Роберт Стайн - Тайная спальня
— Ой! — закричала Марси.
В испуге она прижалась спиной к стене, подняв руки к лицу, словно пытаясь защититься от вазы, которая летала по воздуху.
— Я же предупреждала тебя, — заметила Леа, наслаждаясь страхом Марси. — Есть причина, почему я поселилась на Фиар-стрит.
— Что ты имеешь в виду? — закричала Марси, с ужасом наблюдая, как ваза опускается обратно на столик.
— Я владею тайными силами, — продолжала Леа. — Ты напрасно со мной поссорилась.
— Но послушай…
Дверцы стенного шкафа внезапно открылись, и выскочивший оттуда плащ пустился в безумный танец.
— Нет! — завизжала Марси. — Прекрати это!
— Я хочу, чтобы ты прекратила вредить мне, — холодно сказала Леа, стараясь сохранять каменное выражение лица.
«Кэтрин бесподобна», — подумала она.
— Все это какой-то дурацкий розыгрыш, — неуверенно пробормотала Марси.
Плащ закончил свой танец и упал к ее ногам.
— Убирайся отсюда, Леа! Убирайся! — закричала Марси, указывая на дверь.
— А-а-а!
Крик ужаса вырвался у Марси, когда ее ноги оторвались от пола, и она поднялась в воздух дюйма на четыре.
«А Кэтрин очень сильная, хотя такая хрупкая на вид» — подумала Леа.
— Отпусти меня! — визжала Марси, брыкаясь и размахивая руками.
Внезапно невидимый враг оставил ее, и она упала на пол. Тяжело дыша, Марси вскочила на ноги.
— Мама! — закричала Марси, пробегая мимо Леа к лестнице. — Мама, на помощь!
«Пожалуй, Кэтрин зашла слишком далеко, — решила Леа. — Наверно, не стоило поднимать ее в воздух».
Марси бросилась вверх по лестнице, перескакивая через ступеньки, в истерике призывая на помощь маму.
Снизу Леа видела, как Марси выбежала на балкон, огибавший изнутри второй этаж дома.
— Мама!
— Марси, что случилось? — спросила женщина, появляясь на балконе из раскрытой двери.
Марси рванулась к ней, но внезапно споткнулась и, падая, ухватилась за деревянные перила. С ужасным треском перила обломились.
Мама Марси и Леа в ужасе закричали, когда Марси полетела с балкона головой вниз, судорожно хватаясь руками за воздух, за пустоту. Мгновением позже — но это мгновение показалось вечностью — девушка рухнула на пол. Раздался жуткий хруст, как будто разбилось яйцо.
Глава 17
— О! Нет! Нет! — кричала миссис Хендрикс.
Леа первая подбежала к неподвижному телу. Марси лежала на спине, беспомощно раскинув руки. Широко раскрытые глаза удивленно уставились в потолок. Голова была неестественно вывернута.
Леа попыталась пощупать пульс, потом прижалась ухом к груди, пытаясь уловить биение сердца.
— Миссис Хендрикс, боюсь, что она не дышит, — пролепетала Леа.
— Нет! Не может быть! Нет! — закричала миссис Хендрикс.
Она опустилась на пол рядом с дочерью, положив ее голову себе на колени.
— Вызови «скорую»! Быстрее!
Леа дрожащими пальцами набрала 911.
Миссис Хендрикс продолжала сидеть на полу, обнимая дочь, раскачиваясь из стороны в сторону и причитая:
— Моя девочка умерла! Ее больше нет!
Вскоре прибыли четверо медиков и двое молодых полицейских.
— Это был несчастный случай! Ужасный несчастный случай, — вот и все, что могла им сказать рыдающая миссис Хендрикс.
Медики сразу принялись за дело, но все их усилия оказались напрасны. Девушка была мертва.
— Мы с Марси разговаривали, — рассказывала Леа полицейским. — Собственно, мы поспорили.
— Вы видели, как она упала? — спросил полицейский, что-то записывая в блокнот.
— Да, — ответила Леа сквозь слезы. — Она побежала наверх. Наверное, споткнулась. Схватилась за перила, а те обломились. И она упала вниз.
Полицейские рассматривали мертвое тело, но Леа не могла заставить себя вновь посмотреть на Марси. Появились еще какие-то люди в форме. Тело девушки накрыли брезентом. Наконец прибыл следователь.
Вновь задавались вопросы. Записывались ответы. Появился семейный врач Хендриксов, которого вызвали для мамы Марси. Та все повторяла, что это был «ужасный несчастный случай». Ее лицо покраснело и опухло от слез. Она мельком взглянула на Леа, когда врач уводил ее.
Ужасный несчастный случай. «А был ли это несчастный случай?» — подумала Леа. — «Несчастный случай? А может, это Кэтрин убила Марси? Неужели это возможно?»
— Мисс, так вас отвезти домой? — нетерпеливо прервал ее размышления один из полицейских.
— О, простите, я вас не расслышала. Да, если можно.
— Идите за мной.
Следуя за полицейским, Леа ощутила уже знакомую тяжесть, которая навалилась на нее, спускаясь от макушки по груди до самых пяток.
Кэтрин опять вошла в ее тело.
«Кэтрин, мне надо поговорить с тобой, — сказала про себя Леа, чувствуя себя теперь невесомой. — Кэтрин, это ты убили Марси?»
Ответа не было. Кэтрин была в ней, но она молчала.
«Кэтрин, скажи мне, ведь это был несчастный случай? Я ненавидела Марси, но я не хотела ее смерти. Кэтрин, прошу тебя, скажи мне, что это был несчастный случай».
Молчание.
Из окна машины Леа видела, как ветер раскачивал голые ветви деревьев на фоне темного неба. Вскоре один из полицейских помог ей выбраться из машины и подвел к крыльцу ее дома. Дверь немедленно открылась.
— Леа, что случилось? — взволнованно спросил отец.
Леа кинулась к нему.
— Папа, случилось ужасное! Девочка, которую я знаю… она умерла! Она мертва!
Тут Леа почувствовала, что на какую-то секунду на нее вновь навалилась тяжесть и тут же покинула ее тело. Кэтрин оставила ее, видимо, чтобы вернуться в свою комнату.
Мистер Кэрсон обнял свою дочь и вопросительно взглянул на полицейских.
— С вашей девочкой все в порядке, — ответил тот. — Произошел несчастный случай. Ее подруга разбилась. Упала с балкона. Конечно, для вашей дочери это был шок.
Леа позволила увести себя в дом. Она слышала, как захлопнулась входная дверь, как отъехала полицейская машина.
— Леа, что с тобой?! — воскликнула мама.
— Несчастный случай, — пробормотала Леа, заливаясь слезами. — Это был просто ужасный, нелепый несчастный случай.
Она попыталась проглотить свой ужин. Однако ни холодный цыпленок, ни картофельное пюре не лезли в горло.
— Не помню, чтобы ты когда-нибудь рассказывала про Марси, — заметила мама, которая сидела напротив, сочувственно глядя на дочь.
— Да она просто знакомая. Была.
— Ты пережила ужасное потрясение, — продолжала мама, накрывая своей ладонью руку Леа. — Можешь поесть после. Пожалуй, сейчас тебе лучше пойти к себе в комнату и прилечь.
— Да, мама, — охотно согласилась Леа. Она встала из-за стола и направилась наверх. Но она не пошла к себе в комнату, остановилась в коридоре и прислушалась. Было тихо. Затем Леа стала подниматься по железной лестнице на чердак.
«Я должна узнать. — говорила она себе, отодвигая крышку люка. — Я должна убедиться, что это был несчастный случай, что Кэтрин не убивала Марси. Потому что если она убила Марси, то это моя вина! Если она убила Марси…»
Леа боялась продолжить эту мысль.
На чердаке было очень холодно. Леа включила свет и подошла к двери. Без стука повернула ключ и распахнула дверь.
Кэтрин сидела на диване, в своей обычной позе, положив руки на колени. На ее лице появилась довольная улыбка, словно она ожидала прихода Леа.
— Кэтрин, это ты толкнула Марси? — прямо спросила Леа.
С холодным выражением на лице она подошла к дивану и встала перед Кэтрин. Та продолжала хранить молчание.
— Кэтрин, отвечай, — потребовала Леа. — Ты толкнула ее? Ты ее убила?
Кэтрин отрицательно тряхнула своими золотистыми локонами.
— Это был ужасный несчастный случай, — ответила она, продолжая улыбаться. — Просто несчастный случай.
— Я тебе не верю, — сердито сказала Леа. — Ты толкнула ее, разве не так?
— Почему ты обвиняешь меня? — откликнулась Кэтрнн голосом маленькой, обиженной девочки. — Ты же не видела, что я ее толкнула.
— Но ты была невидимой, — настаивала Леа.
Кэтрин поднялась с дивана, прошлась по комнате и остановилась, прислонившись спиной к шкафу.
— Я ведь очень для тебя постаралась, не так ли, дорогая?
Холодный, жесткий тон поразил Леа. И лицо Кэтрин также стало холодным и жестким. Она больше не была маленьким ангелом. Теперь она казалась очень старой.
— Признайся, Леа, для тебя все обернулось очень хорошо. Я помогла тебе.
— Помогла? — пробормотала Леа, пораженная происшедшей в Кэтрин переменой.
— Ну, конечно, помогла. А теперь ты должна помочь мне.
— Помочь тебе?
Леа отступила назад.
— Но, Кэтрин, подожди! Я не могу…
Кэтрин проплыла по комнате и нависла над Леа.
— Ты мне поможешь!
Голос ее был суровым, глаза холодными, на лице застыла гримаса презрения.
