Евгений Некрасов - Последнее дело Блина
— Насчет паспорта не знаю, а оружия точно не было, — подтвердил Аксакал. — Как ты догадался?
— Да все просто: в метро, на вокзалах, в электричках милиция проверяет документы, особенно у приезжих. А Султан чернявый, смуглый, его наверняка останавливали. Чуть какое подозрение, могли обыскать. Ему нельзя было брать с собой оружие. Попался бы с паршивым ножиком и загремел обратно в лагеря. А пращу можно сделать за две минуты хоть из носовых платков. Может, он эту пращу для меня готовил.
Митек снова раздвинул ветки и полюбовался сгорбленной спиной Таможенника в лодке.
— Жадина-говядина, турецкий барабан, — ласково сказал он. — Не захотел делиться с Султаном, сам прибежал. Сидит, вылавливает себе тюремный срок… Вот поэтому я и люблю преступников ловить. Сразу кажешься себе умным-преумным.
— А я не понимаю, — признался Аксакал. — Ты так уверенно рассуждаешь: «Султан должен сделать так, Таможенник — этак», и они действительно так и делают. Откуда тебе знать, что у них на уме?!
— Это просто, — ответил сыщик. — Забудь всех, кого ты любишь. Забудь про совесть и честь. Вспомни, как ты видел крутую «тачку» и тебе хотелось сесть за руль, врезать по газам, и чтобы все завидовали. Умножь свою зависть и жадность на сто — и узнаешь, что на уме у преступника.
Глава 16
Сообщник Султана
Еще с полчаса ничего особенного не происходило. Таможенник с упорством робота кидал за борт «кошку», ждал, когда течением снесет лодку, и возвращался на прежнее место. Может быть, лапы якорька скребли по дну в сантиметре от спрятанного кокаина — разве увидишь, что творится под водой? Судя по всему, Прохор не рассчитывал, что его тайник просуществует до лета. Он (или, если Митек прав, его сообщник) собирался вернуться еще по льду и выудить кокаин из проруби, как утонувшее ведро из колодца. А теперь Таможеннику приходилось на глазок определять расстояние от ангела и обшаривать большой участок реки.
Напарники сидели в кустах, мокрые и голодные, прижавшись друг к другу для тепла.
— Ты про что думаешь? — спросил Аксакал. И тут Митек огорошил его в очередной раз.
— Про танцы, — ответил он. — Быстрые полезнее, они дыхалку тренируют, зато медленные приятнее. Особенно с Васильевой.
— Дура набитая! — буркнул Аксакал. — С Фунтиком за ручку гуляла — нашла с кем! Он ей жука за шиворот сунул.
— Тогда скорее Фунтик дурак, а она просто ошиблась, — решил Блинков-младший.
С реки послышался плеск. Аксакал приподнялся на цыпочки и поверх ветвей посмотрел на Таможенника. Клюнуло! Встав на колени, преступник тянул из воды что-то тяжелое. Его резиновую лодку перекосило набок. Капюшон плаща он откинул, и под ним действительно оказались наушники.
— Что там? — спросил Блинков-младший. — Нашел?
— Нашел.
— Плохо дело, — расстроился Митек. — Я-то надеялся, что Валера с Петей сообразят нас поискать. А теперь поздно. Сейчас он как дунет по течению да с моторчиком, и неизвестно, к какому берегу пристанет.
— Почему ты так думаешь? — не понял Аксакал. — Он же на дачу приехал и вернется сейчас на дачу.
— Там нет машины, Седая Борода. Я заглядывал в гараж — пусто. Не в электричке же Таможенник собирается увезти кокаин. Значит, где-то дальше по берегу он спрятал машину. А на дачу он, скорее всего, и носа не показывал. Старик Михеич сейчас небось бегает по комнатам и мечет икру: «Где мой Султаша?! Из-под носа кокаин уводят!!».
— Михеич — сторож? — догадался Аксакал. — Откуда ты знаешь, как его зовут?
— Я не знаю, просто видел его и придумал кличку. Вон он, полюбуйся!
У ограды особняка, протиснув меж прутьев красное от злобы лицо, переминался с ноги на ногу «старик Михеич». Он скалился и кусал губы. А Таможенник, низко нагнувшись над водой и черпая бортом воду, втаскивал в лодку большой молочный бидон. Горловина бидона была обвязана веревкой, ее конец уходил в реку. Бидон то и дело соскальзывал с круглого надутого борта, лодка снова и снова черпала воду, и каждый раз казалось, что вот-вот она перевернется.
В конце концов Таможенник, придерживая бидон одной рукой, выхватил нож и полоснул им по уходящей вглубь веревке. Раздался стреляющий звук, как будто лопнула струна. Обрезанный конец веревки хлестнул по воде и мгновенно ушел ко дну. Видно, к нему был привязан солидный груз, потому что, разделавшись с веревкой, Таможенник легко втащил бидон к себе. Лодка здорово осела. Борта чуть возвышались над зеркалом реки. Таможенник стал пригоршнями вычерпывать воду.
Когда Аксакал снова посмотрел в сторону дачи, сторож быстро убегал от ограды.
— Решился, — заметил Блинков-младший. — Я тебе давно говорил, что он старый уголовник. Сейчас будет схватка пауков в банке.
— Думаешь, Султан сказал ему про кокаин?
— Думаю, — уверенно ответил Блинков-младший. — Думаю, побежал наш старик Михеич за своей лодкой или, хуже того, за оружием. Сейчас увидим.
Тряся жирными складками на спине, сторож скрылся в гараже. А Таможенник тем временем нашел в лодке специальную черпалку для воды, и дело у него пошло быстрее.
Лодку снесло течением метров на двадцать. Некоторое время напарники видели только сгибающуюся и разгибающуюся спину преступника. Он доплыл до поворота и снова показался в профиль. Лицо у Таможенника было багровое, как свекла. Старался, спасал свои три миллиона. Вода из черпалки летела за борт, и лодка приподнималась.
Наконец преступник, откатив бидон на нос, перебрался на корму и включил моторчик. Нельзя сказать, что лодка понеслась — пожалуй, ее можно было бы догнать по берегу быстрым шагом. Руля одной рукой, Таможенник продолжал вычерпывать воду. Потом он было взялся за весла, но моторчик стал болтаться за кормой, и лодка зарыскала носом. Таможенник бросил весла и снова начал рулить моторчиком.
— Электрический, — заметил Блинков-младший. — Значит, запас хода у него небольшой. Запросто можем…
Договорить Митек не успел. Из гаража выскочил «старик Михеич» и, оставив распахнутыми ворота и калитку в ограде, помчался по берегу наперерез лодке. В руках у него была охотничья двустволка!
— Пора вмешаться и спасти старика Михеича от тюрьмы, — сказал Блинков-младший. — За мной, Седая Борода!
Аксакал не понимал, что они делают, и решил довериться напарнику.
Они проломились через кусты и догнали сторожа на том самом лугу, где Аксакал безуспешно разыскивал фиалки или что-нибудь еще на букву «Ф».
— Дяденька! Подождите, дяденька! — кричал Блинков-младший.
«Старик Михеич» остановился, вращая глазами, как Карабас-Барабас в кукольном театре. Не так уж стар он был, но рожу имел злодейскую: красную, с глубокими складками на щеках и сизым носом. Он дернул руками, как будто собираясь вскинуть к плечу ружье, но спохватился — лето, на соседних дачах полно людей.
— Ш-што тебе? — жутким голосом прошипел сторож.
— Дяденька, вы из этого дома? — суетился Митек.
— Ну?
— Нас Равиль послал.
Услышав имя Султана, уголовник снова дернул руками, как будто собираясь тут же пристрелить Митьку, потом успокоился и закинул ружье за спину.
— Ну?
— Он сказал, что вы нам дадите сто рублей!
— Это с какой стати? — спросил сторож, глядя вслед уплывающей лодке.
— С такой, что мы вам должны кое-что передать. Только деньги вперед.
— Ну?
— Что ну?
— Давай сюда! — Уголовник снял с плеча ружье.
— На словах передать, — как будто не замечая ружья, спокойно уточнил Блинков-младший. — Но вам, кажется, некогда. Пойдем, Вася, нас не поняли. Равиль предупреждал, что так и будет.
У «старика Михеича» было несчастное лицо. Один глаз косил вслед уплывающему кокаину, второй уставился на Митьку. Наконец он вздохнул и выбрал послание от Султана. Наверное, решил, что догнать медлительную лодчонку еще успеет.
— А про что Равиль предупреждал? — спросил он.
— Он предупреждал, что вы такой… — Митек замялся. — Начнете вопросы задавать, сотнягу зажимать.
— Пошли, — хриплым голосом выдавил сторож и, не оглядываясь, зашагал к особняку.
— Ты что делаешь? — зашептал Аксакал.
— Даю Таможеннику возможность смыться. Не бойся, мы не станем заходить в дом, подождем у ограды.
Так и вышло. Сторож минут пять заманивал их в особняк, надеясь бесплатно вытрясти из мальчишек послание Султана. Напарники стояли на своем: не пойдем и все тут, на улице подождем. В конце концов сторож замахнулся прикладом, Блинков-младший сделал вид, что обиделся и стал уходить.
— Ждите, — сдался уголовник и ушел в особняк.
Он скоро вернулся, держа сторублевку в кулаке так, что высовывался кончик.
— На.
— Мы так не договаривались, — издали ответил Блинков-младший. — Засуньте деньги вот сюда, в калитку, я подойду и возьму.
Сторож ожесточенно плюнул и бросил сторублевку на траву.
