Владимир Сотников - Мошенник на Поле Чудес
Петич отмахнулся – не учи, мол, ученого. Сами с усами. И присел за кустом для пущей надежности. Для лучшей маскировки!
Наконец дверь сарайчика тихонько скрипнула и открылась. Наверное, не хватало там внутри воздуха, особенно в жару.
Видно было, как Колобок и незнакомый старик склонились над ящиком. А на ящике лежала бумага!
Наверное, это была такая же, как у Ларика, схема парка. Не иначе! А что еще они могли так внимательно разглядывать?
Колобок со стариком выпрямились. И начали, судя по жестам, спорить.
«Вот сюда бы прибор для дистанционного подслушивания! – подумал Петич. – А то поди догадайся, о чем они там говорят».
Издалека этот разговор напоминал немое кино. Вот старик пошевелил пальцами – потер большим об указательный. Этот жест невозможно не понять: так обозначают деньги. Вот Колобок отрицательно помотал головой, что-то при этом объясняя. Старик сокрушенно махнул рукой и стал складывать бумагу. Колобок вздохнул и полез в карман. У старика дернулись вверх сразу обе руки – видно было, как он взял что-то и сунул себе в карман.
– Он деньги взял! – догадался Петич. – Колобок заплатил за информацию!
– Наверное, задаток, – согласился Ларик. – В таких делах обычно задаток дают, до полного расчета. Наверное, они договорятся, когда будут вскрывать тайник. Без помощи этого старика Колобку не обойтись.
– Похоже, что так, похоже, что так, – машинально повторял Петич.
Он в этот момент напоминал Остапа, следящего за летающими бабочками. Даже одну руку, выставил перед собой, как собака лапку в стойке. Ларик фыркнул от такого зрелища. Петич недовольно взглянул на него и пробурчал:
– Другого времени ржать ты не нашел?
«Все, все, больше не буду», – жестом показал Ларик.
Встреча в сарае, видимо, завершилась. Старик протянул руку, а Колобок, поколебавшись, без особенного желания встряхнул ее. И вышел, быстренько оглянувшись вокруг. Исчез, как будто растворился среди бесчисленных «скворечников».
Старик присел на порог и закурил. Ну и лицо у него было! Вот кого в ужастиках снимать надо – без грима. Многодневная щетина, кривая ухмылка и злые глазки, в которых застыло довольное выражение. Как же, только что денежки получил!
Ребята даже поежились, увидев наконец лицо этого человека. И вот за ним надо будет следить? А если в темноте, а если в каком-нибудь подвале?..
– Вильку в таком деле лучше в стороне оставить, – сказал Петич. – А то не возьмут заику в артистки. Колобок по сравнению с этим стариком – как шакал рядом с Шер-Ханом из «Маугли»! Да ей в темноте его увидеть достаточно – и заикание обеспечено.
– Пошли обратно? – спросил Ларик.
– Конечно. Здесь больше делать нечего.
Петич совсем не прочь был унести отсюда ноги. Почему-то казалось, что старик вглядывается в кусты…
Но главное потрясение ожидало ребят впереди.
Старик вернулся в сарай и вышел оттуда с бумагой, которую они только что рассматривали с Колобком. Бумага напоминала кусок старых обоев – желтая, с облезлыми краями. Даже на большом расстоянии можно было рассмотреть какие-то линии, кружочки, квадратики. Несомненно, это была схема.
Недобро хмыкнув и показав куда-то в воздух фигу, старик поднес к бумаге зажигалку. Чиркнул – и пламя, сначала бесцветное в горячем летнем воздухе, а потом вдруг позеленевшее, будто от злости, взметнулось вверх!
У ребят отвисли челюсти. Вот этого понять они уже никак не могли!
Старик поднес к бумаге зажигалку. Чиркнул – и пламя, сначала бесцветное в горячем летнем воздухе, а потом вдруг позеленевшее, будто от злости, взметнулось вверх!
Старик затоптал сапогом пепел, старательно засыпал его песком, затем повесил на дверь огромный амбарный замок. А потом исчез за сараем.
– А?
– Что?
Ларик с Петичем произнесли это одновременно. Им показалось, что они сказали друг другу какие-то слова. Потом друзья взглянули друг на друга. Таких глупых физиономий они еще не видели ни разу в жизни.
Глава Х
Куда укатился колобок?
Под дуплистым деревом на тропинке было так светло, будто вокруг установили десятки зеркал и все они отражали солнце. Оператору показалось, что день не очень светлый, поэтому были включены юпитеры. Во всем парке деревья едва трепетали под почти неощутимым ветром, а на съемочной площадке гудел огромный ветродуй, похожий на самолетный пропеллер.
– Чья ты? – грозным голосом спрашивал Вильку толстый человек с бакенбардами.
– Господ Дубровских, – отвечала, потупившись, девчонка.
– Ты, кажется, меня господином не признаешь? – как-то печально спрашивал актер.
– Стоп-стоп! – орал Кит Китыч. – Ну помилуйте, дорогой вы мой Кирила Петрович Троекуров! Этаким тоном разговаривать с дворовой девчонкой!
Режиссер скорчил такую гримасу, словно вот-вот расплачется. А обращение «Кирила Петрович Троекуров» звучало так, будто Кит Китыч издевался над актером. Таким блеющим голосом он произносил эти слова!
Несмотря на работающий ветродуй, по лицу Кит Китыча струился пот. Таким расстроенным ребята еще не видели его ни разу. Видно, совсем не получалась сценка, в которой режиссер рассчитывал «изменить Александра Сергеевича»…
И Вилька выглядела смущенной. Столько народу на нее глазело! Любая бы на ее месте растерялась. И еще: она никак не могла привыкнуть к крику Кит Китыча, хотя к ней-то он обращался ласковее, чем ко всем актерам.
– Милая барышня, а теперь попробуй посмотреть ему в глаза. Прямо, не опуская взгляда! – просил Вильку режиссер, а про себя бормотал, заглядывая в глазок камеры: – Может, так получится, может, так получится, глазки-то у нас смешные…
– Все, замучают девчонку. Забрали у нас лучшего сыщика, а мы ушами хлопаем, – пошутил Петич и добавил погромче: – Интересно, а что ее мамаша скажет на то, что дочку мучают целый день на жаре?
Гримерша, стоявшая рядом, с удивлением посмотрела на Петича. Лицо ее вдруг помрачнело, будто она вспомнила, что дома оставлен включенный утюг. Быстренько подбежала она к Кит Китычу, что-то стала нашептывать ему на ухо.
Режиссер нахмурился.
– Стоп! – крикнул он в мегафон. – Перерыв на полчаса.
Он подозвал к себе Вильку, усадил рядом на бревнышко и стал о чем-то негромко беседовать. По тому, что через несколько секунд Вилька рассыпалась звонким смехом, стало понятно: Кит Китыч рассказывает какие-то смешные истории, чтобы ее развлечь. Наверное, из жизни артистов.
– Кит – мужик что надо! – коротко оценил Петич.
После объявления перерыва толпа сразу зашевелилась, ожила, стала разбредаться по тенистым лужайкам. Актеры расстегивали свои старинные костюмы, ложились на траву, закрывая глаза. День еще только начинался, а солнце уже припекало вовсю.
Где же Колобок? Ребята обеспокоенно стреляли глазами во все стороны. А может быть, открыть тайник совсем легко, и именно этим он сейчас занимается? Эта мысль пришла в голову Ларику, и он сразу же поделился ею с Петичем.
Тот побледнел от волнения.
– А что ты думаешь? – воскликнул он. – Все может быть. Старик показал место, забрал деньги, сжег план. Колобок побежал к тайнику. Логически все сходится.
– Но не может же этот тайник находиться где-то за пределами парка! – успокаивал и Петича, и самого себя Ларик. – Должен Колобок здесь появиться. Я сбегаю еще раз к воротам.
Он так разогнался, что едва не врезался в толстый живот Колобка, который входил в узенькую калитку рядом с воротами.
– Здрасьте! – растерявшись, произнес Ларик и для вида понесся дальше.
За воротами стояла «БМВ» цвета… Что-то среднее между синим и зеленым, сказал бы Ларик. И добавил бы: только кислее.
Крутнувшись вокруг машины и ощутив, как от радиатора идет ее горячее дыхание, Ларик на всякий случай посмотрел вдоль дороги в одну и в другую сторону, будто ждал кого-то. И не спеша направился обратно.
Вот и старушки – как он их раньше не заметил? Наверное, несся мимо на всех парах. Их уже обгоняет, приветливо раскланиваясь, Колобок.
– Ой, мил человек, так жалко, ничем мы помочь не можем, – запричитала старушка в панамке. – Переехал куда-то наш старичок. И ни адреса, ни телефона не знаем. А может, и помер уже. Наши-то годы…
Колобок понимающе покивал и вздохнул, будто скорбел по действительно помершему старичку.
– Что делать, что делать! – развел он руками. – Но мы здесь не последний день, так что помощь ваша пригодится в любой момент. В любую минуту, если что вспомните, подходите к нашей группе. Спросите Олега Петровича.
Он еще раз, обогнав старушек, поклонился им и поспешил вперед.
«Конечно, зачем ему теперь эти бабульки! – подумал Ларик. – Он и без них все знает».
Увидев продюсера, актеры стали подтягиваться к съемочной площадке. Кит Китыч поднялся навстречу Колобку.
– Вот, Олег Петрович, не дает адская жара работать, – пожаловался он. – Прямо мозги плавятся.
Колобок кивнул:
– Да, жарковато. А представьте, Никита Никитович, что мы сейчас работали бы в закрытом помещении. Ужас! Радоваться надо, что хоть под этими кронами да под ветерком снимаем. Как успехи?
