Артем Кораблев - Охота на привидений
— Да ну, бред, — недовольно перебил меня Пал Палыч, даже рукой с досады махнул. — Поехали.
— Да погодите вы, — разгорячился и чуть ли не закричал я, — вы самого главного еще не слышали. Они говорили, что им только один дом остался, бабы Дунин. Сергей уверен был, что икона там спрятана. А самое главное, они собирались сегодня-завтра забраться туда, когда бабы Дуни дома не будет!
— Ерунда, — заявил полковник, — их и в Ворожееве-то уже нет. После Егорова разноса они сегодня утром уехали.
— Тем более, — настаивал я, — значит, сегодня они и полезут. Они только вид сделали, что уехали, а сами выждут момент, когда баба Дуня из дома уйдет, и полезут.
— Поехали, — устало отмахнулся от меня Пал Палыч. Мол, и разговаривать тут нечего.
— Поехали, — согласился папа, поддал газа и, выждав момент, ловко развернулся между проходящими машинами прямо через разделительную полосу.
— Ты куда?! — завопил Пал Палыч. — Совсем вы, что ли?..
— Паша, ты армейский полковник. А я — следователь. Семь лет в милиции оттрубил, — спокойно осадил его папа. — Не лезь.
Пал Палыч недовольно замолчал, но больше в действия отца не вмешивался.
Теперь мы летели назад в Ворожеево. Папа как мог гнал "УАЗ". Но я не беспокоился, что-что, а тачку он водить умеет, даже в гонках на выживание участвовал. Вскоре мы были у поворота, а еще через минуту папа притормозил у развилки проселочных дорог, каждая из которых вела в Ворожеево, только одна через лес, а другая через Андреевку. На сей раз через лес он не поехал.
Оказалось, Пал Палыч не ошибался, дорога на Андреевку была не лучше лесной, а пожалуй что, и похуже. Но отец был предельно собран, и мы больше не попались в капкан обледенелой колеи. На хорошем ходу мы миновали Андреевку, благо, улица ее была пустынна, как и все деревенские улицы в зимнюю пору. А за деревней дорога пошла еще хуже. "УАЗ" теперь прыгал, как бешеный конь, и нам приходилось туго. Скорость резко упала, но все-таки с каждой секундой мы приближались к Ворожееву.
Раскачиваясь в салоне "УАЗа", я пытался всматриваться через отцовское плечо в панораму лобового стекла, отмечая про себя вехи уже знакомого мне пути. Вот и коровник, который совсем недавно поверг в ужас меня и Светку своим ночным электрическим сиянием. Скоро уже Ворожеево.
Первой над пригорком выглянула полуразрушенная колокольня, несмотря ни на что упрямо возвышавшаяся над окрестностями деревни. Затем показались голые кроны прикладбищенских берез, и, наконец, чуть в стороне от дороги две белые крыши вынесенных за околицу домов с черными пеньками печных труб на макушке. Ближайший — дом приезжих реставраторов, следующий — бабы Дунин, ведьмин.
— Направо, ко второму дому, — подсказал я папе.
Наш "УАЗ" остановился у самых ворот.
— Сидеть в машине и никуда, ни при каких обстоятельствах, — повернувшись к нам со Светкой, сказал папа.
Сам он вылез из машины, коротко бросив через плечо Пал Палычу:
— Пошли.
Они открыли калитку и двинулись по дорожке к крылечку, и, когда уже стали подниматься по ступенькам коротенькой лестницы, я тоже открыл дверцу и полез наружу из "УАЗа".
— Куда? — ухватила меня за рукав Светка.
— Отстань, — я вырвался из ее пальцев и прикрыл за собой дверцу.
Дверь бабы Дуниного дома оказалась запертой, на стук отца и крики дяди Паши никто не открывал. Изнутри доносилось истошное блеяние моей старой знакомой, черной козы с голубыми глазами. Собачка тоже побрехивала. Отец быстро сбежал с крылечка и завернул за угол, сунув руку за отворот своей кожаной куртки. Пал Палыч тоже спустился и, прихрамывая, поспешил к другому углу, чтобы обойти дом с противоположной стороны. Я пошел за отцом.
Когда я тоже завернул за угол, то никого не увидел. Только снег под открытым окном был весь истоптан, и во многих местах на нем розовели слегка заиндевевшие капли крови. Да какая-то ржавая железяка с обрывком цепи торчала тут же из маленького, наметенного у стены сугроба.
Глава XIII
ГОНКА НА ВЫЖИВАНИЕ
Отца нигде не было видно. Я остановился, волнуясь и недоумевая, куда он пропал. Из-за противоположного угла дома появился Пал Палыч.
— Ты чего тут? — начал он. — А где Владислав?
Я пожал плечами, и тут же из окна, гремя оконной рамой, выглянул папа.
— Опоздали, — констатировал он, не обращая внимания на то, что я нарушил его приказ и покинул машину. Впрочем, не я один. Светка тоже тихонько подобралась и стояла уже у меня за спиной.
— Где тетка Дуня? — спросил отца Пал Палыч. — Чья это кровь?
— Кровь вора, — отмахнулся папа. — Один из них в капкан угодил. Ваша ведьма волчьих капканов под окнами понаставила.
— Во дает тетка! — Пал Палыч даже ушанку стянул с головы, так его это удивило.
— Да-а, — согласился папа, — только ведьмой я, может, и зря ее назвал. — Икона-то у нее в доме стояла.
— Как стояла? Да что ты мелешь? — На Пал Палыча было жалко смотреть, казалось, он сейчас спятит от изумления.
— А ты сам посмотри, — посоветовал папа. — Залезай. Впрочем, у тебя нога больная.
Но Пал Палыч, невзирая на свою покалеченную конечность" полез в окно, я его подсаживал и тоже за ним забрался. На улице только Светка осталась.
Мы все оказались в маленькой темной комнатке, той самой, вход в которую баба Дуня завесила занавесочкой. На окнах тоже были плотные шторы, сейчас они были наполовину сорваны и свисали по сторонам окна неопрятными складками. Зато в остальном помещении, как и во всем домике бабы Дуни, царил порядок. Все было прибрано и вымыто, пол чист, пыли нигде нет и каждая вещь на своем месте. И все-таки все здесь было какое-то неживое.
Из общего образцового порядка, кроме взломанного окна, выбивалась еще старенькая тумбочка. Она стояла особо, как бы во главе всей комнаты, рядом с изголовьем широкой застеленной кровати. На ней по краям располагались какие-то маленькие вазочки, и из них торчали огарки тонких церковных свечей. Две вазочки были повалены и лежали на тумбочке, а еще одна — на полу у ее подножия. За этими необычными подсвечниками на поверхности тумбочки оставалось еще просторное место, и было видно, что долгое время там что-то стояло. Даже отпечаталась серая полоса на полировке, и цвет у полировки в этом месте тоже был другой, темнее, чем на всей тумбочке. Видно было, что эта вещь тут долго стояла, и уж ее-то не трогали.
— Здесь икона была, — сказал папа. — Та или не та — это уж другой вопрос, важно, что икону эту взяли.
— Ну, тетя Дуня, — развел руками Пал Палыч. Других слов у него просто не было.
— Ладно, времени у нас мало, — при-нялс. я опять распоряжаться отец, — даже в милицию сообщать некогда. Быстро давайте из окна, посмотрим, куда их следы ведут. У них один хромой, у нас тоже, — папа глянул на Пал Палыча, — так что силы равны, попробуем не упустить.
Окно комнатки выходило на пустырь, и в том же направлении к забору тянулась цепочка следов с довольно частыми розовыми пятнышками. Мы вылезли из окна и пошли по следу.
За забором следы резко поворачивали в сторону улицы, а затем мимо кладбища вели прямо к Ворожееву. Сами-то следы на улице терялись, но регулярные пятнышки крови точно указывали нам путь похитителей. Так мы прошли мимо кладбища и церкви и оказались на главной и единственной улице Ворожеева. Кто-то спешил по ней к нам навстречу. Очень скоро мы узнали тетю Катю, жену дяди Егора. Она почти бежала с непокрытой головой, в наспех накинутом на плечи зимнем пальто.
— Ой, Паша, Паша, — закричала она, едва приблизившись. — да что же это делается?!
— Катя, что случилось? — откликнулся ей Пал Палыч.
— Сережка с Юркой Егоров грузовик увели.
— Когда? — не интересуясь подробностями, вмешался мой папа.
— Да только что, пяти минут не прошло. О Господи! Паша, да что же это делается?! И ведь Егор с Вовкой на охоту ушли, и сразу всем этот грузовик понадобился. Ты ведь утром приходил, я ключей не нашла. А эти без всяких ключей уехали. Что ж теперь будет?
— Вы вот что, — решительно остановил ее причитания отец, — бегите в милицию. Где она тут у вас? Должен быть участковый.
— В Андреевке Виктор Николаевич, — ответила тетя Катя.
— Так вот, бегите в Андреевку, отыщите там его и все ему расскажите. А мы их догнать попробуем. Куда они поехали?
— Туда, — махнула рукой тетя Катя в сторону другого конца Ворожеева. Видимо, Сергей с Юркой решили выбираться отсюда, как и мы утром, по лесной дороге, чтобы не светиться в Андреевке.
Не говоря больше ни слова, папа раз вернулся и побежал к "УАЗу", оставленному у ворот дома бабы Дуни. Мы все последовали за ним.
— Катя, на, шапку возьми, шапку, — протянул женщине свою военную ушанку; Пал Палыч, но она только отмахнулась. Папа бежал так быстро, что даже я не
