Екатерина Вильмонт - Секрет пропавшего клада
— Откуда это тебе известно? — удивилась Маргарита Валерьяновна.
— Мы ее нашли!
— Кто мы?
— Мы со Стасом… Она… может быть, даже… убийца!
— Что ты говоришь? — ахнула Маргарита Валерьяновна.
— Вы давно с ней не виделись?
— Да уж лет восемь-девять…
— Она такая крутая стала. У нее дача с охранниками, они людей похищают!
— Что ты такое несешь, Рита? — приподнялась на диване Маргарита Валерьяновна. — Имей совесть!
— Какая там совесть! Вот я вам сейчас расскажу, как по ее приказанию похитили мою троюродную сестру и ее подругу!
— Твою троюродную сестру похитила Ларка? Но зачем? — Понимаете, у Виктоши, это моя троюродная сестра, есть подруга, Муся, она потрясная гипнотизерша, вот ее и похитили, а Виктошу уж заодно!
— И что дальше было?
— Дальше Муська их всех поусыпляла, и они сбежали!
— Но с чего ты взяла, что это моя сестра?
— Во-первых, мы своими ушами слышали, как ее назвали Ларисой Валерьяновной…
— Подумаешь! Не такое уж это редкое сочетание! В юности у Лары была подружка — тоже Лариса Валерьяновна Артемьева; да что говорить, вон мы с тобой тоже полные тезки!Даша вдруг почувствовала, что краснеет, но, к счастью, Маргарита Валерьяновна этого не заметила!
— Так что это еще ничего не значит!
— А ваша сестра где живет? В Протопоповском переулке?
— Нет, у нее квартира в Безбожном! — Но Протопоповский это И есть Безбожный, его переименовали!
— Правда? Я не знала.
— Да! Маргарита Валерьяновна, миленькая, пожалуйста, расскажите мне про клад! Мне очень, очень нужно! — взмолилась Даша.
— Про какой еще клад? — смущенно пробормотала Маргарита Валерьяновна.
— Я знаю, Стасик вам рассказывал, как мы с ним клад искали, который его предок оставил, а нашли только вилки с кукишем! И про кукиши мы тоже знаем… Про вашу маму…
— Постой, ты, значит, со мной не случайно познакомилась?
— Случайно, Ей-Богу, случайно! Но это была счастливая случайность, потому что мы все равно стали бы вас искать! Обязательно! И вашу сестру! Но вас мы случайно нашли, а вашу сестру… ее мы специально искали…
— И, выходит, нашли?
— Нашли.
— Вот вы у нее про клад и спросите! Это ее куда больше касается, чем меня. Я с этого клада ничего не имела, а она…— Маргарита Валерьяновна, она никогда ничего нам не скажет! К ней даже подойти нельзя, она с охранниками ходит… И она… Знаете журналиста Медынского?
— Нет, что-то не слыхала!
— Это очень, очень известный журналист… Так ваша сестра приказала его убить!
— Что ты мелешь! Как тебе не стыдно! Да, Лара плохой человек, но ведь не убийца же… — На глазах Маргариты Валерьяновны выступили слезы. — Чтобы такое говорить, нужны доказательства!
— Да их полно! — воскликнула в отчаянии Даша. — Разве мало того, что Виктошу с Муськой похитили? А Медынского на днях избили в подъезде какие-то подонки…
— Ну, милая, мало ли кого сейчас могут избить…
— Да Муська как раз с убийцей разговаривала, когда их похитили!
— С каким убийцей, Рита, побойся Бога!
— С убийцей, которого ваша сестра послала убрать Медынского! Он ей под гипнозом даже пластиковую бомбу в конверте показал!
— А с чего это она вздумала с убийцей разговаривать? Тоже случайно? Не много ли случайностей?
— Нет, с ним не случайно, а вот началось все действительно со случайности. Девчонки, Виктоша и Муська, как-то сняли трубку, а там разговор, знаете как бывает!
— Допустим!
— И услышали, что какой-то жуткий голос, не поймешь, мужской или женский, приказывал кому-то в течение трех дней убрать Всеволода Медынского!
— Но у Лары нормальный голос! И даже очень красивый! Она когда-то хорошо пела! Так что ошиблись вы, детки! — сердито сказала Маргарита Валерьяновна.
— Но нам говорили, что у нее была операция на гортани…
— Операция на гортани? — испуганно спросила Маргарита Валерьяновна. — И она говорит таким механическим голосом, да?
— Да! Именно!
— Плохо дело. Бедная моя сестренка… Если, конечно, это правда!
— А еще, если хотите знать, мы нашли подругу вашей сестры, ту самую, Ларису Валерьяновну Артемьеву…
— Она жива?
— Живехонька! И у нее внучка славная, Катенька. Так вот, эта Лариса Валерьяновна дала нам адрес вашей сестры… В Протопоповском переулке…
— Кажется, у меня опять давление поднимается!
Лариса Валерьяновна схватилась руками за голову и опустилась на подушку.
— Мне нехорошо! — слабым голосом проговорила она
— Чем вам помочь? — быстро спросила Даша.
— Таблетки подай, в красной пачке! И грелку к ногам!
Даша бросилась выполнять поручения. «Ничего себе, помогла больной! Только довела бедную женщину до нового приступа!» — казнилась Даша.
— Маргарита Валерьяновна, простите меня! Я не хотела…
— Надо думать, не хотела! И боюсь, что ты права… насчет Ларочки…
— Может, «Скорую» вызвать? — предложила Даша.
— Не стоит, я сама справлюсь!
— Мне уйти?
— Нет, посиди! Мне сейчас одной страшно оставаться!
— Конечно! — обрадовалась Даша, совсем было павшая духом. — Может, вам чаю сделать? Когда у моей бабушки давление поднимается, она обязательно пьет чай!
— Нет, спасибо, ты мне лучше морсу налей, и себе тоже!
Маргарита Валерьяновна отпила немного морсу из стакана и снова откинулась на подушки. Лицо у нее было землисто-серое.
— Риточка, подойди поближе, сядь рядышком, я хочу тебе кое-что рассказать!
— Может, не надо сейчас, Маргарита Валерьяновна? Может, лучше потом? Когда вам полегчает?
— Нет, детка, нет, ты права, надо, чтобы твой мальчик узнал, что ему предок завещал… Только это долгая история… я попытаюсь покороче… Одним словом, после войны, как ты уже знаешь, мой отец получил назначение в Братушев. Для него это явилось вроде как понижением, но он был человек ответственный и рьяно взялся задело. Папа был по-своему неплохой, но мама… Мама была… как бы это сказать… с очень плохим характером, злая и высокомерная… Может, не стоит говорить такое о родной матери, но я думаю, она была немного сумасшедшая… У нас в роду по маминой линии были сумасшедшие… Да и сестра одна тоже ума лишилась и вскоре померла, царствие ей небесное… Ну, так вот, уж не знаю, каким образом, только дошли до мамы слухи, будто Братушевский барин в революцию клад какой-то в старой школе спрятал, за печкой будто бы…
Даша сидела, открыв рот. Неужели сейчас она узнает тайну красной печки? То-то удивится Стас!
— Ну и разобрало ее любопытство! Только как к этой печке подобраться? Это ведь школа, и учительница Марья Семеновна при школе жила: Молоденькая была, хорошенькая… А Братушев тогда только недавно стал городом, вот она и начала давить на отца: куда годится, чтобы в городской школе печку дровами топили! Надо провести центральное отопление! Так она к нему пристала, что он согласился, уж не знаю, какие еще доводы она нашла, но только начались летние каникулы, мать раздобыла для. учительницы путевку бесплатную в Сочи. Вызвала своего брата, который и взялся за ремонт. Первым делом они печку разломали, а она красивая была, терракотовыми изразцами выложенная голландская печь! Ты таких и не видала, небось! Печь сломали, ничего не нашли, но потом дядя Вадим догадался за печкой посмотреть и нашел тайник, а там…
— Что? — выдохнула Даша.
— А там были спрятаны четыре небольших рисунка.
— Рисунки?
— Да. И больше ничего. Мать была в ярости и хотела эти рисунки порвать, но дядя наш был тертый калач и посоветовал сестре припрятать рисунки, а потом показать какому-нибудь специалисту. Мать послушалась, нашла какого-то старичка-художника и показала ему рисунки. И выяснилось, что это рисунки испанского художника Гойи! Знаешь. такого?
— — Еще бы! — воскликнула Даша.
— Ну, так вот, этот старичок сказал ей, что рисункам этим нет цены. Мать стала думать, как бы ей их повыгоднее продать, но… тут арестовали отца и мы из Братушева перебрались в Москву. Надо было начинать новую жизнь, бедную, трудовую. Я сразу пошла на медсестру учиться, а мама исхитрилась продать рисунки одному дипломату за бешеные деньги. Вот тогда-то Ларка и решила пойти на искусствоведческий, чтобы разбираться в картинах и рисунках. И начали они с матерью промышлять картинами…— Как?
— Очень просто! Знакомились со старушками, если у тех были картины достаточно ценные, обманом эти картины выманивали и продавали за большие деньги, оставляя старушкам какие-то крохи.
— И вы об этом знали?
— Поначалу нет, потом стала догадываться. И поспешила замуж выйти, уйти от них, хотя они к тому времени уже большую квартиру купили в кооперативе…
— Маргарита Валерьяновна, а вы не помните фамилию того дипломата?
— Фамилию? Кажется, Борченко. Да, точно! Он еще в шестидесятые годы остался в Америке. Так что рисунки те давным-давно на Западе! Ты разочарована, Рита?
