Валерий Гусев - Грабеж средь бела дня
– А мой – генерал, – с издевкой отрубил сержант.
И тут я вдруг успокоился. И очень медленно и вежливо спросил:
– Как ваша фамилия?
– Козлов.
– Оно и видно, – прошептал Алешка.
– Что дальше? – усмехнулся сержант.
– Послезавтра, сержант Козлов, – продолжил я тем же ледяным голосом, – послезавтра… Завтра нам некогда… Послезавтра вы будете рядовым. А может быть, вас вообще уволят из органов. Пошли, Алексей. – Я положил Алешке руку на плечо и обернулся на ходу: – А на досуге, в оставшееся до увольнения время, внимательно почитайте Устав внутренней службы. Особенно тот раздел, который регламентирует обращение личного состава с гражданами. И очень особенно – с гражданами, которые оказывают ему помощь в борьбе с преступностью.
– Красиво излагает, Коль… – сказал сержант нам в спины, но вдруг до него что-то дошло, и он заорал совсем другим голосом: – Эй, эй! Пацаны! Граждане! Постойте!
Но мы даже не обернулись.
Алешка кипел так, что я даже боялся: как бы он не взорвался от возмущения.
– Дим! – он остановился. – Ты меня знаешь?
Я оторопел и ответил осторожно:
– Ну… в общих чертах.
– Я когда-нибудь ябедничал?
– Никогда! Даже в детском саду.
– А вот на этого мента я папе так наябедничаю!..
И я с ним полностью согласился. Мы таких людей не любим. Которые пацанам хамят, а полковников боятся. В ущерб общему делу.
Впрочем, любое плохое событие имеет и хорошую сторону. Совесть у нас теперь чиста, руки развязаны, можно действовать дальше.
Да и папе о наших делах теперь рассказывать не стоит. Мы уже слишком далеко зашли по дороге непослушания, чтобы в этом признаться, а тем более – повернуть назад.
И мы решили, что всеми силами помешаем жуликам Жучкова творить их черные дела. Ни одну квартиру они больше не ограбят. Мы уж постараемся. Так постараемся!..
– Это хорошо, – бормотал Алешка, – что они будут Милкину квартиру грабить. Представляешь, как здорово, что ты спасешь имущество своей любимой!
Полчаса мы по этому поводу спорили. Я в основном доказывал, что никакая она мне не любимая, а Лешка в основном доказывал, что у Милки вполне подходящая для кражи семья. И Жучков не зря их выбрал.
– Они состоятельные. Мама у них – менеджер…
– А это кто? – не постеснялся я восполнить свои пробелы.
– Ну… она в театре постановки всякие ставит. Ну как наш Бонифаций в школе. Только за деньги.
Понятно: ему что менеджер, что режиссер – без разницы.
– Действуй, – сказал Алешка. – Флаг тебе в руки!
После уроков я отловил Милку в раздевалке и мрачно сказал, оглянувшись по сторонам:
– Стоять!
Милка поняла меня неправильно.
– Дим, я не нарочно про Скалозуба, – стала она оправдываться. – Как-то само вырвалось. Случайно. – И устремила на меня свой волшебный взгляд. Но я надежно был защищен от него чувством долга.
– А к тебе случайно никто не подходил? С приглашением…
Глаза ее заблестели от удовольствия. Она была самолюбивая девочка. И очень гордилась своими победами над мальчишескими сердцами.
– Ко мне все время подходят, – кокетливо улыбнулась она. – Кто на дискотеку приглашает, кто…
– А кто именно? – нетерпеливо перебил я. – Вот сегодня!
– Дим, а ты что, тоже в меня влюбился?
– Ага, – сказал я, – с первого взгляда.
Это у меня как-то само вырвалось. Случайно.
Но, наверное, я сказал эти слова не тем тоном, и Милка не поверила. Даже обиделась.
– А ты, оказывается, вредный. Ироничный такой…
Раздевалка уже опустела. Только возле лестницы шаркала шваброй тетя Фрося и многозначительно поглядывала на нас. Я заспешил. И понял, что, не посвятив Милку в наши дела, толкового ответа от нее не добьюсь. Она так и будет хихикать, глазки строить и кокетничать.
– Не может быть! – совсем по-человечески, без закидонов, ахнула Милка, когда я коротко рассказал ей о грозящей опасности. – Что же делать?
– Да ничего, – уверенно ответил я. – Мы сами все сделаем. Ты только подыграй нам.
Она опять засветилась от удовольствия.
– Подыграю. Мама говорит, что я прекрасная актриса.
Мама ей говорит… Мне вон тоже мама говорит, что я способный, но ленивый. По-моему, тут все наоборот.
– Так кто к тебе подходил? – перешел я к делу. – Нам важно это знать. Чтобы обеспечить твою безопасность.
– А я помню? – Милка горделиво улыбнулась.
Пришлось перейти к допросу, задавая наводящие вопросы.
– Корзинкина?
– Она меня избегает. Мы с ней на конкурсе «Мисс 107-я школа» конкурировали. Она на первое место претендовала. А у самой глаза разные…
– Правый и левый? – на всякий случай уточнил я.
Милка рассмеялась:
– Нет, оба правые. Но один голубой, а другой карий. И вообще, она…
– Плотников? – перебил я.
– Два раза подходил, – злорадно сообщила Милка.
– И куда он тебя звал? В бассейн?
– Он никуда не звал. Он мне предложил сочинение написать. Я, конечно, отказалась.
Правильно сделала: Плотников такое сочинение напишет!..
– Жучков?
– Жучков возле меня вертелся, – призналась Милка. А я внутренне вздохнул, обуреваемый двумя противоречивыми чувствами. – Он своим родственником хвалился. Который колдун. Может помочь приворожить любого мальчика. Навечно.
– Ты согласилась? – дрогнувшим голосом спросил я.
Но Милка мое волнение поняла по-своему. И не захотела меня огорчать. И снижать свой рейтинг первой красавицы.
– Ты что, Дим? – она распахнула глаза во всю их голубую ширь. И захлопала ресницами. Во всю их дюймовую длину. – С моими-то данными! Да мне никакие колдуны не нужны. Сама с кем хочешь справлюсь.
Ну и дура, чуть не вырвалось у меня.
– Соглашайся, – твердо посоветовал я. – Можешь на меня все свалить. Мол, не поддается Димон моим чарам.
– Не поддается? – усмехнулась Милка. – Да если я захочу, будешь бегать за мной, как братец козленочек за сестрицей Аленушкой.
– Слушай внимательно, – и я нашептал ей в ухо нашу задумку.
Милка немного испугалась, а потом согласилась. Красавицы тоже бывают умные. Иногда.
Пока Милка хвасталась по всей школе о том, что ее талантливая мама за постановку в Париже какой-то пьесы получила «гран-приз» в валюте, мы с Алешкой прикидывали, как нам наиболее надежно обезопасить Милкину квартиру. И эту самую фиктивную валюту.
Ничего интересного в голову не приходило. Наверное, потому, что мы плохо представляли себе место действия.
Алешка словно прочитал мои мысли.
– Дим, – сказал он. – Нужно к ней домой сходить. Освоиться.
– К кому? – на всякий случай уточнил я.
– Ну… к твоей невесте, – усмехнулся он. – Пусть пригласит жениха и его братика на чашку чая. И мы там что-нибудь придумаем.
Придумаем… Там мы что-нибудь придумаем, это точно. Но вот как придумать, чтобы Милка нас домой пригласила?
– Очень просто, – сказал Алешка.
– Это как?
– А мы без приглашения придем. Прямо так и скажем: так устали, что очень чая хочется. С тортом «Причуда».
– А торт где возьмем? – туповато спросил я.
– Это ее забота, – отмахнулся Алешка. – Раз уж люди к ней в гости пришли.
Приперлись, точнее.
А впрочем, чего нам стесняться? Ведь мы же не для чая, а для нее же стараемся. И для ее семьи.
– Пошли!
Мы причесались перед зеркалом и пошли.
Милка не очень удивилась нашему визиту. Наверное, привыкла, что к ней все время мальчишки шляются под разными предлогами. То сочинение для нее написать, то алгебру у нее списать. То жуликов в ее квартире отловить. Но повела себя довольно странно.
– Чего приперлись? – вежливо спросила она.
– В гости, – сказал Алешка. – И квартиру твою заодно посмотреть. Для безопасности. У тебя чай есть?
– Чай? – удивилась Милка. – Есть. И сахар есть. – Она никак не могла врубиться, каким образом чай и сахар могут обеспечить ее безопасность. Но тем не менее посторонилась, пропуская нас в квартиру.
Как только мы вошли, я сразу понял, что нам нужно сделать. Я на секунду представил, что будто это я – квартирный вор. Я подобрал ключи и иду грабить. Что ни говорите, а поджилки у меня вибрируют. Мало ли что может произойти. Может, случайно хозяева оказались дома и дом полон здоровых мужчин… Может, меня ждет засада… Да мало ли что может случиться?
И вот я, отперев дверь, вхожу в квартиру настороже и со всеми предосторожностями. Передо мной – темный коридор. Я нашариваю на стене выключатель и включаю свет. И цепенею от страха: в конце коридора стоит тот, кого я боюсь больше всего и кого я ожидал застать здесь меньше всего. Вечно он появляется в самое неподходящее время.
В руке его – направленный на меня пистолет с черной дыркой ствола. И мои руки медленно поднимаются вверх. Ключи, падая, звякают в пол…
Здорово! Вот только где его взять? Этого самого, с пистолетом. С черной дыркой ствола.
Милка между тем ведет нас на кухню, ставит на плиту чайник.
