Горячее сердце. Новая история Мериды - Мэгги Стивотер
– А где все женщины? – спросила она вслух.
Лиззи снова высунулась в окошко. Внизу не было видно ни одного существа женского пола.
– Может, мы единственные?
Ответ не заставил себя долго ждать.
Под очередной звон колокола вернулась служанка, которая вносила завтрак, а с ней вошла женщина в строгом тёмном платье и строгом тёмном чепце. Вторая представилась госпожой Маклаган. За ней виднелась ещё целая стайка девушек, тоже в строгих тёмных платьях и с высокими аккуратными причёсками, целиком забранными под плотно намотанные барбетты с чепцами. Девушки стояли тихо и скромно. Лиззи по сравнению с ними выглядела и в самом деле очень помято, и Мерида заподозрила, что и сама не лучше, несмотря на тщательные старания.
– Вас уже отдавали прежде на воспитание? – спросила госпожа Маклаган тем самым командным тоном, что слышался до этого из-за двери.
На воспитание! Никого из детей клана Данброх на воспитание никуда не отдавали, однако традиция эта была Мериде известна. Многие знатные семьи отсылали по крайней мере нескольких своих детей на месяцы, а то и на годы в соседние кланы учиться. В детстве на Мериду одна мысль быть куда-то отосланной поначалу нагоняла ужас, потом непреодолимо манила, суля приключения, затем стала снова вгонять в дрожь. Её вечно разрывало между тягой остаться в родном гнёздышке и интересом примерить на себя чужую жизнь. Правда, свои теперешние поездки она и не думала рассматривать в качестве гостевого воспитания. Воспитание – для детей, для питомцев. Мерида же хотела быть на равных.
– Нет, – ответила она в конце концов и запоздало добавила: – Мадам. Миледи.
Как-то ни то, ни другое не подходило: и Мериде непривычно, и вроде бы госпоже Маклаган не к лицу, однако же сама госпожа Маклаган на этот счёт не высказалась. Вместо этого она объявила:
– Тебе предстоит ознакомиться с ежедневной рутиной жизни нашей воспитанницы. О тебе будут должным образом заботиться; твоя служанка может присоединиться к нашим.
За первой шеренгой девушек стояла вторая, все в одинаковых серых платьях и белых чепцах. Не дожидаясь ответа Мериды, две из них расступились, чтобы дать место Лиззи. Своим обычным плавным вальсом и с блуждающей улыбкой на губах Лиззи скользнула к ним. В их стройном ряду она смотрелась совершенно не к месту, однако если сама это и заметила, то виду не подала.
Бон-н-н! Бон-н-н! Бон-н-н!
– Пора, девочки, – скомандовала госпожа Маклаган.
И Мерида окунулась в жизнь Ардбарраха.
Следующие несколько часов каждый её поступок совершался исключительно по звону колокола.
Три удара: её провели в покои, где она будет жить вместе с сёстрами и дочерями воинов, которые упражняются во дворе.
Три удара: они преклонили колени в часовне, моля о здоровье воинов под синхронную поступь клириков в одинаковых сутанах.
Три удара: в комнате для рукоделия они засели за вышивание воинских плащей, воинских знамён, а также попон для боевых коней.
Три удара: в обеденном зале они принялись разучивать военный эпос, чтобы позже декламировать или петь длинные баллады о воинских подвигах.
Три удара: в библиотеке им преподали уроки иностранных языков, логики и ораторского искусства.
Три удара: они зашли ненадолго в общую гостиную (где бродячие барды развлекали их музыкой, а гонцы – новостями с чужих берегов), чтобы снова вознести молитву.
Три удара!
На всё свой порядок.
Три удара!
Каждый житель Ардбарраха – маленький винтик в огромной военной машине.
Три удара!
В расписании посчитана каждая секунда каждого дня. Казалось бы, разве может столь огромной военной машине чего-то не хватать – однако, видимо, не хватало, раз Мериде сразу предъявили идеальное, точь-в-точь под неё уготованное место, в которое она чудесным образом впишется, если останется в Ардбаррахе.
Три удара! Три удара! Три удара!
– И что, вот так каждый день? – спросила Мерида у девушки рядом. Только что звон колокола обозначил начало вечернего променада по зимним садам. Цветы, конечно, сейчас не цвели, но в слабеющем свете заходящего солнца сады всё равно смотрелись красиво. Как и остальной Ардбаррах, сады имели вид строго симметричный и правильный. Аккуратные аллейки обступала ровно остриженная вечнозелёная изгородь из навсегда сплетённых вместе тиса и падуба.
– Ну конечно, – тихо ответила Мериде девушка и прибавила шагу.
Госпожа Маклаган не преминула проинструктировать Мериду, что по саду им положено прогуливаться медленным, размеренным шагом, скромно сложив руки, и размышлять о своём месте в королевстве Ардбаррах.
Гулять было холодно. Солнце почти село, и сад освещали лишь несколько фонарей в специальных нишах. Ветрюга, донимавший Мериду на пути сюда, донимал теперь их девичью процессию; в какой-то момент Мерида поймала себя на том, что размышляет не о своём месте в королевстве Ардбаррах, а о своих замёрзших пальцах.
Она немного помедлила, пока девушка, идущая следом, с ней не поравнялась. В барбетте и чепце её было практически не отличить от той, предыдущей, и Мериде пришлось повнимательнее присмотреться к её носу и форме губ, чтобы уж точно убедиться, что это не та же самая. Убедившись, она небрежно спросила:
– А ты откуда родом будешь?
– А что? – вскинулась девушка.
Мерида не сразу нашлась, что ответить.
– Просто любопытно.
– Сейчас не время для разговоров, – ответила девушка и смерила её взглядом, точно проверяя, уж не дурочка ли. – Сейчас время для размышления.
– Вот я и размышляла, откуда ты родом, – улыбнулась Мерида и метнула взгляд в сторону госпожи Маклаган, проверить, не грозит ли им опасность.
Девушка ошарашенно уставилась на неё.
– Да ты что, ненормальная? Только мне, пожалуйста, не мешай, ладно? Я этой прогулки с самых занятий ждала.
Звучало очень даже искренне. «Может, я и в самом деле ненормальная», – подумалось Мериде.
– Мерида, выйди, пожалуйста, из строя, – раздался голос госпожи Маклаган. – Девочки, продолжаем моцион, я вас догоню. – И как только девицы синхронно прибавили шагу, она обратилась к Мериде: – Тебя что-то беспокоит?
Что на это ответить, Мерида толком не знала. За время своих странствий ей приходилось сталкиваться с немалыми трудностями и останавливаться в местах, где многое было ей не по вкусу. Мериде нравилось думать, что вот она-то способна терпеть изрядные неудобства относительно долго, но прошёл всего один день, а ей уже хотелось на стенку лезть. И она спросила:
– А когда будет время для себя? В смысле, свободное время?
