Антон Иванов - Чародейские каникулы
Но Тимофей вполне искренне возразил: Выходит, нам нужно было сидеть и ждать, пока они ворвутся в дом?
Они бы не ворвались, — покачал головой учитель.
Но мы ведь об этом не знали, — вмешалась Кассандра. — И нам было страшно. А мы ведь теперь такие маленькие.
Понимаете, дверь открылась, — подхватил Тимка, — и кто-то вошел. Откуда же нам разглядеть в темноте, что это были не они, а вы…
Ладно, ладно. — Чародей устало махнул рукой. — Только очень прошу: больше в ближайшие дни никакой самодеятельности.
Обещаем, — хором заверили его ученик и ученица.
Сил Троевич, — вкрадчиво проговорила Саня. — Пожалуйста, покажите нам, как можно превращаться из гномов в самих себя.
Завтра покажу, — откликнулся чародей.
Ой, а как же мы в таком виде будем спать! — даже схватился за голову Тимофей.
Он живо представил себе, сколько придется потратить усилий, чтобы вскарабкаться на высокую допотопную кровать. А если еще ночью случайно упадешь, вообще расшибешься.
Но Сила Троевича, похоже, волновало другое.
Нет уж, до завтра побудете такими, как вы есть. Вам нужно как следует привыкнуть. Уверяю, до завтра вам уж во всяком случае ничего не грозит.
Веспасиан, тоже внимательно слушавший ребят, сказал: Пойду-ка я, пожалуй, прогуляюсь вокруг дома.
Весьма полезно, — кивнул Сил Троевич.
Кот выскользнул за дверь.
— А вдруг «эти» все еще там? — забеспокоилась Кассандра. — И Веспасиана…
Успокойся, — даже не дослушал ее чародей. — Веспасиан способен о себе позаботиться, как никто другой.
Однако кота не было довольно долго, и Кассанд ра заметила, что даже Сил Троевич стал нервничать. Сперва он теребил себя за острое гномичье ухо. Потом несколько раз, явно безо всякой цели, прошелся взад-вперед по комнате. Затем отправился на кухню, куда обычно заходил лишь когда его звали к столу, и о чем-то пошептался с Морфеем. А, вернувшись, снова принялся мерить шагами пол, то и дело дергая себя за ухо.
Ребята следили за ним, и беспокойство их росло. А Веспасиан все не возвращался.
Сил Троевич, может, ему все-таки нужна помощь? — не выдержал, наконец, Тимка.
Пока нет, — отрезал учитель.
Ребята переглянулись. Значит, потом может понадобиться? А если будет слишком поздно?
У Тимки екнуло сердце. Он в который раз почувствовал, насколько успел привязаться к этому удивительному коту. Только бы с ним ничего не случилось.
Сил Троевич! — с мольбой обратился псевдоплемянник к псевдодядюшке. — Может, не будем дожидаться? Помогите ему.
Входная дверь скрипнула. Ребята, не выдержав, бросились в переднюю. Кот оказался цел и невредим.
Никак соскучились? — промурлыкал он и с удивлением посмотрел на юных чародеев.
Вас слишком долго не было, — объяснила Кассандра.
Веспасиан хмыкнул.
Сколько надо, столько и не было.
Вы там что-нибудь обнаружили? — не терпелось узнать Тимофею.
Ничего особенного, — хмыкнул кот. — Снег, луна, мороз. Природные явления.
Да я не о том, — сказал Тимка.
А о чем? — прикинулся, будто не понимает, Веспасиан.
О тех, кто пытался без вас открыть дверь, — уточнила Кассандра.
Говорю же вам: природные явления, — раздраженно повторил кот. — Там мороз и очень сильный ветер. Вот вам и послышалось. Во всяком случае, никаких следов, кроме наших собственных, я на улице не обнаружил.
«Не хочет при нас ничего говорить. Скрывает, — сообразил мальчик. — Значит, дело серьезное».
Глава XVIII
КАРМАННЫЙ ВЕРБЛЮД
Когда на следующее утро ребята спустились завтракать, в окно кухни весело светило магинбургское солнышко, и под стать ему было настроение окружающих. Морфей что-то напевал себе под нос. Веспасиан потчевал всех оладушками, которые, как он сам с гордостью объявил, изготовлены по рецепту Тимкиной бабушки. А Сил Троевич то и дело улыбался ученикам.
Ребята, не на шутку встревожившиеся накануне, совсем успокоились. «Наверное, нам вчера действительно все почудилось, — подумал Тимка. — Просто в скважину дул ветер». Кассандра тоже сочла недавнее происшествие плодом разыгравшегося воображения. Ничего удивительного: их с Тимкой впервые оставили одних в пустом доме, да еще категорически приказали ни под каким видом никому не открывать дверь. А они оба теперь такие маленькие… Словом, Тимке что-то показалось — он и ее переполошил. И в результате они едва не лишили Морфея последнего здоровья.
Дым рассеялся. На полу переступала с ноги на ногу миниатюрная, размером примерно с Веспасиана, коровка.
Тимка аккуратно сыпанул в скважину щепотку порошка. На него полыхнуло огнем. Он невольно от шатнулся, и они оба рухнули на пол.
Не успел он это произнести, как дорога плавно пошла под уклон, и вскоре взорам ребят открылась деревушка, расположившаяся на дне лощины.
Домовой, устроившись позади Тимки, одной рукой вцепился ему в плечо.
Хранитель Очага, будто почувствовав, что о нем думают, протянул пустую тарелку — но не девочке, а коту: Веспасианчик, мне, пожалуйста, еще немного оладушек его бабушки. Здоровье после вчерашнего надо поправлять.
Ты, по-моему, и так уже поправился, — критически оглядел его кот. — Скоро в свой дом пролезать не будешь.
Да я наоборот только в весе теряю! — возмущенно проверещал Морфей. — И почему такая несправедливость? Одним интересные командировки и бабушки с оладушками, а другим — сплошные неприятности и травмы.
Вы уж, Морфей, извините меня, пожалуйста, — смутился Тимофей.
Мы не нарочно, — виновато добавила Кассандра.
Жив остался, и ладно, — с выражением произнес Дух Дома и, громко чавкая, накинулся на новую порцию оладьев.
И он еще хочет в командировку! — возмущенно задвигал усами кот. — Ты сперва правила хорошего тона выучи.
Жпаю я твои пвафила, — с полным ртом прошамкал Морфей. — Просто мне очень вкусно.
Ну, наелись? — глянул на ребят Сил Троевич.
Те кивнули.
Тогда пошли грызть гранит волшебной науки. — И он первым сполз с лавки.
«Все же старик просчитался с размерами, — поглядев на чародея, отметил про себя Тимка, — а признавать ошибку не хочет. Хотя, может, он сначала дом построил, а после уже решил, что лучше ему превратиться в гнома. Поэтому всем теперь и приходится тяжело».
Сейчас я вам покажу, как превращаться в самих себя и обратно в гномов, — начал урок Сил Троевич.
Наконец-то! — вырвалось у Кассандры. — А то мне в этом чепце постоянно кажется, будто я превратилась в собственную прапрапрабабушку.
Как? — всплеснул руками старый чародей. — Ты знакома со своей прапрапрабабушкой? Разве у вас так долго живут? Сколько же ей, интересно, лет?
Да лет сто пятьдесят, — подсчитала девочка. — Но я с ней не знакома, только на фотографии видела. Она давно умерла.
Понятно, — кивнул Сил Троевич. — А теперь поднимите вверх левые руки.
Ребята послушались.
Соедините большой и средний пальцы.
Оба мигом исполнили приказ.
Теперь резко щелкните.
Раздалось два щелчка.
Замечательно, — улыбнулся в бороду учитель. — Теперь щелкните пальцами и сразу же после этого трижды топните правой ногой.
Едва проделав это, Кассандра и Тимка превратились в самих себя.
Так просто? - с удовольствием ощущая себя в привычном теле, воскликнул Тимофей.
Пока действует мое колдовство, просто, — кивнул Сил Троевич. — Мало ли в какой ситуации вы окажетесь. Вам может понадобиться быстро переходить из одного образа в другой. Но само колдовство очень сложное. Поэтому не рассчитывайте, что вы будете всю оставшуюся жизнь так легко превращаться в гномов.
По мне лучше бы в них вообще никогда больше не превращаться, — с удовольствием тряхнула свободными от ненавистного чепца рыжими волосами Кассандра.
Тимка, в отличие от нее, не был столь категоричен: он считал, что в жизни случаются ситуации, когда совсем не плохо превратиться в гнома.
А как все проделать в обратном порядке? — поинтересовался он.
Точно так же, как превратился в самого себя, — объяснил чародей. — Потренируйтесь.
Ребята раз десять подряд превратились в гномов и снова в самих себя.
Сил Троевич, а вы тоже так же просто можете превращаться? — полюбопытствовала Кассандра.
Мне тяжелее, — ответил он. — Здесь все волшебства на мне замкнуты. Поэтому побуду уж до конца гномом.
Значит, теоретически мы можем превратиться во все, что угодно? — спросил Тимофей, В кого угодно, — поправил его чародей.
А я и так умею, — решила похвастаться Кассандра. — Меня еще в Магинбурге ведьмы научили, как превращаться в охранный знак. Вот, глядите, Сил Троевич, сейчас я стану тигрицей. Ой!
