Екатерина Вильмонт - Неожиданная развязка

Кожаную тонкую папку, а в ней вот этот конверт. Мы, конечно, заглянули в конверт, а там бумаги, сплошь формулы… Ну и вот…

– Потрясающе, – тихо проговорил Умаров. – Слушай, парень, ты после школы не в юридический собираешься?

– Нет, – засмеялся Зорик. – Я на биофак, по стопам деда и отца.

– Жаль, а то мог бы у меня попрактиковаться… Впрочем, вы все будете у меня желанными практикантами, – добавил он, увидев, как понурились Гошка и Леха-Умарову сейчас меньше всего на свете хотелось бы огорчать Гошку. – Кстати, у меня для вас тоже есть новость. Я сейчас из больницы, Женька пришел в себя. Врачи сказали, если бы не ваша ампула, он бы еще долго пребывал в том состоянии… так что спасибо вам всем. И я теперь знаю, как его занесло сюда, в эту квартиру. Оказывается, он с вашей тетей Люсей давным-давно знаком и даже в юности был в нее влюблен. И ему показалось очень подозрительно, что в такой час в ее отсутствие в квартире горит свет.

Он следил тут за одним типом и оказался поблизости. И решил проверить… А дальше вы все знаете. Он думал, что поймал обыкновенных воришек…

– Понятно, – проговорил Гошка. – Но только что же будет теперь?

– Теперь я отдам эти бумаги деду, – сразу заявил Зорик, – и он постарается восстановить справедливость, опубликует, наверное, эти бумаги, одним словом, вернет долг своему учителю.

– Это правильно! Это здорово, это просто кайф! – восторженно заговорила Маня. – Только что делать с этими, в тети Машиной квартире? Они же не успокоятся.

– А тебе, что ли, жалко? Пусть ищут хоть до второго пришествия, – пожал плечами Никита.

– Ишь какой умный! А тетя Люся? – возмутился Гошка. Он был здорово обижен на своего двоюродного брата за то, что тот действовал тайком от него. Но потом сообразил, что тоже не спешил докладывать обо всем Никите.

– Я знаю, я знаю, что нужно делать! – воскликнула вдруг Маня. – Надо сейчас же пойти к ним и сказать: то, что вы ищете, уже давно найдено, так что зря стараетесь. Только не говорите, у кого бумаги, а то они попытаются их отобрать. Скажем, что они совсем скоро будут опубликованы и тогда пусть читают, сколько влезет.

Мысль была простая, даже забавная, но всем понравилась, и Умарову в том числе.

– Сейчас я пойду к ним и все скажу. А потом., потом мы все будем свободны.

– А как бы нам посмотреть на это? – спросил Леха, сверкая глазами.

– Нет проблем, – засмеялся Умаров, чувствуя, что с каждой минутой молодеет в присутствии этих удивительных ребят.

Он вышел на площадку, а дверь оставил приоткрытой, так, чтобы вся компания могла его слышать.

На его звонок вышла Нелли Ивановна:

– Добрый вечер, что-то случилось?

– Да, Нелли Ивановна, хочу вас огорчить…

– Огорчить? А в чем дело? – насторожилась она.

– Не столько огорчить, сколько разочаровать… Дело в том, что труды профессора Жемчужникова, которые вы ищете, уже найдены, переданы в надежные руки и вскоре будут опубликованы. А поэтому советую вам вернуться туда, откуда вы приехали.

Женщина смертельно побледнела:

– Что за чушь вы несете? Вы сумасшедший?

– Нисколько, мадам Ушкуйникова, или, простите, мадемуазель?

Она пошатнулась:

– Кто вы такой?

– Какая разница? И советую вам никогда даже близко не подходить к этому дому.

Тем более что одно слово моего друга – и вы сядете, всерьез и надолго.

– Какого друга? – совершенно убитым голосом пролепетала она.

– Которому вы вкололи какую-то дрянь, чтобы он потерял память. Но просто из жалости к возрасту господина Жмыхова и к вам, как к представительнице слабого пола, я советую побыстрее смотать удочки. Рыбка уплыла. И помните: ампула в надежном месте.

– Что там такое? – раздался за ее спиной голос Василия Аристарховича.

– Вася, это конец…

И Умаров с торжеством вернулся в квартиру.

– Довольны?

– Не то слово!

– Здорово! Просто кайф!

– Отпад!

Вот такие возгласы были ему ответом.

– Алексей Михайлович, а почему вы решили их пощадить? – спросил Гошка.

– Потому что… А черт его знает почему.

Жалко мне их стало. Такое разочарование, может быть, послужит им уроком… И вообще, я сегодня почему-то добрый…

«Ага, из-за мамы, наверное», – догадался Гошка. Но больше он на Умарова не сердился. Более того, он вдруг подошел к Зорику и сказал:

– Знаешь, ты поначалу мне не понравился, а теперь… теперь… Одним словом, давай дружить!

Зорик улыбнулся и протянул ему руку:

– Давай!