Валерий Гусев - Два дундука из сундука
А природа засыпала постепенно. Сначала все темнело, а потом затихало. Умолкали птицы одна за другой, все реже взлаивали собаки в соседней деревне. Смолкали ребячьи голоса. Иногда от реки, очень редко, доносился гудок или свисток теплохода.
Все это было очень здорово. Но мы висели на подоконнике не только ради засыпающей природы и свежего ночного воздуха. Мы с интересом прислушивались к тихому разговору на крыльце прямо под нами. С интересом, но, в общем-то, без всякой пользы. Разговоры там были самые обычные: о погоде, о папиной работе, о новой книге писателя Лосева, о ценах в магазине и на рынке, о нас с Алешкой.
На третий день Алешке это бесполезное подслушивание надоело, и он пораньше завалился на свою раскладушку. А я по привычке сидел у окна и любовался восходящей луной, как барышня прежних лет. И услышал разговор, которому сначала не придал никакого значения, а вспомнил о нем совершенно случайно. Гораздо позже. Когда закрутились некоторые странные события.
Толком я этот разговор не понял, а вспомнился он так.
– Имей в виду, Митёк, – сказал папа вполголоса, – скоро им станет скучно.
– И тогда нам будет очень весело, – со значением добавила мама. И с горькой иронией.
– Вы чего? Вы их боитесь? – удивился Митёк. – Славные ребята.
– Непредсказуемые, – сказал папа.
– Неуправляемые, – добавила мама.
– Нужно их занять чем-то необычным, – предложил Митёк. – Они у вас чем больше всего увлекаются?
– Они – сыщики, – сказал папа. С гордостью в голосе. – Особенно младший.
– Ага! – обрадовался Митёк. – Дети Шерлока Холмса! В папашу пошли.
– Обошли папашу, – тихонько засмеялся папа.
– Вот и ладно, – слышно было, как Митёк шлепнул себя ладонями по коленям. – Я им кое-что придумаю. По специальности. Скучно не будет.
– Ты уж очень-то не старайся, – попросила мама.
А я зевнул и тихонько, чтобы не скрипнуть, улегся на свою раскладушку. И тут же забыл про этот разговор. И наутро о нем не вспомнил, потому что пошла у нас хорошая спокойная личная жизнь без всяких общественных забот. Правда, такая красота продолжалась недолго. Общественная жизнь властно вторглась в личную очередным криминальным проявлением. И нам с Алешкой пришлось круто взяться за борьбу с врагами. Их оказалось много, и были они очень коварные.
Глава II
Одинокий путник
Освоившись на Митьковой территории, мы двинулись осваивать прилегающую местность. И всякие достопримечательности.
Ничего особо достопримечательного мы не обнаружили. Под горой – деревня, небольшая, но симпатичная. С собаками, которые лениво валялись в дорожной пыли, с петухами, которые горланили и хлопали крыльями на заборах, с козами, которые паслись на огородах.
Деревня небольшая, но с магазином. Хотя где их только теперь нет. Магазин – это культурный центр населенного пункта. Здесь все время тусуется местное население. В лице пожилых старушек и стариков, а также молодежи разного возраста. Старики в основном входили в магазин за покупками и выходили из него с покупками. А молодежь шумно толпилась у дверей и пила пиво из горлышка. Ну и курила, конечно. Ну и ругалась без стеснения. Особенно один длинный парень в тельняшке, самый главный у них, наверное. Он был примерно моего возраста, но не так хорошо воспитан.
Когда мы проходили мимо, все они замолчали и повернулись к нам. Алешка, ни слова не говоря, подобрал с земли камень и сунул его в карман, а я подхватил валявшуюся на дороге штакетину.
– Эй вы! – окликнул нас главарь в тельняшке. – А здороваться кто будет? Пушкин?
При чем здесь Пушкин, подумал я, да и разве стал бы с ним великий поэт здороваться – и уже было открыл рот, чтобы достойно ответить, как возле магазина неожиданно появился мотоцикл, а на нем – молодой милиционер в шлеме.
Тусовка съежилась и притихла. Только главарь нахально выступил:
– А мы что? Мы – ничего. Все вы к нам придираетесь.
Мы на эти разборки задерживаться не стали и пошли дальше, через всю деревню. Кончалась она зеленым, в крапинках цветов, лугом, на котором задумчиво кормились коровы и который постепенно переходил в кочковатое болото. А на болоте…
– Класс! – восхитился Алешка. – За́мок!
Над болотом высоко стояла круглая кирпичная башня. Прямо настоящая крепостная. Вокруг нее шуршала осока и кивали коричневыми головками камыши. А над ее конической кровлей из полусгнивших досок вились стаи голубей.
К башне вела чуть заметная тропка, а травы по ее краям стояли в рост человека.
– Пошли посмотрим, – загорелся Алешка. – Может, какую-нибудь древность найдем.
Я не стал с ним спорить и доказывать, что если тут и были когда-нибудь какие-нибудь древности, то местные пацаны уже давно их подобрали. Да мне и самому было интересно посмотреть это историческое сооружение вблизи.
Тропка привела нас прямо ко входу в башню, который скорее был похож на пролом в стене.
– Это ядрами пробили, – шепнул мне в восторге Алешка. – Во время осады.
Перед входом была довольно утоптанная площадка. А на ней… на ней чуть дымился почти погасший костерок с подвешенным над ним закопченным чайником. Чье-то обиталище? Лучше не лезть сюда, лучше пораньше смотаться. Кто знает, что за бродячие люди здесь живут? Так и до беды недалеко. И я сначала придержал, а потом потянул Алешку за руку.
Но было уже поздно.
В темной глубине башни послышался чей-то кашель и гулким эхом разнесся по всем ее ярусам. В проеме появился человек. С тяжелой березовой дубинкой в руке и весь заросший черной щетиной. А там, где щетины не было, он все равно был черный от копоти. В общем, черный человек!
Мы не только остановились, но и попятились, готовые дать деру.
Человек еще раз кашлянул и коротко взглянул на нас. Кроме черноты и дубинки ничего угрожающего в нем не было.
– Привет, – дружелюбно сказал он и опять кашлянул.
– Здрасте, – ответили мы.
– Не помешали? – вежливо добавил Алешка. – Вы здесь живете?
– Да как сказать? – Черный человек присел у костра, раздул угли и подложил в огонь дров. – Я здесь немного отдыхаю. Чай будете?
Сказано это было с таким радушием, что отказался бы только дурак. И мы тоже присели возле костра.
– Вы, наверное, ученый-археолог? – предположил Алешка. – Изучаете это старинное историческое сооружение?
Незнакомец чуть заметно улыбнулся:
– Это сооружение не очень старинное. И совсем не историческое. Это колхозная силосная башня. В ней корма держали для скота.
Я бы не сказал, что при этих словах Алешка сильно смутился или огорчился.
– Да, – продолжил незнакомец, покашливая, – это не старинная башня. И я не археолог.
– А кто вы? – спросил Алешка, принимая кружку с чаем.
– Я-то? – Незнакомец даже удивился. – Теперь уж и не знаю. Никто, наверное. Одинокий путник. К мамаше иду, она в этих краях обитает.
Я повнимательнее пригляделся к нему – не был он похож на бездомного бродягу. И одет прилично; видно, конечно, что ночевать ему приходилось не в отеле и путешествует он не в «Мерседесе», но я бы такого человека не испугался при встрече и не стал бы его сторониться.
– Соскучились по мамаше? – участливо спросил Алешка.
– Соскучился. Да и некуда больше идти. Дома у меня нет, семьи нет. Ничего нет, кроме чайника.
– А все было? – спросил я.
– Да. Я состоятельный человек был. Не богач, конечно, но фирма у меня была достойная. На хорошую жизнь хватало.
– И вы все проиграли в карты? – не смущаясь, спросил Алешка.
– Если бы. Ничего я не проигрывал. А жизнь свою, похоже, проиграл.
– Кому? – спросил Алешка. – Дьяволу?
– Крокодилу. – Незнакомец выкатил из костра уголек, нагнулся над ним и раскурил сигарету. – Все мое этот Крокодил схавал. И мою фирму, и мою квартиру, и две мои машины, и даже катер. Хорошо, хоть меня выплюнул. Правда, прожевал с хрустом, все косточки промял.
– Я ничего не понял, – признался Алешка. – Дали бы вы этому крокодилу сапогом по зубам!
– Дал бы! – мечтательно произнес одинокий странник. – Да я его ни разу не видел. Знаю только, что кличка его Крокодил.
Мы помолчали. Странник, видимо, овеялся горькими воспоминаниями, а мы с Алешкой пытались представить этого зубастого крокодила, который разом схавал дом, офис, катер, две машины и квартиру. И чуть не проглотил человека. И не подавился при этом.
Как-то все это было странно. Старинная башня – никакая не старинная. Кругом болота. Одинокий странник. Белые облака в синем небе. Птицы над головой. Дома мама с папой, Митёк. И какой-то где-то злобный крокодил.
Мы молчали, пили чай и вздыхали. Постепенно одинокий странник разговорился и поведал нам свою грустную историю. Видно, кроме нас, некому было ее поведать.
Сначала он был счастливый человек – с успехом занимался любимым делом, основал свою фирму и, как говорится, крепко стал на ноги. Но какой-то криминальный бизнесмен по кличке Крокодил очень этой богатой фирмой заинтересовался, захотел ее схавать. И прислал к ее владельцу своего человека: продай и уматывай. Наш незнакомец выставил этого посланца за дверь. Но Крокодил не успокоился, даже озлобился и стал вести тайную войну. Подкупил нужных людей, изготовил поддельные документы – и вскоре незнакомца вызвали в суд, где, как дважды два, ему было доказано, что фирма теперь ему не принадлежит, а он к тому же еще и должен ее новому владельцу вагон денег. Такого вагона у Странника не было, и в счет уплаты долга у него отобрали машины, квартиру, вообще все. И он пошел пешком к своей родной мамаше начинать с нуля новую жизнь. В дороге простудился и задержался, чтобы отдохнуть, в этой башне. Грустная история.
