Лилиан Браун - Кот, который сдвинул гору
– Откуда вам известны эти подробности? – спросил Квиллер.
– Тренер рассказал, он играет в гольф в клубе и является членом клуба. Но вернёмся к истории… Он звал на помощь, но остальные ушли слишком далеко. Дорогу завалило. Он принялся раскапывать снег руками – безнадёжно. Там были тонны снега! Тела нашли только через два дня. Дж. Дж. написал такую статью на смерть своих сыновей, что сердце разрывалось! Однако в узком кругу его видели разъярённым. Он считал, что всё подстроили бульбики: проводник вёл лыжников по лавиноопасной трассе, а сообщник ждал на вершине скалы и устроил снежный обвал.
– Это же притянутый за уши сценарий, Долли! Отец в такой ситуации мог обвинить кого угодно – ему требовалась эмоциональная разрядка. Но вы, вы, Долли, неужели верите, что бульбики настолько коварны?
– Вы не выслушали историю до конца, – сказала Долли. – Следующим летом единственный оставшийся в живых сын с двумя школьными товарищами отправился на плоту вниз по реке. Прошли сильные дожди – настоящие горные ливни, – и река превратилась в бурный поток. Но мальчишки есть мальчишки – им нравится рисковать! Однако им не повезло – плот перевернулся. Двое мальчиков спаслись, а тело Хокинфилда-младшего так и не нашли, Дж. Дж. нанял частных детективов, думая, что его сына похитили бульбики, – настолько обезумел от горя! Наступила мрачная полоса в его жизни. Жена оказалась в клинике для душевнобольных, а он – один в огромном пустом доме.
– А его дочь?
– Он отправил её в закрытую школу.
– Вы должны были сказать мне об убийстве в этом доме, Долли. А так я узнал это из других источников, – обвинил её Квиллер.
– Ну-ну, Квилл. Вас ведь этим не испугаешь, правда? – спросила она, поддразнивая его.
– Лично я не возражаю против парочки убийств, ответил он ей в том же тоне, – но покупатель гостиницы мог привлечь вас к суду за то, что вы не раскрываете тайны дома.
Долли пожала плечами и сказала:
– Теперь вы знаете, как много у Дж. Дж. было врагов, но мы никогда не предполагали, что всё закончится так печально. Когда же выяснилось, что Дж. Дж. убил бульбик, мы невольно вспомнили о трагической участи его сыновей.
– Вы присутствовали на заседаниях суда?
– Да, вместе с Шерри Хокинфилд. У бедной девочки никого не осталось здесь.
– Почему суд признал виновным Фореста Бичема?
– Всё решили свидетельские показания Шерри. Она рассказала, что приехала на День отца и в субботу отправилась купить подарок. Она купила отцу картину и попросила художника доставить её в воскресенье в качестве сюрприза. Предполагалось, что в воскресенье, после обеда, мы с Робертом поднимемся к ним пропустить стаканчик, а потом вместе с Дж. Дж. и Шерри поедем ужинать в клуб. Когда мы одевались, то услышали, как на нашу гору поднимаются полицейские машины и машина «скорой помощи». Мы позвонили Уилбанкам, и Ардис сообщила нам, что в «Тип-Топе» произошло убийство. Мы не могли поверить в это!
– В котором часу это случилось?
– Так. Нас ждали к трём. Думаю, в половине третьего.
– Дэл Уилбанк сказал мне, что свидетелей убийства не было. Где же находилась Шерри?
– Она поехала на Пять Углов покупать закуску для коктейлей. Художник поднимался наверх, когда Шерри спускалась в город, а когда она вернулась, его уже не было… Вы, кажется, этим очень заинтересовались, Квилл?
– Конечно! Я живу в доме, где произошло убийство, и могу услышать звон цепей призрака в полночь, – сказал он мягко. – А если серьезно, я искал тему и наконец решил, что Дж. Дж. неплохой объект для написания биографии.
– Прекрасная идея! – воскликнула Долли. – Это сделало бы Спадзборо знаменитым. Если мы с Робертом можем чем-нибудь помочь… Ну а теперь мне нужно спешить в офис. Спасибо за кофе. И коньяк ничуть не испортил его!
Квиллер спустился с ней по лестнице, и, уже открывая дверцу машины, Долли поинтересовалась:
– Вы решительно не хотите покупать «Тип-Топ»? Из вас вышел бы очаровательный хозяин деревенской гостиницы.
– Решительно!
– Когда подготовят трассу для горных лыж, гостиница сможет работать круглый год. Всё это может стать вторыми Альпами!
– А если не прекратится дождь, «Тип-Топ» может стать вторым Ноевым ковчегом, – ответил Квиллер.
Вернувшись в холл, он увидел бесцельно расхаживающего Коко.
– Вы что-то хотите сказать, сэр? – спросил он кота.
Коко растянулся на полу во всю свою длину и несколько раз перевернулся рядом с охотничьим шкафчиком Фитцуоллоу.
– Вкусненькое! – объявил Квиллер, направляясь в кухню. Коко вскочил и понесся к раздаточному пункту, но Юм-Юм не откликнулась. Когда кто-нибудь из сиамцев игнорировал заветное слово, это всегда вызывало тревогу. Квиллер отправился на поиски, начав с их нового тайного убежища под столом в гостиной. Именно там она и сидела.
– Юм-Юм! Что ты делаешь? – воскликнул он в изумлении. Кошечка выполняла какой-то странный агрессивный ритуал – выдирала кусочки шерстки с боков. Всклокоченные комочки валялись по всему серому ковру. Она на секунду остановилась, посмотрела на него безумным взглядом слегка раскосых глаз и снова принялась кусать себя.
– Что случилось, милая? – нежно спросил Квиллер, вытаскивая её из укрытия.
Она не противилась, а только прижималась к нему; он стал ходить взад и вперёд по холлу, держа её на руках, она не возражала, но и не щурила блаженно глаза, не вытягивала лапку, чтобы потрогать его усы.
– Ты скучаешь по дому? – спросил он. – У тебя стресс?
Её вырвали из знакомой обстановки, четыре дня везли в машине, после чего поселили в странном доме со зловещей историей. Более того, он три дня не обращал на неё внимания, занимаясь своими делами. Коко был выносливее и мог постоять за себя, но Юм-Юм была чувствительной и уязвимой, так как хлебнула горя до того, как Квиллер спас её.
Одной рукой он набирал номер Лори Бамбы в Мускаунти, другой продолжал укачивать Юм-Юм. Лори, его секретарша, слыла знатоком кошек.
– Квилл! – воскликнула она. – Вот уж не предполагала услышать твой голос раньше чем через три месяца! У тебя всё в порядке?
– И да, и нет, – ответил он. – Меня беспокоит Юм-Юм. Она вдруг начала рвать на себе шерсть.
– В каком месте?
– На боках.
– Ммм… да… такое иногда случается. Возможно, аллергия. Когда это началось?
– Я заметил только сегодня. Она спряталась под стол и тайно занималась этим, и выглядело это, ну, довольно неприличным. Я знаю, что недавно у неё был стресс
– Ветеринар может сделать ей укол, – сказала Лори, – но подожди день-два и понаблюдай, как всё будет развиваться. Уделяй ей внимания больше, чем обычно. Может, это и что-нибудь гормональное. Если не пройдет, покажи врачу.
– Спасибо, Лори. Ты успокоила меня. А то я решил, что у меня кошка – мазохистка. Как дела в Мускаунти? Я слышал о докторе Галифаксе.
– Правда ужасно? И что мы будем делать без этого милого человека?! Все очень расстроены. В остальном всё в порядке. С твоей корреспонденцией пока управляюсь, не беспокоя мистера Хасселрича.
– Как поживает твоё семейство?
– Прекрасно. Ник всё ищет себе новое занятие. Мы подумываем открыть гостиницу, небольшую – типа «ночлег и завтрак».
– Не делайте поспешных шагов, – предостерег Квиллер. – Подумайте хорошенько. Посоветуйтесь с кем-нибудь.
Поговорив с Лори, он изменил свои планы на утро. Он собирался посидеть в библиотеке, потом где-нибудь пообедать и после двух часов заехать к Колину Кармайклу. Вместо этого он взял Юм-Юм к себе на колени и стал нежно разговаривать с ней, почесывая ей шейку, поглаживая ушки, расправляя шерсть. И только когда она заснула глубоким, спокойным сном, он тайком выскользнул из дома и поехал вниз.
Доехав до Пяти Углов, он остановился в нерешительности. В магазинчике резчика по дереву в Картофельной Лощине он видел одну чашу, которая с тех пор не давала ему покоя. Около пятнадцати дюймов в диаметре, она была вырезана из цельного куска вишневого дерева и обработана на токарном станке так, что внутри казалась атласной, оставаясь снаружи и по краям грубой и узловатой. За это она и понравилась ему. Новые обстоятельства и ощущение длительного отпуска изменили его отношение к произведениям искусства, и, задержавшись в прошлый раз у этой чаши, теперь он решил вернуться и купить её. Потом он сможет пообедать у Эми, немного погулять и подъехать к редакции после двух часов.
– Что-то говорило мне: вы вернетёсь за ней, – весело сказал Уэсли, резчик по дереву. В Лощине разнёсся слух о том, что незнакомец с огромными усами, утверждающий, будто он журналист, слоняется по магазинчикам и скупает дорогие вещи.
Квиллер погрузил чашу в багажник машины – она оказалась тяжелее, чем выглядела, – и поехал к кузнецу Вансу сказать, что его подсвечник пользуется огромным успехом. И купил там ещё колокольчик ручной работы, звон которого напоминал ему о Швейцарии.
