Наталия Кузнецова - Дело о любопытном ежике
— Ну и что же, что профессор? Она тоже блондинка, и газету видела, и кусок бивня, — медленно проговорил Артем. А в его кармане зазвенел телефон. Конечно, это был Ромка, которому не терпелось узнать, как движется дело.
— Вы сейчас где? Выяснили хоть что-нибудь? — кричал он.
— Выяснили, — вздохнул Артем. — Это, кажется, Надежда,
— Да? — Ромка переварил информацию и заорал так, что его расслышал вооруженный своим аппаратом старичок. — Я вас и хотел послать за ней последить, да вы не стали меня слушать. Из списка подозреваемых-то я ее не вычеркивал. Н-да, пригрела змею Маргарита Павловна. А Петр Иванович с вами? Подскажите ему, что надо срочно обыскать ее дом.
— Без постановления нельзя, — покачал головой бывший милиционер, тоже услышав Ромкин совет. — А впрочем… Где она живет?
Лешка с Артемом переглянулись. Адреса Надежды никто из них не знал, а Маргариту Павловну тревожить не хотелось.
— Можно у Вики с Валерой узнать, — сообразил Артем.
Несмотря на свою толщину, Петр Иванович ходил очень быстро, и уже через пять минут вся троица оказалась у особняка с башенкой.
Дома была одна Вика. Прежде чем выяснять, где живет Надежда, Лешка спросила:
— А кто из вас на велосипеде ездит?
— Я же тебе сказала, что у нас нет велосипеда.
— А во дворе следы шин.
— Так это Надя иногда заезжает, — просто ответила Балерина жена.
— А в вашей башне она бывает?
— Часто. Ей там удобно работать, света много. Лешка с шумом выдохнула воздух. Из башенки
Надежда и следила за их домом. Сомнений в ее виновности уже не осталось, но как же не хотелось в это верить!
— А не подскажете, где она живет? — спросил Артем.
— На Еловой. Дом, кажется… — Вика сморщила нос, вспоминая, — кажется, двадцать четвертый. Да вы его сразу найдете, рядом с ним, справа, огромная яблоня растет.
— Не у Еремеича, случайно, она дачу снимает? — сосредоточенно сдвинул брови Петр Иванович.
— Кажется. Такой невысокий дядечка, вечно в кепке ходит.
— Послушай-ка, дочка, — по-отечески проговорил Петр Иванович, — сделай милость, пригласи к себе свою подругу да задержи ее хотя бы на часок. А потом мы тебе все объясним, сейчас недосуг.
— Хорошо, — с удивлением ответила Вика, а Петр Иванович резво припустился на Еловую улицу.
— Это хорошо, что там Еремеич, — на ходу бормотал он. — Мы с ним на рыбалку вместе ездим, а сейчас я к нему по-свойски зайду, а он меня в комнату своей квартирантки сводит, тоже по-свойски. А там видно будет, что дальше делать.
Касающаяся ветвями окон высоченная яблоня напоминала ту, с которой свалился Ромка.
— Смотри-ка, и дом этот похож на тот, где живет Федор Игнатович, и яблони рядом с ними одинаковые. Мне кажется, что по какой-то причине Надежда спутала улицы Еловую с Сосновой, а мы помогли ей догадаться об этом, — прошептала Лешка.
— Я и сам так подумал, — ответил Артем. Дом у Еремеича был с двумя входами, во второй
половине и жила его квартирантка. Нашлись и запасные ключи. Позеленевший баул с аммонитами стоял в углу за диваном. Надежда его не особенно прятала, настолько была убеждена в своей неуязвимости. А поверх каменных ракушек лежал Венечкин телефон.
Лешка тут же его схватила и протянула Артему.
— Спрячь. Вернем сразу Венечке, пускай у нее на одну кражу меньше будет, — и дрогнувшим голосом сказала: — Но как я надеялась, что это не она, а кто-то другой! До самой последней минутки. Каким это будет ударом для Маргариты Павловны. Она же ее на руках носила.
— И это уже не первый случай. Помнишь Алену, ее племянницу, которой ты своим Диком обязана?
— Еще бы не помнить! — вздохнула Лешка.
Легко нашлись и письма с обратным адресом Надежды на конвертах, и несколько фотографий. На каждом снимке она сама и весело улыбающийся светловолосый молодой человек.
Петр Иванович позвонил в местное отделение милиции: там у него осталось много друзей — и сказал, что знает, кто покушался на жизнь Жан-Жака. Он назвал адрес и попросил своих коллег захватить с собой санкцию на обыск, а также связался с внуком, вкратце обрисовал ему ситуацию, и Алексей тоже пообещал немедленно приехать.
И вскоре понаехало много милиционеров, и они стали обо всем расспрашивать Лешку с Артемом, а потом домой вернулась ни о чем не подозревающая Надежда, и лицо ее исказилось болью и отчаянием, но вовсе не от раскаяния, а оттого, что ей помешали довершить задуманное.
Стараясь не встречаться взглядом с преступницей, Лешка молча потянула Артема за руку. Не хотелось дожидаться, когда ее увезут. Никакой радости от ее разоблачения девочка не испытывала.
Войдя в гостиную, где, страдая от невозможности быть с ними, лежал Ромка, она протянула ему Венечкин телефон.
— На, и можешь считать, что сдержал свое обещание.
— А аммониты нашли? — заволновался брат.
— Все нашли, — кивнул Артем и рассказал во всех подробностях, как было дело. Под конец его повествования Ромка спросил:
— А как вы думаете, если мы тот кусок бивня и один аммонит себе на память оставим, нам за это ничего не будет?
— Мне кажется, надо все отдать, — сказала Лешка.
— Я тоже так думаю, — присоединился к ней Артем.
— Жаль, — вздохнул Ромка и, притянув к себе домашний телефон, позвонил Венечке.
— Венька, можешь радоваться! Ага, нашел. Неужели ты сомневался? Обещаниям нужно верить. Ну, конечно, Темка с Лешкой мне кое в чем помогли, один я бы не справился. Я из-за тебя, между прочим, ногу вывихнул, цени это.
Ромка принялся излагать Венечке свою, приукрашенную версию событий, а Лешка с Артемом, преодолев сопротивление Нины Сергеевны — как же так, с утра дети голодные! — снова убежали из дома. На сей раз — к Маргарите Павловне. Лешка хотела, чтобы она узнала всю правду о Надежде от них, а не от чужих людей.
Узнав, кто и почему покушался на Жан-Жака, Маргарита Павловна пришла в ужас.
— Лучше бы это был неизвестный преступник, пусть бы его никогда не нашли, — несколько раз повторила она и оживилась лишь тогда, когда друзья поинтересовались здоровьем Жан-Жака. Маргарита Павловна потрясла головой, отгоняя мысли о Надежде, и даже улыбнулась.
— Жан-Жак послезавтра выписывается. Уговорил врачей, чтобы ему разрешили лежать и лечиться дома. Здесь, на свежем воздухе, у него скорее все пройдет, а уж уход я ему обеспечу лучше больничного. Приходите и вы. Пирогов напеку, позовем Петра Ивановича с внуком, поговорим. В этой истории еще много неясного.
Когда Ромка узнал о скорой выписке Жан-Жака, то чуть было не спрыгнул с дивана и не заскакал от радости на больной ноге, а потом заявил, что в любом случае туда допрыгает, независимо от того, пройдет его болячка или нет. И снова позвонил Венечке.
— Венька, послезавтра приезжай обязательно! Пойдем к Маргарите Павловне, там Алексей будет, расскажет нам то, чего мы не знаем.
ЭПИЛОГ
Два дня пролетели незаметно. Все друзья, и юные, и постарше, и изрядно пожившие на белом свете, собрались в большой гостиной дома с мансардой. За столом с душистым чаем и высокими пирогами сидели Маргарита Павловна, Петр Иванович с Алексеем, Валера с Викой, Лешка, Артем и Венечка, Стол был придвинут к дивану, на котором лежал Жан-Жак. Ромка сидел в кресле, возложив больную ногу на пуфик, и изображал из себя главного героя. Прыгать на одной ноге ему не пришлось — за ним заехал Валера. У Ромки был персональный столик с пирогами, и Маргарита Павловна следила, чтобы они у-него не иссякали.
Алексей, посмотрев на поджившие Ромкины синяки и ссадины, покачал головой и повторил дедову фразу:
— А ведь обещали ни во что не вмешиваться!
— А мы и не собирались. Это все Лешка, — как первоклассник-ябедник, Ромка указал на сестру. — Я за ее ежом ходил.
— Про ежа я все знаю, — улыбнулся лейтенант милиции.
— Ну, а дальше все само собой завертелось. Согласись, что мы почти все сами раскрыли, пару раз всего и ошиблись. Только вот не сумели выяснить, почему Надежда перепутала дома и не смогла сама найти тайник с аммонитами и кем был тот человек, Антон, который пять лет назад снимал дачу у Риммы Ивановны.
И Алексей рассказал следующее.
Как-то раз Надежда устроилась работать стендистом-переводчиком в фирму, которая организовывала выставки всяких палеонтологических редкостей и довольно часто вывозила их на Запад. Заметив, что часть экспонатов потихоньку разворовывается и распродается, она не схватила преступников за руку, а решила сама заняться столь доходным бизнесом.
— Разве у нее было мало денег? Она же профессорская дочка! — воскликнула Лешка.
— Профессора не так уж и много теперь получают, — вздохнула Маргарита Павловна. — К тому же в детстве ее избаловали, я сама к тому руку приложила. А став взрослой, она не перестала считать, что все ей что-то должны, и любыми способами стремилась получить все, что хочется.
