Р. Стайн - Няня

— Все его пьют! Знаешь, кто дал мне его попробовать? Элли, ты помнишь Паоло? Того парня с почты?

Я поставила свой бокал на стойку.

— Ты встречалась с Паоло?

Тереза кивнула и захихикала.

— А он хоть понимает по-английски?

— Точно не знаю. В баре, куда он меня водил, было так же шумно, как и в этом. Я не разобрала ни слова. Потом мы пошли к нему. Он живет, кажется, на авеню А. Мы с ним особо не разговаривали.

Я покачала головой.

— Тереза, зачем он тебе?

Она накрутила на палец большую прядь.

— Хотела увидеть остальные его татушки.

Мы одновременно захихикали.

Я зажала ножку бокала между пальцами.

— Ну продолжай! Увидела?

— Да, — кивнула она. — Но у нас ничего не получилось. Когда я увидела одну из них там — ну, ты понимаешь, тату — мне пришлось уйти.

— Почему? Что там написано?

— М-А-М-А.

Мне не стоило пить — белое вино пошло носом. Я отплевывалась, задыхалась и смеялась одновременно.

Парень, сидевший рядом, обернулся.

— Ты в порядке?

У меня слезились глаза, и все же я смогла разобрать, что парень — просто супер. Похож на молодого Брэда Питта — длинные каштановые волосы, беспорядочно ниспадающие на плечи, и щетинистая бородка на мальчишеском лице.

— Надеюсь, выживу, — сказала я, вытирая нос рукой. Я потянулась за салфеткой, лежащей на стойке бара, и чуть не опрокинула бокал.

Парень подхватил его, прежде чем вино успело пролиться.

— Ну и реакция!

— Мне это просто необходимо, — его синие глаза загорелись, — через два года я буду хирургом.

И он протянул мне бокал.

Ясненько.

Мы с Терезой проторчали в этом клубе столько месяцев, и прежде ни один будущий хирург с внешностью кинозвезды не обращал на меня внимания. Возможно, все еще впереди.

Парень подсел ближе и наклонился ко мне. Его лицо было так близко, что я почувствовала запах одеколона от Армани.

— Может, сегодня я смогу прооперировать тебя? — прошептал он мне на ухо.

Я знала, что Тереза смотрит на нас не отрываясь. Ее взгляд так и буравил мою спину.

Я отстранилась от этого любовных дел доктора.

— Хочешь бесплатный совет?

Его глаза сузились.

— Совет? Хочешь сказать «забудь об этом навсегда»?

Я кивнула.

Мы оба рассмеялись. Его бутылка пива «Хейникен» чокнулась с моим бокалом.

— Один-ноль в твою пользу. — Я утонула в его синих глазах, ведь он и не думал их отводить. — А ты ничего.

— Ты тоже, — улыбнулась я.

Парень не ответил, но я уверена, что он расслышал то, что я сказала.

— Прости, если я сегодня немного груб, — начал он, — целый день возился с кадаврами.

Я глотнула вина.

— Это что, второй способ охмурить девушку?

Знаю, я должна была вести себя полюбезнее.

Я чувствовала Терезино неодобрение, ее взгляд буквально жег мне спину. Она так старалась найти нового парня, а я ей мешала.

Я сделала еще глоток и решила проявить интерес.

— Ты учишься в медицинском училище?

Допив пиво, он отставил банку и ухмыльнулся. Что ж, прекрасные зубы.

— Я занимаюсь дома.

— Ты не серьезно! — засмеялась я.

— Вообще-то я учусь в университете, — сказал будущий хирург и сделал знак бармену принести еще «Хейннкен» и вина для меня. — Я — Берни, — протянул он руку.

Берни? С таким лицом? Разве он может быть Берни?

— Элли, — ответила я. Его рука казалась холодной от пивной бутылки.

Я глотнула вина и тут же почувствовала, как кто-то налетел на меня сзади. Тереза застонала. Чья-то рука схватила меня за плечо.

— Эй, Элли, вот ты где!

Я отпустила руку Берни и, обернувшись, увидела знакомое лицо: красные, блестящие от пота щеки, густые нахмуренные брови, находящиеся в постоянном движении.

— Клэй, что ты здесь делаешь?

— Ищу тебя, конечно же.

— Эй, послушай…

Между нами встала Тереза.

— Думаю, она не хочет тебя видеть.

Клэй заморгал, будто переваривая услышанное, и сердито взглянул на Терезу.

— А ты кто такая?

Он неловко покачнулся, все еще держась за мое плечо. Все друзья зовут Клэя Мишкой — просто потому, что он очень похож на медведя. Клэй коренастый, широкогрудый, с мускулистыми руками и темно-русыми волосами. У него круглое мальчишеское лицо с румяными щеками, за которые так и хочется ущипнуть. Короткие волосы очень похожи на мех, а под кустистыми бровями — круглые серые глаза.

Раньше он казался мне милым плюшевым медвежонком, но больше я так не считаю. После того как я объявила, что не хочу с ним встречаться, Клэй сразу перестал быть милым.

Он начал звонить сутки напролет, следить за мной, врываться ко мне посреди ночи, посылать цветы и подарки, засыпать сообщениями по электронной почте, упрашивать, умолять.

Я не сразу поняла, что он начал меня преследовать. Просто я никогда раньше не сталкивалась ни с чем подобным.

Клэй был одним из моих первых знакомых в Нью-Йорке. Он водил меня в рестораны, на баскетбольные матчи, в джаз-клубы. Здорово жить в Нью-Йорке и иметь друга, с которым можно проводить выходные.

Он всегда был довольно назойливым, но я не понимала, куда ведут наши отношения. Когда я наконец осознала, что подобное меня не устраивает, я попыталась с ним поговорить. Причем я пыталась быть с ним любезной и не причинить ему боль.

Мне просто хотелось от него избавиться.

И вот теперь он обнимал меня за плечи, а я практически падала со стула. Клэй держал меня, усмехаясь, его остекленевшие глаза ничего не выражали.

— Элли, давай потанцуем?

— Клэй, да ты, кажется, под кайфом, — бормотала я, пытаясь вырваться из его объятий.

— Может быть. Наверное, я слегка окосел. Эй, у меня есть пара таблеток.

— Что?

Клэй рывком притянул меня к себе. Он очень силен. Через расстегнутый ворот рубашки я видела, что волосы на его груди взмокли от пота.

— Мы могли бы просто поговорить. Понимаешь, поговорить…

— На танцполе? Клэй, здесь ничего не слышно.

Мы пошли танцевать. Под пульсирующими огнями прожекторов его лицо казалось еще краснее — как перезрелый помидор.

Динамики гремели:

Вы к этому готовы?Вы все к этому готовы?

Нет, не готова я к этому. Не хочу танцевать с Клэем. Не хочу, чтобы он меня куда-то тащил. У него глаза сумасшедшего, он точно не в себе, не может же нормальный человек так потеть.

Я смотрела на отражения танцующих в зеркальном потолке. Вот бы оказаться там, среди них!

— Элли, мы могли бы поговорить.

— Нет. Послушай…

— Черт возьми, просто поговорить!

Обернувшись к бару, я заметила, что Тереза села на мое место. Слегка обняв Берни, она играла со своими кудрями. Они разговаривали и смеялись.

Удачи тебе, Тереза! В самом деле, почему вечер должен быть испорчен для нас обеих?

— Отстань, Клэй, я не хочу танцевать.

Не думаю, что он расслышал меня среди пульсирующего грохота музыки. Клэй прижал пылающую щеку к моему лицу.

— У меня есть дурь, Элли. Хочешь угощу? Давай вместе, а? У меня есть экстази. Давай попробуем его вместе и как следует поговорим.

— Клэй, ты же знаешь, я ничем не балуюсь! — резко сказала я. — Ты прекрасно знаешь, что я не употребляю ничего подобного! Почему ты постоянно…

Мы стояли посреди танцпола, но не танцевали. Мне казалось, что Тереза осталась за сотни миль от меня. Бедный Клэй! Вообще-то он неплохой парень и мог бы стать чьим-нибудь плюшевым мишкой. Вполне мог бы. Почему я ему так дорога? Мы встречаемся меньше года, и ничего необыкновенного между нами не было. Что он во мне нашел?

Мне стало его жаль. Возможно, поэтому я и позволила увести себя из клуба… Или я слишком много выпила? Сколько было вина? Три бокала или четыре?

Мы поднялись по лестнице и на Второй авеню поймали такси. Клэй сжимал мою руку так сильно, будто и вовсе не собирался ее отпускать.

— Мы ведь решили расстаться, помнишь?

Слышал ли он хоть слово из того, что я сказала?

— Мы как следует поговорим, Элли. Как всегда — откровенно и честно друг с другом.

Мы?

Он такой грустный. Это из-за меня он такой грустный.

Мы поднимаемся по ступенькам дома, где живет Клэй, толкаясь и одновременно опираясь друг на друга.

— Последний раз, — шепчет он.

И вот мы в его душной однокомнатной квартире на втором этаже, где царит постоянный беспорядок. Я рассматриваю плакаты на стенах — плакаты железнодорожного бюро Великобритании с изображением поездов. Неужели ему нравятся эти плакаты?

Я позволяю отвести себя в спальню. Да, позволяю ему и это. В голове все еще пульсирует танцевальный ритм. Кажется, под ногами качается пол.

Вы к этому готовы?Вы все к этому готовы?

Он начинает меня раздевать.