Валерий Гусев - Привидения на цыпочках
Витек – это старший брат Сереги. Он работает, я уже говорил, каким-то геодезистом. Они со своей бригадой всякими приборами размечают места для строительства. Если Витек не откажется помочь, то успех нам обеспечен.
– Как думаешь, Дим, – спросил Алешка, – согласится Витек?
– Согласится. Он ведь тоже в нашей школе учился.
– Пока не выгнали, что ли?
– Почему – выгнали? Пока не закончил. Он хорошо учился. И еще…
Но тут позвонил Серега.
– Порядок! – сообщил он. – Витек всю бригаду туда доставит.
Глава XI
Привидения на цыпочках
– Жили-были два брата, – начал Алешка сказочку. – Один был умный, а другой… плохо учился. Так плохо, что даже не знал, что Волга впадает в Каспийское море. Он думал, что она впадает в Темзу, на берегу которой стоит туманный город Лондон.
– А дальше? – с интересом спросила мама.
Но ей не повезло. Нам позвонил Никишов и сказал:
– Опергруппа, на выезд. Все готово!
– Мам! – Алешка схватился за куртку. – Мы на минутку! Вечером вернемся.
– Ничего себе минутка! – возмутилась мама. – Вы хотя бы в воскресенье могли бы дома посидеть. Пообщаться с родителями. Помочь им по хозяйству. А вы прямо с утра – и на волю. На минутку! Хороша у вас минутка – от завтрака до ужина! Бессердечные.
– Зато мы тебя любим! – подлизался Алешка.
– Ну, разве что… – улыбнулась мама.
– А ты нам дай за это денег. На что-нибудь.
Мама покачала головой, пытаясь скрыть улыбку и нахмурить брови, но денег нам все-таки дала. На что-нибудь. Например, на метро и на электричку.
– Ты там, Дим, без моей команды, – инструктировал меня Алешка, когда мы сели в поезд, – ни во что не вмешивайся.
– А чего будет-то? – все-таки попробовал я разобраться.
– Будет два дела. В одном флаконе. Одно дело – угостить Кошкина его же конфеткой. Пусть на своей шкурке поймет, что это такое, когда у тебя что-нибудь отбирают. Родное и близкое.
– А второе дело?
– Нужно, чтобы Кошкин испугался, растерялся и потерял голову. И срочно помчался в Москву.
Ничего себе! Дел получалось уже целых пять. В одном флаконе.
– Выходим, Дим. Сейчас будешь арифметикой заниматься.
«Хоть какая-то от тебя польза», – наверняка он так про себя подумал.
Собаки уже ждали нас на платформе. Алешка снова одарил их бутербродами и добрыми словами, и мы всей стаей пошли к «Кошкиному дому». А там Алешка уложил собак напротив будущих ворот, не очень на виду, в ложбиночке.
– Это наш боевой резерв, – сказал он. – Они нас в обиду не дадут.
Все предусмотрел, стратег с хохолком на макушке.
И мы пошли к Кошкиным…
Вот наша мама, когда кто-нибудь к нам заходит, даже случайно, на минутку, всегда тащит гостей на кухню. И обязательно кормит их или хотя бы угощает. Будто они приехали из голодного далека. А Кошкина-мама такой привычки не имеет. Она даже не спросила, как мы доехали. Сразу провела нас к Лёвику, в его игровую комнату.
Лёвик начал было хвалиться своим навороченным компьютером, но Лешка его сразу поставил на место. Как Бонифаций на уроке.
– Приступайте, – сказал он мне и Лёвику, – а я буду за вами наблюдать.
Наблюдал он, конечно, не за нами, а в окошко. Чтобы не пропустить драматическую сцену.
Лёвик занимался неохотно. Ему всякие дроби там совершенно пополам были. Правда, когда я задал ему задачку – разделить блюдо пирожков между членами семьи, – он заметно оживился. И даже соображать стал лучше.
– Детям, – сказал он, – надо дать побольше – это будет знаменатель. А взрослым – что останется. Числитель, значит.
И тут за окном послышался автомобильный сигнал.
Я тоже подлетел к окну. А там нарисовалась занимательная картинка. Не доезжая до «Кошкиного дома» метров сто, на обочине остановился пестрый микроавтобус с красными буквами на борту: «Спецтранс».
Из автобуса высыпали люди в строительных касках и в оранжевых комбинезонах. У каждого на спине яркая надпись: «Мосгеодезпроект». Они, весело и громко переговариваясь, со смешками и прибаутками стали сноровисто выгружать из автобуса всякое оборудование. Командовал ими молодой бригадир по имени Витек.
– Витек, – спрашивал один рабочий, – теодолит расчехлять? Или обойдемся?
– Витек, – говорил другой, – а когда ты нам рейку заменишь? Истерлась вся.
– Витек, – это уже третий, – у нас нивелир здорово брешет.
Витек коротко отвечал, давал указания – работа кипела. Сразу видно, что делом заняты специалисты. В три минуты у края дороги примостилась тренога-раскоряка с чем-то вроде подзорной трубы на макушке: Двое рабочих расчехляли и устанавливали еще какой-то мудрый прибор, а один, самый молодой парень, уже застыл почти у самых Кошкиных ворот с длинной рейкой – она была вся в цветных полосках и в цифрах. В парне, который держал рейку, я без труда опознал Серегу Никишова.
Витек сосредоточенно изучал развернутый во всю ширь бумажный план, который весело трепал осенний ветерок.
– Эй! – из окна третьего этажа по пояс высунулся встревоженный Кошкин. – Эй, вы что там делаете? Кто разрешил?
Никто из бригады Витька не обратил на него никакого внимания. Работа продолжалась. Весело, напористо, неудержимо. Так весенняя речка в ледоход все на своем пути сметает.
Окно над нами захлопнулось, по всему дому разнесся звук торопливых шагов по лестнице. Кошкин вылетел за ворота, подбежал к Витьку, замахал руками.
– Что ты тут себе позволяешь?
– Не мешайте, гражданин, – Витек спокойно отвел его руки. – Серега! Левее на три градуса. – И приник к окуляру на макушке треноги. А Серега чуть переставил рейку. – Хорош, – Витек сделал пометку в плане. – Да не мешайте же, гражданин!
– Я тебе не гражданин, – грозно завопил Кошкин. – Я тебе начальник департамента!
– У меня свое начальство, – спокойно ответил Витек, не отрывая глаз от плана. – В сторонку отойдите. Вы мешаете, гражданин департамент.
Кошкин в отчаянии вцепился в треногу и чуть ее не завалил.
– А ну прекратите хулиганство! – очень строго одернул его Витек. – Мы здесь не на танцах.
– А что вы здесь? Что вы здесь делаете?
– Как что? Вам разве неизвестно? Прокладываем новую правительственную трассу. Здесь пройдет магистраль. – Витек строго нахмурился. – А по ней, может быть, будет сам президент ездить. А вы руками за приборы хватаетесь.
– Какая трасса? Что вы мелете? Здесь дачный поселок. Здесь люди живут. Мне завтра мебель привезут!
– Из Эталии! – крикнула в окно Кошкина-мама.
– Был поселок, – с ледяным спокойствием ответил Витек, – а будет трасса. По решению правительства.
– Нет такого решения! Я вот сейчас… я сейчас… Киска, брось мне мобильник.
Кошкин подбежал к дому, поймал мобильник и стал набирать номер.
– Иван Кузьмич, Кошкин звонит. Ты в курсе, что через наш поселок трассу прокладывают? Какие шутки! Вот они – тут! Целая бригада. Хамят, не уважают… Вот как? Да и я говорю – ерунда и бред кошачий! Сейчас я их намылю отсюда так, что они у меня колесом пойдут!
Кошкин пришел в себя. Убрал мобильник в карман и сказал:
– Чтобы через сорок секунд вами здесь и не пахло! Нет такого решения. Что-то ваше начальство напутало. Или вы сюда спьяну заехали. Брысь отсюда!
Он, видимо, ожидал, что Витек задрожит осенним листиком, сорвется со своей ветки, и его унесет далеко-далеко злым осенним ветром.
Но Витек опять наклонился к окуляру и спокойно сказал:
– Если вы работник департамента, то должны знать, что такого значения объекты проходят по ведомству Министерства обороны. Они засекречены, и никакой Иван Кузьмич не может знать об этом строительстве.
– А вот я свяжусь с Министерством обороны, – с угрозой произнес Кошкин, – и все окончательно встанет на свои места. А вас уволят.
Витек только пожал плечами и подмигнул Сереге. И тот подмигнул ему в ответ.
Кошкин опять схватился за мобильник.
– Приемная? Кошкин беспокоит. Да, тот самый. Соедините-ка меня с отделом дорожного строительства. Как? По телефону нельзя? Хорошо, я сейчас лично подъеду. – Он убрал мобильник и сказал Витьку: – А ну, давайте-ка, собирайте свое имущество.
– А нам так и так пора, – усмехнулся Витек. – Рабочий день закончился. Пора пить пиво, настал его час.
Кошкин пошел в дом, переодеваться, и бросил на ходу в сторону бани:
– Ник, машину! Скажи Вовке!
При слове «Ник» что-то екнуло у меня в груди. Но я успокоил сам себя: да мало ли на свете всяких Ников и Николаев…
В доме, оказывается, был и подземный гараж. Из бани вышел, жуя на ходу, водитель, нырнул в узкую дверь гаражных ворот. Ворота расползлись, выползла из подземелья черная машина.
Из дома выступил Кошкин. Ну просто настоящий департамент. В красивом плаще, под которым – черный костюм, на голове – красивая шляпа с полями и с крохотным пестрым перышком за ленточкой. В руках – строгий черный «дипломат».
Прошел к машине, мельком глянул на все еще жующего Вовку, строго спросил:
