Роберт Стайн - Признание
— Нет, он не поэтому нам признался!
— Тогда зачем он это сделал? — рассерженно спросила Хиллари.
— Хотел, чтобы мы знали правду.
— Почему?
— Потому… что он доверял нам и хотел, чтобы мы знали, что произошло на самом деле.
— Но почему? — теряя терпение, повторила Хиллари. — Ты не понимаешь, Джули, ведь он мог ничего нам не говорить. Нам было бы все равно. Ал мертв. Кто-то его убил. Никто не знает, кто именно. Так вот, почему же Сэнди так рвался признаться нам в этом?
Я открыла рот, но ответа у меня не было.
— Потому что он хотел, чтобы мы им восхищались, — пояснила Хиллари. — Хотел, чтобы мы его поздравили, чтобы мы считали его героем. А особенно хотел, чтобы Тейлор увидела в нем крутого парня.
Я еще шире открыла рот.
— Ты же не думаешь, что он убил Ала просто чтобы произвести впечатление на Тейлор?
Хиллари покачала головой. За стеклами очков я увидела, что ее глаза слегка прикрыты.
— Нет, конечно. Я думаю, он убил Ала из-за того, что тот издевался над ним, унижал его перед Тейлор. И еще потому, что Ал задирал нас, делал полными ничтожествами.
Она вздохнула и продолжила:
— Но я думаю, что признался нам Сэнди в основном чтобы произвести впечатление на Тейлор.
— И это сработало! — подхватила я. — Теперь Тейлор так о нем заботится, что готова сразиться с любым, кто оскорбит его чувства. Вот ведь даже подралась с тобой из-за ничего.
Хиллари не ответила. Я видела, что она глубоко задумалась. И по решительному выражению ее лица поняла, что мои доводы не прошли даром.
— Повторюсь еще раз, — сказала я, выключая дворники и включая фары. Несмотря на то что часы показывали всего полпятого, небо было темным, как ночью. — Сэнди совершил ужасную вещь. И ужасно то, что мы знаем об этом. Но сдав его полиции, мы просто сломаем ему жизнь. Ничего хорошего из этого не выйдет. Ты и я — мы сейчас сильно расстроены. Но мы знаем, что Сэнди не убийца. Знаем, что он никогда больше никого не убьет. Разве правильно разрушать всю его жизнь только из-за того, что ты знаешь его секрет?
Ноги Хиллари скользнули по полу. Она повернулась ко мне.
— Я в этом не очень уверена, — проговорила она.
Я остановилась на светофоре. Дождь снова полил.
— В чем ты не уверена?
— Не уверена в том, что он больше никогда никого не убьет, — ответила она.
— Хиллари, в самом деле… — начала я.
— Он запугивает нас, — продолжала она. — Старается нас напугать. Он хочет заставить нас прикинуться, будто ничего не произошло. Сэнди себя не контролирует, Джули. — Хиллари с трудом сглотнула, затем приложила ладонь к раненой шее. — Что заставляет тебя думать, что он больше никого не убьет?
Я не знала, как ответить. Может быть, она была права. Я щурилась, чтобы разглядеть дорогу, так как лобовое стекло было забрызгано грязью.
— Поворачивай обратно, — вдруг приказала Хиллари. — Разворачивай машину!
— Что? — Она напугала меня. — Что случилось?
— Я передумала, — заявила Хиллари, выпрямляя спину и откидывая назад волосы. — Я не хочу ехать домой. Отвези меня к Сэнди.
— Что? — крикнула я. — Хиллари, что происходит?
— Ты убедила меня, — объяснила она. — Я не пойду сразу в полицию. Сначала хочу поговорить с Сэнди. Обсудить все с ним. Может, мне удастся уговорить его самому все рассказать полиции. Ты права, Джули. В конце концов, Сэнди наш старый друг. И я обязана дать ему возможность правильно поступить.
Я развернула машину и направилась на Каньон Роад к дому Сэнди, а потом сказала:
— Я пойду с тобой.
— Нет. — Хиллари сжала мое плечо. — Спасибо, но нет. Я хочу одна поговорить с Сэнди. Если мы пойдем вместе, это может его отпугнуть. Он может решить, что мы что-то задумали против него.
— Но, Хиллари…
— Нет, — решительно повторила она. — Я буду говорить с ним сама.
— Тогда подожду тебя в машине, — предложила я.
Она снова покачала головой.
— Поезжай домой, Джули. Я позвоню тебе, как только вернусь. Обещаю.
Через несколько минут я остановила машину около дома Сэнди. Хиллари вылезла и побежала под дождем. Дверь открылась через несколько секунд, и она скрылась внутри.
Я подождала минуту или две, слушая скрип дворников на лобовом стекле и глядя через разводы грязи на входную дверь. В какое-то мгновение мне захотелось не послушать Хиллари, выйти из машины, последовать за ней в дом и встать рядом с ней, когда она будет говорить с Сэнди. Но я поборола в себе этот порыв, включила первую передачу и послушно поехала домой. Правда, по дороге еще несколько раз испытывала искушение повернуть обратно.
Ведя машину под беспрестанным стуком дождя, я пыталась понять, отчего мне так страшно, почему я так расстроена и обеспокоена? Почему мне казалось, что должно произойти что-то ужасное?
Но только через три часа получила ответы на эти вопросы.
Глава 15
Я решила поторопиться домой, сесть у телефона и ждать звонка Хиллари. Но из-за дождя застряла на Милл Роад. И казалось, прошла целая вечность, прежде чем я добралась до улицы Страха.
В моем квартале из-за старых деревьев было совсем темно, как ночью. «Почему я должна жить на улице Страха?» — спросила я себя.
Друзья дразнили меня из-за этого, и все рассказывали про улицу Страха пугающие истории, которые якобы тут происходили.
Я не считала, что здесь страшно. Просто из-за деревьев темнее, чем в других местах.
Я с трудом въехала на дорожку, ведущую к дому, — шины скользили по мокрому гравию, и увидела в гараже мамину машину. Удивившись, что она вернулась так рано, и все же надеясь, что ничего дурного не произошло, я влетела на кухню.
Несмотря на то что мама стояла ко мне спиной, я поняла, что она плачет.
— Мам, мам, что случилось?
— Режу лук, — ответила она, с улыбкой поворачиваясь ко мне. — Все советуют задерживать дыхание или закрывать глаза, но ничего не срабатывает. Не умею резать лук без слез.
Я с облегчением вздохнула, так как успела подумать, что у мамы плохие новости. Потом вспомнила о Хиллари и Сэнди.
— Хиллари мне не звонила?
Мама смахнула слезы со щек тыльной стороной ладони.
— Нет. Вы ведь только что из школы. Почему она должна тебе звонить?
— Просто так, — ответила я.
Дождь стучал в окно кухни, и казалось, что кто-то стучится в дверь. Я испугалась и повернулась, чтобы посмотреть в окно.
— О, ты какая-то нервная сегодня, — подметила мама.
— Это, это просто из-за дождя, — пояснила я. — А почему ты сегодня вернулась рано?
Она стала резать другую головку лука.
— Мне была назначена консультация у дантиста на три тридцать. А после этого я решила больше не возвращаться в офис.
— Что ты готовишь на обед? — поинтересовалась я, доставая из холодильника банку «Маунтин Дью».
— Мясной пирог. Твой отец будет дома через час. Думаю, он удивится, увидев, что я приготовила обед.
От лука и у меня заслезились глаза.
— Чем могу тебе помочь? — спросила я, думая о Хиллари.
— Ничего не надо. Просто можешь попозже накрыть на стол, если захочешь.
— Ладно, — сказала я, смахивая слезу. — Поднимусь к себе. Может, успею сделать до обеда французский.
И я поторопилась в свою комнату, но не стала делать домашнее задание по французскому, а села на кровать и уставилась на телефон, стоявший напротив меня на ночном столике. «Ну, давай же, телефон!» — приказывала я мысленно, но телефон не повиновался.
Где Хиллари? Я все время думала о ней, чувствуя, как напрягаются мои мышцы. Что она там делает так долго? Я смотрела на будильник каждые две минуты. Пять тридцать. Пять тридцать две. Пять тридцать четыре…
«Должно быть, она уже дома», — стала убеждать я себя. Потом я встала, но ноги у меня были как ватные. Я принялась шагать взад и вперед. Но в моей маленькой комнате не было места, чтобы развернуться.
Где она? Где же она?
Вдруг мне стало тошно. Как я могла бросить Хиллари и уехать? Какая я после этого подруга? Надо было пойти с ней, не стоило ее слушать. Я должна была настоять на своем. Вдвоем мы могли бы противостоять Сэнди. Я не смела оставлять ее одну.
У меня свело желудок. Руки стали холодными как лед. Я бросилась на кровать и уставилась на телефон. «Ну, давай, же, звони!»
И телефон зазвонил.
— О! — испуганно вскрикнула я, подпрыгнув почти до потолка, и задыхаясь проговорила в трубку: — Алло!
— Джули?
— Да?
— Привет, это мама Хиллари. Как у тебя дела?
— А… отлично, миссис Волкер. Хиллари…
— Ты не знаешь, где она? — спросила миссис Волкер. — Я сказала ей, что сегодня обед в шесть, потому что в семь у нас с ее отцом назначена встреча. Хиллари у тебя?
Я с трудом сглотнула. Рот вдруг стал сухой, как песок.
— Нет, нет, ее здесь нет, — тихо пролепетала я, и у меня закололо в затылке. Где же она? Где?
