Андрей Трушкин - Повелители кладов
— Здорово придумано, — хлопнул в ладоши Вовка. — Да, имея две таких головы, как наши, мы не пропадем!
— Не должны пропасть, — осторожно ответил менее оптимистично настроенный Лешка.
Кашей, несмотря на свою щуплую комплекцию, ел долго и основательно, так что друзья успели подсесть к нему за столик и изложить свою просьбу.
— А на фига вам надо в город? — насторожился Кащей, которого одноклассники часто привлекали для каких-нибудь сомнительных дел, иногда подставляя его.
— Ну надо, значит, надо, — наседал Вовка. — Кто, скажи, поездку на Крит устроил? Если бы не мы — куковать бы вам сейчас на занюханном Кипре! Так что выручай! Да и кто узнает? Если Мурашка чего заподозрит — ты через ванную комнату опять линяй к себе в номер. А мы уж потом за себя отвечать будем.
— Ну ладно, — нехотя согласился Кащей.
— Смотри, — наклонился к нему Лешка. — Тебе ведь тоже чего-нибудь может понадобиться. Так что обращайся. Баш на баш. Идет? Мы тебя не подставим, точно.
— Хорошо, — согласился Кащей, — вроде у меня с вами никогда проблем не было. А вы когда вернетесь?
— Ну-у, не знаем, часа четыре закладывай.
— Часа четыре? Ну ладно. Мы вот чего сделаем. Я все равно сейчас со всеми на пляж пойду. Если Мурашка там будет сидеть — и я буду купаться. О'кей? Ну, а если она двинет от моря, я уж как-нибудь найду способ пробраться к себе в номер, а потом к вам. Только вы ее предупредите. Ну скажите там… соврите че-нибудь… животы заболели.
— Скажем, что на солнце пережарились. Понял? И ты то же самое говори, если что. Мол, голова болит, м-м-м… м-м-м… о-о-о. Все равно из-за двух дверей не расслышишь и голос не отличишь.
— Идите уж, — махнул вилкой Кащей, которому хотелось вернуться к прерванному занятию — поглощению какого-то неизвестного, но, вероятно, достаточно вкусного блюда.
Сделав постные лица, Вовка и Лешка вялыми шагами прошаркали к Ольге Васильевне, которая оживленно беседовала с вездесущим Стафисом, и стали жаловаться на головную боль, заявив, что купаться они не пойдут, а лучше как следует выспятся.
— Ну, хорошо, — развела руками Ольга Васильевна. — Что с вами делать? Не тащить же теперь опять на солнце. Давайте отдыхайте, зато завтра будете себя чувствовать лучше. Только двери заприте.
— Обязательно, — пообещали ребята.
Бегом они двинулись к своему номеру, молясь про себя, чтобы словоохотливый Стафис уболтал Мурашку. Друзья забрали из номера деньги, заперли двери изнутри и вылезли через узенькое окошко наружу. Более благоприятного места для тайных побегов и придумать было нельзя. Окошко выходило в небольшой узкий забетонированный желоб, поверх которого росли кусты. Передвигаться между номерами здесь можно было совершенно спокойно, и никто бы никогда этого не заметил. Обогнув справа основное здание отеля, ребята с замиранием сердца пошли к арке, рядом с которой была остановка такси. А вдруг их кто-нибудь сейчас остановит, вдруг о чем-нибудь спросит?
— Давай не дрейфить, — предложил Лешка. — У нас же с собой карточки отеля. Скажем, что не знали, не поняли. А потом, чего они нас будут останавливать? Мало ли тут туристов всяких шляется? А может, мы на местных похожи.
— Ну да, — поглядел на свои бледные руки Казаков. — Мы так на местных похожи, как пингвины на жирафов.
— Ну был не прав, не прав, погорячился, — признал свою ошибку Лешка.
Миновав стоянку легковушек, шоферы которых, прячась в тени арки, с интересом поглядывали на малолетних туристов, ребята обогнули газон и вышли на шоссе. В обе стороны здесь мчались автомобили. Поскольку Вовка и Лешка помнили, с какой стороны они подъехали к отелю, то тут же сообразили, куда именно им нужно направляться. Однако никакого намека на остановку вокруг не было видно.
— Может, пойдем у таксистов спросим? — предложил Лешка.
— Неудобно как-то. Раз уж спрашиваем как и куда проехать, то надо к ним и садиться, наверное. Пройдем чуть вперед. Не может же здесь вовсе не быть остановки…
Вовка и Лешка зашагали вдоль обочины дороги. Правда, собственно обочины здесь не было, потому что асфальт проезжей части примыкал либо к газону, либо к забору вокруг гостиничного комплекса, либо упирался в скальные массивы. Протелепавшись метров триста, Вовка с Лешкой остановились и переглянулись. Дорога была видна вперед метров на пятьсот, но и там ни указателя, ни будочки, намекающей на присутствие остановки, не было.
— Что-то тут не так, — решил Вовка. — Может, попробуем в обратную сторону?
Путешественники вернулись к гостинице, прошли мимо арки и побрели в новом направлении. Однако и там, сколько они ни вглядывались, остановки не было.
— Да что ж это такое, — сердился Вовка, — может быть, у них здесь принято просто голосовать?
Но голосовать, поскольку мимо то и дело шмыгали такси, они не решились.
— Слушай, — вдруг прищурился Лешка, — смотри, на той стороне дороги люди собрались.
И действительно, несколько человек, видимо, из обслуживающего персонала гостиницы вышли из арки, пересекли дорогу и присели на железобетонной балке.
— Я все понял, — хлопнул себя по лбу Вовка. — Здесь муниципальный транспорт только для местных. Они, видимо, и так знают, где какой автобус останавливается. Туристы же должны ездить на такси. Наверное, раз остановка в аэропорт — там, где они присели, значит, если нам нужно двигаться в Рефимно, нужно встать напротив.
Так они и сделали: вернулись к исходной точке своих передвижений по шоссе и примостились на бордюре. От нечего делать Лешка перекидывал на ту сторону дороги камешки, то и дело поглядывая налево. Но оттуда мчались то легковые автомобили, нанятые иностранными туристами в аэропорт, то грузовики, а пару раз, когда ребята вскакивали, завидев автобус, тот все равно пренебрежительно проносился мимо.
— Это туристические, — успокаивал Вовка Лешку. — Рейсовый будет, наверное, не такой шикарный.
И действительно, вскоре на дороге, сверкая стеклами, появился длинный рейсовый автобус кузнечикового цвета. Ребята поднялись, водитель любезно притормозил и открыл передние двери. Вовка с Лешкой с опаской вошли внутрь и огляделись. Интересно, как здесь принято рассчитываться? С кондуктором? Или с водителем?
Седоусый, прокаленный солнцем до натурально шоколадного цвета, старикан, который сидел на водительском месте, повернулся к ним и принялся что-то выспрашивать.
— Надо сказать, куда мы едем, — сообразил Лешка. — Вдруг этот автобус туда вовсе не идет?
— Рефимно, Рефимно, — наперебой залепетали друзья.
Водитель кивнул, закрыл двери и двинулся в путь.
Только ребята успели усесться у окошка и, поерзав на кресле, устроиться с максимально возможным комфортом, как к ним подошел плотный черноволосый грек с кипой билетиков в руке. Лешка, назначенный казначеем экспедиции, полез в карман за деньгами и, заплатив положенное число драхм, получил сдачу монетками, которые вместе с Вовкой тут же стал с интересом разглядывать.
Автобус тем временем набирал скорость, и вскоре линия кустов с розовыми цветочками, видная из окна, слилась в сплошной, будто кусок материи, натянутый вдоль дороги, серо-розово-лазурный поток. В просветах виднелось то побережье моря, с белым, словно взбитая мыльная пена, прибоем, то заросший бамбуковой рощей холм цвета хаки, то кремовая вилла, то причудливые комплексы отелей.
Автобус катил все быстрее. Вовка и Лешка нахмурились. Им показалось, что даже самолет на аэродроме не ехал перед взлетом так быстро. В космонавты они явно не собирались, и Лешка, напуганный лихачеством, даже выглянул вперед, чтобы удостовериться — все ли в порядке с водителем?
С водителем было все в порядке. Он лихо крутил баранку на поворотах, успевая попутно беседовать с напарником, выполнявшим функции кассира, и слушать сообщения радиосвязи.
Постепенно с первой космической шофер снизошел до обычной, принятой для автобусов на планете Земля скорости, и ребята сообразили, что они въезжают в город. Тот возник совершенно неожиданно: стоило только автобусу скатиться с широкого, гладкого, как плавленый сыр, шоссе в узкую улочку, заставленную двух- и одноэтажными зданиями. Тут уж автобус поплелся, как черепаха, принявшая снотворное, объезжая припаркованные у обочины, чуть ли не на два колеса, машины и с трудом разворачиваясь в узких переулках.
Несмотря на удручающую жару, бойкие официанты в местных придорожных тавернах ловко расставляли на столиках, накрытых белыми скатертями, тарелки с едой и подавали напитки. Двери магазинов прельщали полумраком, намекающим на прохладу. Мимо проплывали шикарные витрины банков, пустые дворики старых домов, из окон неслась какая-то музыка, которую вдруг ни с того ни с сего прерывал истошный петушиный вопль.
— Ну вот он и город, — толкнул Вовка друга локтем.
