Жуткий приют миссис Мэдисон - Дженни Джонсон
Абби пересекла просторную гостевую комнату и подошла к большому деревянному стенду, где висели потрёпанные копии разных документов, среди которых можно было найти список воспитанников приюта. Миссис Мэдисон составила его, чтобы посетители, коих не было давным-давно, могли узнать, сколько детей сейчас находится в приюте и как их зовут. Она обновляла его дважды в год, перед инспекторской проверкой, удаляя имена детей, покинувших приют, или добавляя новые. Последним, кого внесли в список, был Маркус Беллмен, и произошло это больше двух лет назад. Последним удалённым из списка до сих пор являлся Саймон Макалистер. Питер Мэнникс, восьмилетний счастливчик, которого на прошлой неделе увезла тётушка, всё ещё числился в приюте.
Абби знала, что имени Кассандры там не увидит. Кейси поступила к миссис Мэдисон на других условиях. Зато ей сразу бросились в глаза жирные линии в середине списка. Имена Бобби Спенсера, Шона Франклина и Тома Рипли замалевали так сильно, что их было почти невозможно прочесть. Абби провела пальцами по трём зачёркнутым фамилиям и почувствовала, что в этих местах порвалась бумага – с таким остервенением давили на карандаш.
Абби задумалась, снова ощутив беспокойство. Всё это выглядело зловеще. Зачем кому-то понадобилось это делать? Почему мальчишки, если они и впрямь сбежали, не взяли с собой Мелиссу? Как Бобби умудрился потерять свой ненаглядный фонарик? И самое главное: почему её терзает мысль, что директриса имеет отношение к этому исчезновению? Абби так сильно погрузилась в размышления, что подскочила на месте, когда Бекки заговорила прямо возле её уха:
– Бобби, Том и Шон больше не будут здесь жить?
– Похоже на то.
– Это они испортили список перед тем, как уйти?
Абби долго молчала, осмысливая вопрос, а затем с облегчением выдохнула. Господи, какая же она глупая! Они и правда могли сделать это сами! Бобби и его верные приспешники нашли себе нору получше и самоустранились, не забыв напоследок вычеркнуть себя из списка воспитанников. Вот и всё. Никакой жуткой тайны не существует. Абби закрыла глаза, благодаря высшие силы за то, что ни с кем не успела поделиться своими абсурдными опасениями, – иначе гореть бы ей от стыда до конца своих дней. Маркус не в счёт. Он даже не принял всерьёз их разговор за обедом.
Абби подкинула Бекки к потолку, и та восторженно взвизгнула.
– Ну конечно! Конечно, кому ещё понадобилось это сделать! Умница, Бекки!
Бекки зарделась и захихикала, смущённая похвалой. Её наспех заплетённые косички растрепались, и Абби села вместе с ней на диван, чтобы заплести их заново. Сложив на коленях свои маленькие ручки, Бекки терпеливо ждала, пока Абби закончит возиться с её длинными волосами.
Тем временем из глубин подвала бесшумно поднялась миссис Мэдисон и остановилась на пороге, вперив в девочек холодный ненавистный взгляд.
– В чём дело? – спросила она, привлекая их внимание.
– Ни в чём, мэм, – ответила Абби и скосила глаза на директрису, не отрываясь от своего занятия.
– Я слышала смех, – сказала миссис Мэдисон так, словно смеяться в этом доме строжайше запрещено.
В этот момент сверху раздался шум. Лестница содрогнулась от топота множества ног, а воздух завибрировал от хохота и громких голосов: рабочие спускались в столовую на обед. Через секунду они, радостные и свободные, появились в поле зрения, и осуждающий взгляд хозяйки приюта не мог помешать им наслаждаться жизнью.
– Дело движется, мэм, – радостно сказал один из них, когда компания поравнялась с директрисой. – Сейчас только поедим – и в два счёта всё закончим!
Абби не расслышала, что миссис Мэдисон ему ответила, – зато успела заметить округлившиеся глаза старухи, когда шумная компания словно маленький ураган увлекла директрису в свой поток и потянула вперёд по коридору, ведущему к столовой.
Поблагодарив про себя Мерси, аромат стряпни которой распространился по всему дому и привлёк рабочих, Абби с облегчением вздохнула:
– Что ж, Бекки, теперь мы можем играть до самого вечера!
Скоро она пожалела о своих словах, но не сильно, потому что впервые за долгое время ей было весело. Гнёт шайки Бобби больше не висел над приютом, а миссис Мэдисон была чрезвычайно занята: неутихающий спор о судьбе котла в подвале и бесконечные звонки из министерства не давали ей ни минуты свободного времени. Дети пользовались этим и беспрепятственно пробирались на второй этаж, чтобы своими глазами посмотреть на ремонт спален. Абби и Бекки не были исключением. «Наверх!» – громко кричала Бекки, сидя у Абби на закорках, и та рысью взбегала по ступенькам к комнатам, и, стоя в дверях одной из спален, они заворожённо наблюдали, как рабочие снимали скрипучие испорченные полы, сдирали пузырящиеся обои и сбивали штукатурку. Потом Бекки командовала «Вниз!», пришпоривая Абби дырявыми ботинками, и та со всех ног неслась обратно в игровую комнату. После нескольких забегов Абби поняла, что устала, и предложила остаться в игровой.
– Тебе не кажется, что лошадке нужен отдых? – спросила она. – Иначе у неё будут болеть ноги, и она не сможет тебя катать.
Бекки немного поразмыслила и кивнула.
– Хорошо, – великодушно ответила она, – пускай лошадка постоит в стойле.
В игровой они занялись лепкой. Абби скатывала из пластилина шарики, которые отдавала Бекки, а та сразу же их теряла. Из оставшегося последнего шарика Абби попросила девочку слепить кошку. Когда Бекки закончила и показала фигурку, Абби решила, что получилась собака.
– Вылитый Хьюго – пёс миссис Бенфорд. Когда-то она приходила к нам и всегда приносила с собой яблочный пирог. Ты помнишь её?
Бекки покачала головой и смяла пластилин в ладошке. Абби и сама этого не помнила, но миссис Бенфорд не раз говорила об этом. Она рассказывала, что часто навещала их приют, приходила почти каждую неделю с выпечкой и фруктами из своего сада, пока Джой Мэдисон не запретила ей появляться на пороге этого дома. На вопрос, почему директриса так поступила, у миссис Бенфорд не нашлось ответа.
Перед ужином девочки вышли во двор. Абби, посадив Бекки на качели, раскачала её сильнее, чем обычно это делает Гвендолин, и Бекки радостно попискивала,
