Валерий Гусев - Дети шпионов 2008
– Ты что? – спросил я. – Ноги заболели?
– Устал я, Дим, – пожаловался он с хитринкой в голосе. – Мы с тобой уже четырех шпионов вычислили. А оказывается, еще и какие-то ин… вестерны всплыли.
– Инвесторы, – машинально поправил я. – Это не шпионы, Лех. Они деньги вкладывают во всякие предприятия.
– Понятно, – вздохнул Алешка. – Они еще вреднее.
По дороге домой я спросил Алешку:
– А где мы три бакса достанем?
– Я тебя умоляю! Ты что, все проспал? Или зачитался? Не будет никаких трех баксов. И встречи с инвестернами не будет.
– А что будет?
– Наручники. – И больше он по дороге домой не сказал ни слова. А я подумал – и все понял.
Мама нас немного поругала, а потом строго распорядилась:
– Димка пишет сочинение, Лешка чистит картошку.
– А давай наоборот, – предложил мне Алешка.
Я с радостью согласился. Картошку я начистил, а Лешка все сопел за письменным столом. Мама приготовила ужин, а Лешка все писал. Но больше, кажется, вычеркивал. И все время заглядывал в лежавшую рядом книгу.
– Все! – сказал Алешка и перечеркал все, что он написал. – Давай опять наоборот. Пиши сочинение, а я картошку почищу.
– Ты лучше ее поешь, – сказала мама, войдя в комнату. – Как сочинение?
– Никак, – ответили мы разом.
– А какая тема?
– Простая. «Главный герой романа „Война и мир“. Напишешь?
– Легко. У меня по «Войне и миру» всегда пятерки были. Ужинайте, а я пока напишу.
Мы поужинали, помыли посуду, почистили зубы. А мама все писала.
– Готово? – спросил я, когда она встала из-за стола. – Как сочинение?
– Никак. Пусть папа напишет. Он у нас самый умный. Тебе когда его сдавать?
– Скоро.
– Но еще не поздно?
– Почти нет, – сказал Алешка. – Но завтра будет поздно.
– Ложимся спать, – решила мама. – А папе оставим записку. Ему про главного героя написать – всего пять минут надо.
Папа пришел с работы очень поздно – мы все уже спали. И ушел на работу очень рано – мы все, даже мама, еще спали. На моем письменном столе лежало сочинение. Не очень длинное.
«В романе Льва Толстого „Война и мир“ два главных героя: один – война, другой – мир».
И этот день у нас прошел под флагом войны и мира.
Мы поехали в Малаховку. На машине Васька. Нам было интересно, что у нас там получится: война или мир?
За полчаса до приезда к тайнику мистера Игла мы уже топтались в окрестностях моста. Местность была пустынна. Даже коммерсанты – дед и бабка – куда-то исчезли. Или они распродали, наконец, свой товар, или поехали искать более бойкое место. Например, у подножия статуи Свободы в Соединенных Штатах.
Вокруг была почти только одна природа. Увядающая, осенняя. И было очень тихо. Только время от времени шумели электрички и шуршала у нас под ногами опавшая листва, когда мы бродили под отдельно стоявшим деревом дубовой породы невдалеке от моста.
Наконец вдали показался синий шпионский «Форд» с характерным запахом американских сигар.
– Ща самое интересное будет, – сказал мне Алешка вполголоса.
И он не ошибся.
Сзади нас вдруг оказалась совершенно бесшумно какая-то машина. Сильные руки вдернули нас в распахнутые дверцы. Строгий голос приказал:
– Сидеть смирно!
– Руки за голову? – спросил Алешка. – Мордой в грязь?
– Это не обязательно, Алексей Сергеевич.
Машина легко тронулась и растворилась среди засыпающих на зиму деревьев. Остановилась.
Началось самое интересное. На панели вспыхнул голубой экранчик. На нем – во всем великолепии надоевший нам мост с «четырьмя стаканами» и оберткой от «Аленки». Видно было здорово.
– Всем внимание, – сказал вполголоса сидевший впереди человек. – Объект приближается к объекту!
На экране появилась маленькая, но узнаваемая фигура мистера Игла. На этот раз он не останавливался, не плевал с моста, не курил и не жевал с отвращением шоколадку. На этот раз он быстро подошел к четвертому столбику, огляделся и сунул руку в дырку. И заорал изо всех сил.
– Не понял, – сказал передний человек. – Наших вроде рядом пока еще нет. А он орет, словно к нему болевой прием применили.
– Это не болевой прием, – сказал Алешка. – Это его голодный рак тяпнул. Я его специально три дня не кормил.
И правда, мистер Игл приплясывал на мосту и тряс рукой, пытаясь сбросить голодного рака.
Вот, значит, какого своего «человека» Лешка в засаду посадил! Это, значит, он раку советовал не дергаться, когда мы сюда ехали. Все предусмотрел.
Из ниоткуда возникли молодые люди. Их было довольно много, а один даже с видеокамерой.
– Пошли! – скомандовал человек, сидевший впереди. – Надо его сразу на признание расколоть! Пока он не опомнился.
– А мы? – спросил Алешка.
– А вы – сообщники! Сидеть здесь и не выглядывать!
– Интересное дело! – завизжал Алешка. – Мы это все подстроили, мы голодного рака дрессировали и ему подсунули, а нам – не высовываться?!
Пока шла эта перебранка, к мостику подкатил микроавтобус со всякими, вроде антенн, прибамбасами на крыше. Окна в нем вспыхнули ярким светом, мистера Игла вежливо впихнули внутрь. Мы только услышали его жалобный вскрик:
– Я – гражданин Соединенных Штатов Америки!
Что ему ответили, мы не услышали, но догадаться вполне могли.
И в автобусе пошла работа. Мы потом о ней узнали.
Оказывается, этот мистер уже давно был под наблюдением наших контрразведчиков. Еще с того раза, когда он подослал двоих жуликов в лабораторию. Но лаборатория не была его главным делом. У него этих дел было много. И все, что он проделывал, фиксировалось специальными съемками. Кстати, мы с Алешкой тоже попали в эти исторические кадры. И еще, оказывается, мы никому не мешали, «не вертелись под ногами». Наоборот – наше мелькание в какой-то степени отвлекало шпиона от настоящих контрразведчиков.
Все это было здорово интересно, а еще интереснее оказалось то, что накануне Алешка пошептался с папой и сообщил ему о «приманке» в столбике. А папа, в свою очередь, сообщил об этом своим коллегам-чекистам.
И куда как интересно оказалось то, что никакой секретной лаборатории во дворе «Электроники» давно не было. Это был, как говорится, камуфляж. Приманка для надоевшего всем шпиона. Лаборатория, после того, как в нее пролезли Князек с соучастником, была давно уже переведена в другое место. Совершенно безопасное – в Сибирь. Где всякие шпионы мерзнут от стужи.
А наш Алешка заранее изобразил схему внутренних помещений, чтобы заменить ею настоящую, нарисованную Славиком. Он, Алешка, разрисовал эту схему всякими символами, обозначил камеры наблюдения, а настоящую схему спрятал в своем письменном столе. Но, как вы понимаете, и она тоже была не настоящая.
Кстати, знаете, что Алешка изобразил на нашей схеме? План нашей квартиры. А второй этаж – план нашей дачи. А в одном месте он нарисовал наш дачный туалет и от него провел пунктирную линию. И «пояснил» это печатными буквами: «Подз. коллектор». Словно подсказал подземный путь в лабораторию.
Вы думаете, это все? Далеко не все! Но сначала я расскажу, как «раскалывали» шпиона в автобусе.
Сначала ему ничего не сказали, только усадили перед экраном монитора и прокрутили самые интересные оперативные записи. Потом спросили его, побледневшего и онемевшего:
– Достаточно? Будете говорить?
– А что говорить?
– Правду, одну только правду и ничего, кроме правды.
(Такая формулировка, оказывается, существует в американском правосудии.)
– Йес! Оф коз!
– Что вы делали в поселке Малаховка Московской области на мосту через речку Пехорка в восемнадцать часов московского времени?
– В данном месте и в указанное вами время я изымал в организованном мною тайнике схему внутренних помещений секретной оборонной оптико-механической лаборатории «Квант», составленную по моему указанию моим агентом по кличке Профессор. Разведывательные работы по отношению к этой лаборатории мною ведутся в течение трех лет.
– С какой целью?
– С целью получения сведений о разработанном лабораторией лазерном прицельном приспособлении для использования в системе ведения огня по наземным целям.
– Хорошо. Теперь сделайте заявление, что ваше признание является добровольным, что к вам не применяли методов психического и физического воздействия.
Мистер Игл сделал такое заявление и от себя добавил:
– Что же касается моего невольного вскрика при задержании, то он был вызван непредвиденным укусом неизвестного мне ядовитого животного по имени Ruck.
Нас вскоре выпустили из машины и послали одного из сотрудников за Васьком. Васек подъехал быстро.
– Забирайте их, доставьте по домашнему адресу и надерите им, если сможете, уши.
Мы уселись в машину, и тут к нам подошли молодые люди – словно жених и невеста.
– Семечки возьмете? – спросила «невеста» знакомым бабкиным голосом. – По три евры за стаканчик.
– Не, бабка Таня, – сказал «жених», – оне у меня раков куплят. Да, хлопцы?
