Наталия Кузнецова - Сокровище чернокнижника
Он открыл балконную дверь, и у Лешки захватило дух от открывшегося вида. Действительно, перед ней раскинулась вся Москва. Вдали высились башни Кремля, сверкали купола собора Василия Блаженного… А сколько кругом новых замечательных зданий!
– Нравится, да? – спросил ее Димка.
– Угу! – кивнула она и, посмотрев направо, на выложенном желтой плиткой полу балкона краем глаза увидела железную сетку – что-то вроде сушилки. А на ней лежали кроссовки, отливающие белым шелком. Она подошла к сушилке поближе, словно хотела что-то получше разглядеть на улице внизу: белый цвет на кроссовках стал серебристо-серым. Лешка перевела глаза на Кремль, но московские красоты ее больше не волновали. Следовало остаться одной и как следует разглядеть кроссовки.
– Как же пить хочется! – вздохнула она.
– Я принесу, – тут же откликнулся парень. – Ты что хочешь?
– Просто водички.
Димка вышел за дверь, а она, оглянувшись, быстро схватила мокрую кроссовку. Она была хорошо отмыта, и лишь в трех местах на подошве виднелись слабозаметные черные пятнышки. Точь-в-точь такие, какие остались на Ромкиной. И еще от них слегка пахло растворителем.
Услышав шаги, Лешка быстро поставила кроссовку на место и, сказав спасибо, взяла стакан. Пить ей совсем не хотелось, но, чтобы не вызывать подозрений, пришлось выпить всю воду.
Раздался звонок в дверь.
– Это, наверное, Вика с Элей, – сказала она и вслед за Димкой пошла к входной двери. К ним присоединился Павел Демидович.
– Здравствуйте, здравствуйте. Рад видеть. Но сначала скажите мне, как Сонечка? – спросил он.
Вика тряхнула короткими волосами, и лицо ее озарилось радостной улыбкой:
– Бабушка чувствует себя намного лучше.
Как истый кавалер, Павел Демидович помог ей снять длинный темно-коричневый плащ. Димка ухаживал за Элей.
– Вика, ты мне и в самом деле не звонила вчера? – пристально взглянул на девушку Павел Демидович.
Гостья отрицательно затрясла головой:
– Да нет же. Я была на переговорах.
– Это чья-то очень злая шутка, – с негодованием произнесла Эля. – Но так как все обошлось, то и забудем об этом. Давайте говорить о приятном.
– Так проходите же! – воскликнул Павел Демидович и сделал приглашающий жест.
Обе гостьи выглядели прекрасно и пахли замечательными духами. Вика, отдохнувшая от перелета, казалась совсем юной.
– Я почти акклиматизировалась и теперь могу гулять хоть до утра, – объявила она, на ходу поправляя волосы.
Лешка взглянула на нее внимательней и обомлела: Викину шею украшало ожерелье, точь-в-точь такое, как у бабушки Сони на фотографии в альбоме Павла Демидовича. Камни, кажущиеся темными на снимке, в действительности оказались красного, прямо-таки кровавого цвета. «Рубины», – вспомнила она.
Ромка тоже заметил Викино ожерелье и незамедлительно ткнул в него пальцем:
– Откуда оно у тебя?
– Нашла, – ответила Вика. – Я решила, то есть подумала, что когда Павел Демидович увидит меня в таком украшении, то станет вспоминать свою молодость и мою бабушку.
– Где вы его нашли? – тонким голоском прошелестела Олеся.
– У себя дома. За шкатулку завалилось.
– За какую шкатулку?! – в один голос воскликнули Ромка с Лешкой. Неужели они могли проглядеть такую вещь в квартире Софьи Яковлевны?
– За хохломскую. Она на камине стоит у меня. В Лос-Анджелесе, – пояснила девушка, увидев, что все смотрят на нее непонимающими глазами. – Моя бабушка подарила его моей маме перед нашим отъездом в Америку.
– Это же антикварная вещь. Как же Лидочку с ней через таможню пропустили? – удивилась Эля.
– Вы все думаете, что это настоящие рубины, так? А это стекляшки, – рассмеялась Вика. – Очень, как это сказать, – помедлив, она подобрала нужные слова: – Искусная подделка.
– А настоящее ожерелье где? – спросил Ромка.
– А настоящее бабушка продала. Очень давно и, как считает моя мама, за сущие копейки. Мама была тогда маленькой, часто болела, и ей требовались лекарства, витамины, много разной еды.
– Жаль, – огорчился Димка. – Такое красивое ожерелье. И очень дорогое.
– Какая разница, – беспечно махнула рукой Вика. – Это тоже всем нравится.
«Ей не жаль, а ему жаль», – подумала Лешка. И, отведя брата в сторону, нехотя шепнула:
– Ромка, это все же он. Его кроссовки на балконе сушатся, а на подошве черные пятна.
Ромка метнулся на балкон, но его остановил хозяин квартиры.
– За стол, – пригласил он всех.
Павел Демидович был в красивом костюме с галстуком и, казалось, помолодел на много лет. Эля не смогла не отметить это вслух.
– Когда вокруг столько молодых и симпатичных людей, я тоже начинаю чувствовать себя совсем юным, – улыбнулся старый генерал и стал расспрашивать Вику о ее маме, другой стране, вспоминать общих знакомых.
Ромка тоже послушал бы, как там, в Америке, но сейчас его мысли занимал совсем другой вопрос: как и с чего начать Димкино разоблачение.
Внезапно где-то неразборчиво запел сотовый телефон. Все прислушались, но звонок предназначался Олесе. Она взяла с подоконника свой мобильник и отправилась с ним в другую комнату.
Вика посмотрела ей вслед и сказала Павлу Демидовичу:
– Ваша внучка очень красивая. Мне кажется, я где-то ее уже видела. – Она свела брови вместе: – Вот только где?
– На снимках, должно быть, – предположил ее собеседник. – Я же вам с Лидочкой не раз посылал фотографии своих внуков.
Вика пожала плечами:
– Возможно.
А Димка сидел рядом с Лешкой и ухаживал за ней, как за взрослой девушкой. Он подкладывал ей на тарелку салат, постоянно интересовался, не подлить ли ей сока или воды. Лешка же не хотела ни пить, ни есть и вообще чувствовала себя очень неловко. Ей нравился этот приятный парень, хотя она, ни секунды не раздумывая, конечно, предпочла бы, чтобы сейчас на его месте оказался Артем. Но все-таки как-то нехорошо получается: он к ней всей душой, а она его собирается разоблачать.
Доселе молчавший Ромка вдруг заговорил.
– А свой скутер у тебя есть? – как можно равнодушнее спросил он у Димки.
– Нет, – покачал головой студент. – Зато у меня полно друзей с такими тачками. Если надо, я всегда могу у них взять.
Ромка пнул Лешку под столом ногой и так выразительно на нее посмотрел, что она тут же выпалила:
– Вот бы покататься!
– А вы приходите послезавтра на Воробьевы горы. Вы же знаете, куда, – радушно сказал Димка. – Когда вас ждать? Часика в три? Или в четыре? Как вам лучше?
– В четыре, – воодушевился Ромка. – Раньше не успеем.
Но Димка смотрел на Лешку, и она согласно кивнула:
– Мне это время тоже подходит.
Насладившись вкусной едой и вдоволь наговорившись, гости рассмотрели картины и афиши, фотографии и открытки и покинули столь необычную квартиру. Павел Демидович вместе с внуками пошел их провожать. Он шел рядом с Викой, и они продолжали свой бесконечный разговор. А Олеся не отставала от Эли, расспрашивала ее о Лос-Анджелесе. Лицо девушки раскраснелось, от этого она казалась еще красивее и тоже походила на иностранку.
Эля подошла к дороге и привычным жестом подняла руку, подзывая частника или такси. Но Вика ее остановила.
– Давай прогуляемся немножко по улицам, а потом поедем на метро, – попросила она. – Я не помню совсем, как выглядит Москва.
– Ну что ж, – согласилась Эля. – Тем более что нам с ребятами по одной ветке ехать. Мы их на «Рижской» высадим, а сами дальше поедем.
Они дошли до Чистых прудов, и возле станции метро «Тургеневская» Павел Демидович и Димка откланялись, а Олеся вместе с ними направилась вниз.
– Мне надо к репетитору, это он мне сегодня звонил, – объяснила она.
Спускаясь по эскалатору, Ромка по привычке глазел по сторонам и рассматривал огромные рекламные плакаты, призывающие посетить Марокко, Таиланд, Египет и другие экзотические страны. А потом скосил глаза на текущую вверх толпу и вдруг встретился глазами с Илоной – их с Лешкой старой знакомой. С распущенными каштановыми волосами, в красивом светло-зеленом плаще Илона казалась посвежевшей и довольной жизнью. Увидев Ромку с Лешкой, она приветливо помахала им рукой.
Ромка проводил Илону долгим взглядом и зашептал сестре в ухо:
– Слышь, Лешка, она, похоже, завязала. Видишь, как отпадно смотрится? Так же, как и летом. И не подумаешь, что наркотой увлекалась. Лично я за нее рад, а ты?
– Я тоже, – сквозь зубы процедила Лешка. Она, вне всякого сомнения, отнюдь не желала Илоне зла, но только в том случае, если та станет держаться подальше от их компании. Особенно когда из Англии вернется Артем.
Дома Ромка в который раз заставил сестру рассказать о трех замеченных ею пятнышках на Димкиных кроссовках и торжественно объявил:
– Лешк, послезавтра мы разоблачим нашего «призрака». Ведь кроссовки – это стопроцентная улика. Ведь если бы их хорошенько не вымазали в мазуте, то разве стали бы мыть растворителем?
