенно, когда он стал резать кинжалом головки лука. Он разговаривал в это время с мамой, не смотря на свои руки, а его кинжал дробно стучал по доске, будто заведенный, и тоненькие ровные колечки лука ложились одно за другим, образуя красивый узор.