Антон Иванов - Загадка салона "Магия"
На другой день первые два урока прошли спокойно. Третьим была геометрия. Тут возникла некоторая напряженка. Моя Длина то и дело принималась буравить пронзительными взглядами хорошенькую математичку Светлану Сергеевну. Первое время та не обращала внимания. Затем начала нервно себя оглядывать со всех сторон.
— Школьникова! — наконец не выдержала она. — Со мной что-нибудь не так? Тогда прямо и скажи.
Моя Длина несколько раз томно вздохнула и с тоской ответила:
— Нет, нет, Светлана Сергеевна, наоборот. Вы сегодня ошеломительно хороши!
— Тогда не мешай урок проводить, — пожала плечами Светлана. Она всегда очень ревностно относилась к своему предмету.
Повернувшись к доске, она начала объяснять доказательство теоремы. Девятый «В» сосредоточенно следил за ней.
— Поняли? — прекратив писать, повернулась Светлана к ученикам. — Школьникова! — поймала она на себе новый пристальный взгляд. — Что тебе не ясно?
— Ах, нет, Светлана Сергеевна, я все поняла, — с прежней тоской проговорила Моя Длина. — Обалденно вы объясняете.
— Я тоже, по-моему, все поняла, — шепнула Катя на ухо Тане. — Мою Длину угрызения совести мучают.
— Ты серьезно? — с удивлением посмотрела на нее подруга.
— А ты сама подумай, — склонилась опять к самому ее уху Катя. — Моя Длина уверена: после следующей перемены Андрей будет ее. Вот и жалеет соперницу.
— Может, поговорите потом? — подошла к их парте Светлана Сергеевна.
Девочки умолкли. Моя Длина время от времени продолжала вздыхать. Только теперь старалась делать это украдкой. Она и впрямь никак не могла справиться со своими чувствами. А чувства были неоднозначны. С одной стороны Школьникова предвкушала радость победы. С другой — жалела соперницу, которая даже и не подозревала, сколь сокрушительный удар для нее готовится на ближайшей перемене.
Когда раздался звонок и математичка, подхватив журнал, уже выходила легкой походкой из класса, Моя Длина, не сдержавшись, крикнула:
— Простите, Светлана Сергеевна!
— Ты о чем? — задержалась в дверях та.
— Может, после когда поймете, — туманно ответила Школьникова.
Светлана задерживаться больше не собиралась. «Странная все-таки девочка, — думала по дороге в учительскую она. — Сперва Андрея терроризировала. Теперь, кажется, за меня взялась».
Девятый «В», тесня друг друга в дверях, устремился в коридор.
— Пошли, Машка, курить, — подлетел Пашков к Школьниковой. — Вот. Специально твои любимые сигареты «Собрание» приобрел, — с гордостью извлек он из кармана черную плоскую коробку, украшенную золотым двуглавым орлом.
— Старо, — небрежно бросила в ответ Моя Длина. — Сам кури. И вообще у меня дела.
Поманив заговорщицки девочек, она прошла к лестнице. Лешка провожал ее горестным взглядом. Секунду спустя ему на глаза попался Темыч.
— Эй! — хотел отвести хоть с ним душу Пашков.
— Извини, Лешка. Мы в буфет. Пожрать охота, — даже не остановился тот.
— Чего это вы не вовремя… — начал было Пашков, но компании с Большой Спасской уже не было видно.
Удивился Пашков не случайно. По негласному правилу две тысячи первой школы ученики пользовались буфетом на третьей, большой, перемене. Четвертая отводилась преподавательскому составу, чтобы те могли перекусить без суеты, толкотни и гама. То есть вообще-то, конечно, школьникам не запрещалось зайти в буфет и на четвертой перемене. Но так как присутствие учителей их сковывало, никто из питомцев две тысячи первой в это время туда не совался. Если не возникало крайней нужды.
— «Все смешалось в доме Облонских», — пробормотал Пашков. С момента приема приворотного порошка он почему-то частенько прибегал к цитатам из классической литературы. — Ладно. Что тут поделаешь.
И несчастный влюбленный одиноко поплелся курить в туалет для мальчиков.
В это время компания с Большой Спасской и Моя Длина спустились на второй этаж и пошли к буфету. Андрей Станиславович держал путь в том же направлении, но только по параллельной лестнице, которая выходила на другой конец коридора. Беспорядок в опустевшей квартире, простуда, конфликт со Светланой, которая теперь даже тут, на работе, едва с ним здоровалась, — все приводило Андрея Станиславовича в уныние. Вдобавок ко всему вчера во второй половине дня выяснилось, что у его любимого мотоцикла полетела коробка передач. Андрей Станиславович кинулся в фирменный магазин, но там ему сказали, что к его устаревшей модели «харли» запчасти надо специально заказывать на фирме. А это стоит не только немалых денег. Пройдет много времени, прежде чем заказ дойдет до магазина. Словом, вдобавок ко всем неприятностям классный руководитель девятого «В» остался без колес. Типичная полоса неудач.
Погруженный в подобные рассуждения, Андрей Станиславович не замечал ничего вокруг. А потому весьма удивился, когда оказалось, что возле буфета его поджидают шестеро учеников.
— Вы что тут делаете? — посмотрел он на них.
— Да вот, — ответил Олег. — Решили поесть вместе с вами.
«Одни вы у меня и остались, — подумал растроганный классный руководитель. — Лучше уж с вами поем, чем какая-нибудь претендентка пристанет», — со страхом представил он атаку очередной молодой учительницы.
— Пойдемте, Андрей Станиславович, — протиснулась к нему поближе Школьникова.
Увернувшись от нее, учитель проскользнул в дверь. Буфет был непривычно тих и пуст. За столиками чинно поглощали обед директор школы, несколько учителей и женщина-сторож. Андрей Станиславович остановился возле пустого столика.
— Вот тут и устроимся, — сказал он.
— Садитесь, Андрей Станиславович, я вам все принесу! — вызвалась Моя Длина.
— Вместе принесем, — не собирались ее оставлять без контроля пятеро друзей.
— Тогда деньги возьмите, — протянул им учитель бумажник. — Сегодня я угощаю. И не спорить, — заметил он, что Моя Длина набивается заплатить за всех.
— Вы что будете? — смирилась она.
— Чай и два пирожка с капустой.
Друзья кинулись вслед за Моей Длиной к стойке буфета.
— Держись к ней поближе, Темыч, — командовал шепотом на ходу Олег. — У тебя лучше всех получится. Ты из нас самый маневренный.
Темыч кивнул и двинулся впритирку к Моей Длине. Так они и прибыли к стойке. Катя и Таня тоже топтались рядом.
— Я чай Андрею возьму, а вы остальным, — подмигивая девочкам, проворковала Школьникова.
— Возьмите лишний стакан, успел Олег шепнуть Тане.
Дальше события развивались стремительно. Едва завладев стаканом, Моя Длина под прикрытием Кати засыпала туда весь оставшийся порошок. Затем, водрузив стакан вместе с учительскими пирожками на поднос, она поспешила к столику. Компания с Большой Спасской вместе с другими стаканами и пирожками ринулась следом.
— Отвлеките ее и Андрея, — велел Олег девочкам. — А ты, Темка, стакан подменишь.
Стакан, начиненный любовным зельем, уже стоял рядом с Андреем. Моя Длина, бледная от волнения, не спускала глаз с любимого учителя. Вот он откусил пирожок и потянулся к чаю.
— Андрей Станиславович! — крикнули хором Олег и Таня.
Учитель, так и не взяв стакан, обернулся.
— Машка, гляди! — привлек в это время Женька внимание Моей Длины.
— Чего тебе? — с недовольным видом обернулась та.
— Романа видела? — с глупым видом указывал глазами Женька на соседний столик. Там действительно обедали учитель литературы Роман Иванович и химичка Алевтина Борисовна.
— Дурак, — обозлилась Школьникова. Она вновь посмотрела на Андрея. Тот прихлебывал из стакана чай.
— Пейте, пейте! — радостно поддержала Школьникова. — Горячее очень хорошо при простуде.
— Да, да! — вторили ей Катя и Таня. — Пейте, пока не остыл.
Стакан с приворотным чаем в это время находился в кармане Теминой куртки. План был прост. Чай в буфете две тысячи первой обычно давали едва теплым. Темыч подержит его немного в кармане, а выйдя из буфета, попросту выльет в раковину. Свою оплошность мальчик понял слишком поздно. Руку неимоверно жгло. «Сволочи! — пронеслось в голове у Темыча. — Для учителей-то горячий подают!»
Он уже корчился от боли.
— Ты чего такой кислый? — подмигнул ему Андрей Станиславович. — И не ешь совсем.
Тема открыл рот, но вместо ответа издал жуткий вопль и отскочил к соседнему столику, за которым сидели Роман Иванович и Алевтина Борисовна.
Пожилой учитель литературы как раз в это время густо намазал крепкой горчицей сосиску. Алевтина Борисовна ела пирожное «наполеон», запивая маленькими глоточками кофе.
Пальцы Темы разжались. Стакан в кармане опрокинулся. Тело обожгло приворотным чаем. Темыч от боли и ужаса налетел со всей силы на Романа. Тот собирался отправить сосиску с горчицей в рот. Но Тема ударил его под локоть. Рука с сосиской ушла вправо, и литератор по инерции запихнул любимое кушанье вместо своего рта в раскрытый рот Алевтины Борисовны.
