Больница для динозавров. Мезозойские истории - Светлана Аркадьевна Лаврова
– Не хочу! – протестовала птеранодониха. – Это моя сковородка! Где хочу, там и храню, хоть и в желудке! Вы сами хотите её украсть!
– Мадам, вы так устали, – проникновенно начал Валера. – Вам хочется спать. Ваше тело такое тяжёлое, тяжёлое, тяжёлое…
– Вы намекаете на то, что я толстая? – возмутилась птеранодониха. – Ничего подобного, я изящна и худощава, моя масса всего двести кило. Моя талия может служить образцом… образцом… талия… как вы… нахал… хр-р-р-р-р-р.
– Всё, спит, – сказал Валера.
Струм, уже помытый и одетый в стерильное, приказал Бэку открыть третью аптечку:
– Открывай стерильные пакеты с инструментами аккуратно, не расстерилизуй. Как мне не хватает Пита.
Бэк осторожно открыл аптечку № 3. Оттуда вылез довольный Пит.
– Что? Как?
– Ты без меня не справишься, – сказал Пит. – А в третьей аптечке полно места, если выложить надувной матрац. Бэк, подай перчатки и халат. Где маски? Ага, вижу. Как неудобно оперировать в полевых условиях.
– Тебе же нельзя появляться у птеранодонов! – воскликнул Струм.
– Ха, это им нельзя у меня появляться, это мои фамильные владения, – ухмыльнулся Пит. – Ага, начинается!
– Как?! Кто?! Захватчик! Злодей! – Это Пита заметили птеранодоны, издалека следившие за операцией. Они вскочили и угрожающей толпой пошли на хирургов, некоторые расправили крылья.
– Тихо! – гаркнул Струм. – Вы подняли своими крыльями такой сквозняк, что им унесло со столика мой скальпель, вон он улетел и лежит на камне, весь нестерильный. Хорошо, что у меня есть запасной. Прекратите этот ветер и галдёж. Граф Пит не собирается прогонять вас со своих земель, он оперирует вашу соплеменницу. Если вы немедленно не заткнётесь, он будет отвлекаться, клюв его дрогнет, и гибель пациентки неминуема.
Наступила тишина. Крупный птеранодон со шрамом на гребне сказал хмуро:
– Это шантаж. Пусть он оперирует. Потом мы с ним разберёмся.
Струм работал очень быстро, и скоро в разрез высунулась ручка сковородки.
– О Великий Предок Архозавр, как же она умудрилась запихнуть в живот такую громадину! – ахнул Пит и клювом-пинцетом прижал кровоточащий сосуд.
– И ведь горло у неё небольшое, – сказал Струм. – Сковородка застряла. Придётся доставать по кускам. Бэк, в восьмой аптечке есть ножницы по металлу.
Жуткий скрежет озадачил наблюдавших за процессом птеранодонов.
– Они пилят Изольду на куски! – взвизгнула подруга больной.
– Они не врачи, а убийцы, они заодно с этим негодяем-птеродактилем!
– А куда они дели никтозавра Ника из соседнего селения? Он улетел к ним вчера и пропал! Они продали его тираннозаврам!
– Прекратить это злодейство! Парни, окружайте их. Заходи слева! Слева заходи, я сказал!
– Перестаньте орать, не мешайте докторам, глупцы! – это крикнул седоголовый птеранодон Петер с артритом.
– Мы демократическое общество, надо голосовать! Кто за то, чтобы заклевать пришельцев? – сказал толстый птеранодон.
Пока демократическое общество кричало, врачи делали своё дело. Пит отбросил в сторону искорёженные куски сковородки.
– Всё, вроде не кровит, зашиваемся. Иглодержатель самый большой давай, – скомандовал Струм. – Господа родственники, среди вас есть разумные существа, а не только крикуны? За больной нужен уход. В течение суток её не кормить, вставать не давать. Завтра я или кто-то из моих коллег придём проверить состояние раны. Постельный режим, покой, никакого шума и гвалта.
– Мы всё сделаем, но пусть уйдёт птеродактиль, – сказал крупный птеранодон со шрамом на гребне. – Тихо, братва!
– Птеродактиль уйдёт, когда я закончу все операции, и ни секундой раньше, – строго сказал Струм. – Бэк, кому там протез надо ставить?
Струм осмотрел молодого непутёвого птеранодона и сказал, что можно не протезировать всё крыло, ограничиться протезом четвёртого пальца и пясти, а дистальная синкарпальная кость и так в приличном состоянии. Бэк не знал, что это за кость, но важно кивнул: мол, я согласен. После окончания операции Струм собрал аптечки и сказал:
– Теперь вниз, к морю, к черепахе.
– Они уходят! – заволновались птеранодоны. – Они уходят, а мы так и не отомстили злодею птеродактилю!
Группа взъерошенных юнцов распустила гребни и с явно нехорошими намерениями двинулась к Питу.
– Всё! – рявкнул Пит. – Терпение моё кончилось! Доводы рассудка недоступны вам, жалкие безумцы! Я хотел с вами по-хорошему, но вы не понимаете по-хорошему, тогда пусть случится то, что случится, и только вы, глупцы, будете в этом виновны, ибо вы разозлили меня в моём Месте Силы и разбудили дремавшую Силу Птеродактилей! Раз-два-три! Дело сделано. Через полчаса грянет буря, и те, кто не спрячутся в укрытие, будут завидовать мёртвым. Если вы немедленно не займётесь эвакуацией, через два часа вы все станете пищей хищных медуз в волнах прибоя. Если замолчите и отступите… ну, тогда я подумаю и, возможно, смилостивлюсь. И утихомирю грозу до разумных пределов.
Среброголовый Петер ухмыльнулся – понял, что это блеф. Остальные замолчали и попятились. Родственники потащили в пещеры прооперированных больных. Остальные сидели в растерянности и поглядывали на небо. Горизонт быстро темнел, хотя до заката было ещё далеко.
– Ты чего наплёл? – отчитывал Пита Струм, когда они спускались вниз, к морю. – А если они разозлятся и бросятся на нас? Тогда я не успею прооперировать черепаху.
– Не бросятся, – сказал довольный Пит. – Скоро начнётся гроза, и они будут уверены, что это я её вызвал. Где твоя черепаха, Бэк?
Тётушка Араха качалась на волнах, как вчера. Глаза были закрыты мутной плёнкой.
– Мадам, вы живы? – спросит Пит. – Не хотелось бы тратить дефицитные винты и штифты на дохлую черепаху.
Веки черепахи дрогнули.
– Жива, – сказал Струм. – Надо было начинать с неё, но я боялся, что у той жуткой тётки сковородка прорвёт желудок.
– Когда она проснётся, она будет нас ругать за испорченную сковородку, – сказал Бэк. – Мне держать панцирь?
– Да, держи тут и вот тут. Пит, давай сверло, тучи действительно страшенные, скоро ничего не будет видно. Валера, сильно не усыпляй, она потонет. Только лёгкое обезболивание.
– Всё хорошо, тётушка Араха, вам совершенно не больно, только чуть-чуть чешется… нет, чесать не надо, уже не чешется, – начал Валера. – Вам хорошо, вы вспоминаете, как очаровательным черепашонком резвились в тёплом заливе…
Без Пита они, конечно, не справились бы. Ведь оперировать пришлось в воде, а инструменты лежали на берегу на портативном столике. Пит летал туда-сюда и приносил нужное. Струм работал виртуозно, хотя волнение усилилось и черепаху изрядно качало. Вскоре панцирь стал совершенно целым. Струм сунул черепахе в рот две питательные таблетки и одну обезболивающую и сказал ей:
– Операция несложная, вы просто очень ослабли от голода и боли. В принципе, вы можете уже
