Артем Кораблев - Очень темное дело
Федя задумался, какие еще шаги он может сейчас предпринять, чтобы прояснить непонятную для него ситуацию, но так ничего толкового и не придумал. «Не тот диван, — решил он, — не родной». Что ж, наверное, придется ему cледовать пока методу Пуаро — следить за ходом событий, оставаясь всегда начеку и внимательно подмечая все странности и несоответствия.
— Ты хоть знаешь, где тут магазин? — спросил Саша, когда они с Петькой, благополучно миновав брехливого Дружка, вышли за калитку.
— Что мы, магазина, что ль, не найдем? — усмехнулся Петька.
— Ну ищи. — Саша добровольно отдал всю инициативу в Петькины руки. — Тебе поручили, ты и ищи.
Петька невозмутимо двинулся куда-то по улочке, очевидно, что наугад. Саша последовал за ним. Они дошли до конца квартала, потом повернули направо, потом налево, потом опять направо. Но нигде никакого магазина не заметили. Зато пройдя еще около полусотни шагов, неожиданно оказались на знакомом Саше месте.
— Да это ж автобусная остановка! — объявил он. — Мы вчера сюда с Федором приехали.
Петька остановился, почесывая в затылке и озираясь по сторонам. Куда теперь идти, он не знал. Саша тоже глянул вдоль улицы, но ничего похожего на магазин поблизости не приметил. Он уже было повернул голову, чтобы поискать магазин в другой стороне, но вдруг заметил кое-что такое, что мгновенно приковало его внимание.
По тротуару, в теньке развесистых акаций, спиной к ним не спеша уходил человек в потертых джинсах, линялой-перелинялой майке и старой пограничной панаме. На его могучем плече висел неестественно маленький по сравнению с его фигурой, почти детский рюкзачок.
— Туда, — махнул рукой Петька, указывая в противоположный конец улицы.
— Погоди, — остановил его Саша, — знаешь, кто это?
— Первый раз вижу, — беззаботно отозвался Петька, глянув на указанную Сашей спину.
— А я второй. — Саша удержал Петьку за локоть, когда тот собрался уже двинуться в избранном им направлении. — Это тот археолог с горы Митридат. Помнишь, мы с Сашкой тебе о нем рассказывали? Еще Витаминыч нас о нем за столом расспрашивал.
Петька, сощурившись от яркого солнца, внимательнее вгляделся в спину удаляющегося человека.
— Как ты думаешь, зачем он сюда приехал? — спросил Саша.
— Может, живет здесь, — неуверенно пожал плечами Петька.
— Не знаю, — засомневался Саша, — мне на горе показалось, что он не местный. То есть вообще не из Крыма.
— А откуда?
— Откуда-нибудь из России. Может быть, из Москвы или Петербурга.
— Почему?
— Не знаю почему. Так показалось, похож.
Тем временем человек уже почти достиг конца улицы. Еще десяток шагов — и он повернет либо к морю, либо еще куда-нибудь.
— Пошли за ним, проследим, куда он пойдет, — предложил Саша. — Вдруг он пронюхал о том, что мы клад искать собираемся, вот и приехал.
— Так вы что, все-таки говорили ему? — возмутился Петька.
— Ничего мы ему не говорили, кроме того, куда собираемся и кого разыскиваем. Вдруг он сам догадался? Рожа у него уж больно бандитская, как у Бармалея. Пошли, — Саша дернул Петьку за рукав, — а то упустим.
Ни слова не говоря, Петька быстро пошагал за человеком в пограничной панаме.
— Только так, чтобы он меня не заметил, — догнал его Саша. — Может, он меня тоже запомнил.
— Это можешь не сомневаться, — усмехнулся Петька.
Они пошли так, что Петька оказался ближе к проезжей части, а Саша немножко за ним и совсем в тени, почти прижимаясь к стенам домов. Неожиданно человек в панаме сошел с тротуара, быстро пересек улицу и скрылся между домами.
Сходя с тротуара, человек повернулся к ребятам в профиль, и Саша даже издали узнал его густую темную бороду. Если у него и были до этого какие-то сомнения насчет личности преследуемого, то теперь он был совершенно уверен, что перед ним тот самый бородач-археолог с горы Митридат.
— Быстро! Побежали! — скомандовал Петька, и они бросились вперед.
Там, где бородач пересек улицу и скрылся среди домов, оказался узкий переулок, постепенно поднимающийся в пологую горку. Человек в панаме шел по нему, не оглядываясь, так, как ходят люди, которые знают конечную цель своего пути. Теперь ребятам некуда было скрыться, и Саша, боясь, что человек все-таки может обернуться, шел совсем за спиной у Петьки. Впрочем, вряд ли это могло спасти ситуацию: Петька был ниже Саши почти на голову, а смуглую Сашину физиономию эфиопа трудно было не запомнить и спутать здесь с чьей-то другой. Однако человек, к счастью, не оборачивался.
Очень скоро они совсем вышли из города, по крайней мере, жилые кварталы кончились. Теперь все трое медленно поднимались по склону холма, покрытого зарослями какой-то ужасно колючей растительности, похожей на чертополох.
Вдруг человек в панаме остановился. Федя и Саша в то же мгновение бросились на землю, и очень удачно, потому что оказались скрытыми за большим обломком камня — белого-белого, даже немного искрящегося на солнце. Когда же они осмелились приподнять головы, человека на том месте уже не было. Больше того, его вообще нигде не было. Склон холма был совершенно пуст, а человек словно сквозь землю провалился. Так и не разрешив загадки таинственного исчезновения, ребята повернули назад к городу.
— Гляди-ка, он спит! — разбудил Федю чей-то выкрик.
— Да не сплю я! — Федя сразу же сел на диване, вытаращив глаза.
— Ага, — сказал Саша, выстрелив в Федю из пальцев обсосанной косточкой от черешни, — мух на потолке считаешь.
Федя глянул на потолок, мух там действительно было немало.
— Да не считаю я их, что считать-то, — почему-то все еще оправдывался он.
В голове у Феди гудело, во рту пересохло и шея под волосами покрылась липким противным потом. «Заснул, дурак, по жаре», — ругал он себя.
— На водички. — Саша протянул ему бутылку какой-то минералки.
— А, вы из магазина, — вспомнил Федя. — А почему пепси не купили?
— Да ну ее — сладкая. Ты лучше угадай, кого мы встретили. — Саша привалился тощим задом к столу прямо напротив Феди и скрестил руки на груди.
«Ну точно прапраправнук Пушкина», — вдруг уловил действительно некоторое сходство Федя.
— Ну, угадай, — повторил Саша.
— Не буду угадывать. Ельцина, — тряхнул головой Федя, пытаясь сбросить остатки сонного оцепенения.
— Сам ты Ельцин! Ты лучше послушай, тебе интересно будет. А потом еще скажи нам, что ты по этому поводу думаешь.
— Ну давай, — согласился Федя, снова заваливаясь на диван. Роль эксперта внушала ему самоуважение.
— Так вот, идем мы, ищем магазин… — начал Саша.
Сначала вполуха, но потом все внимательнее и внимательнее Федя выслушал Сашин рассказ.
— Ну? — спросил Саша, окончив рассказывать.
— Ты точно прапраправнук Пушкина, — не меняя позы на диване, отозвался Федя. — Рассказываешь здорово, я даже заслушался.
— Да ну тебя, я не про это. Ты что про мужика этого думаешь? Зачем он приехал? И куда делся?
Федя ответил не сразу, задумался, переваривая информацию.
— А спрятаться он там никуда не мог? — спросил он через некоторое время вместо ответа.
— Не-ет, голый холм. Некуда спрятаться. Один камень поблизости и валялся, а за ним мы были.
— Как сквозь землю провалился, — подтвердил Петька, который тем временем успел разобрать купленные продукты и сидел, таская из пакетика блестящие красные черешенки.
— Дай мне, — попросил Федя.
Петька протянул ему пакет. Захватив оттуда горсть ягод, Федя положил одну в рот, глубокомысленно пожевал, выплюнул косточку и веско сказал:
— Нет в этом ничего удивительного. Просто там вход в каменоломни.
— Точно! — подскочил Сашка. — Ну мы и ослы!
Федя согласно кивнул.
— Елы-палы… — Сашкино лицо приняло озабоченное выражение. — Это значит, он все-таки догадался. За кладом приехал.
— Не обязательно, — не согласился с ним Федя. — Мало ли зачем он туда полез, все-таки археолог.
— Но Борису Вениаминовичу об этом мужике надо все-таки рассказать, — снова вмешался в разговор Петька.
Федя не возражал. Пусть Петька и докладывает о бородатом археологе, а он посмотрит, что из этого получится.
— Пожрать что-нибудь есть? — раздался вдруг чей-то голос, и на пороге двери, соединяющей соседние комнаты, появился взлохмаченный Мишаня.
Все замерли в немом удивлении, даже Федя приподнял голову с дивана. Кажется, они впервые услышали целую фразу, произнесенную племянником Бориса Вениаминовича.
Глава IX. Ночной переезд
Борис Вениаминович и Андрей вернулись, как и обещали, к вечеру, и с ними пришел еще один человек. Средних лет, среднего роста, ничем не примечательный, даже не к чему прицепиться, чтобы можно было точно описать его. Никаких особых примет. Такого назавтра встретишь на улице — не узнаешь.
