Дмитрий Щеглов - Ведро алмазов
Между тем, в цех-склад один за другим потянулись забойщики козла. Один помог пошире открыть ворота, другой сел за погрузчик. Двое прошли в глубь цеха.
– Грузимся? – послышался вопрос одного из них.
– И так опаздываем, – подтвердил Хват.
Для меня наступал ответственный момент. Я должен был незамеченным выскользнуть из цеха. Когда Брехунец стал задом подавать и все внимание окружающих было отвлечено на фуру, на то чтобы она не зацепилась в проеме ворот, я как уж выскользнул из своего укрытия и стал вдоль стенки пробираться к двери. Хват и Конь стояли с другой стороны машины, рядом с тем, единственным, уже три раза обмененным столиком.
Эх, будь, что будет, увеличу наши шансы еще на двадцать процентов. Из общей кучи оставленных без пригляда четырех шахматных столиков, я выхватил один, и направился к двери. Хват-Барыга и Конь не видели меня. Для виду сердясь, они честерили Брехунца за поздний приезд. Никем незамеченным, со столиком под мышкой, я выскользнул из цеха.
И только тут я увидел, что попался в мышеловку. Мимо Брехунца никак я не мог проскочить. Мне надо было пересечь пространство прямо перед автомобилем, пересечь – значит попасться ему прямо в лапы, и назад хода тоже не было, там уже слышался голос рабочих открывающих кузов. Один из них, помня, что нас с Данилой было двое, увидел меня, узнал и, думая, что я еще ношусь с обменом, сказал:
– Теперь, не до тебя мальчик, приходи в понедельник.
А мне срочно надо было куда-нибудь спрятаться. Моим спасительным убежищем становилась курилка. Ноги сами так и несли в нее. Я решил здесь пересидеть, спрятавшись за водруженный на бочку, импровизированный стол для игры в домино.
А Брехунец уже подравнял машину и заглушил двигатель. Я выглянул из курилки и обомлел. Левый глаз у него смотрелся переспелой сливой. Знатно видно приложился Данила каблуком. То-то Хват всю дорогу намекал на долгожданную встречу. Если Брехунец ненароком захочет закурить, соблюдая противопожарные правила, подумал я, мне отступать будет некуда. И в цех назад нельзя. Там могут возникнуть свои неприятности. Вдруг жулики Хват с Конем обнаружат, что один столик пропал? Сразу ведь оба подумают о том, что он может быть с бриллиантами.
Во попал, никого выбора. Я затосковал. Как быть?
С одной стороны, конечно, если меня увидит Брехунец, ничего страшного не случится, не я поставил ему синяк, драться не полезет, ну и что, что он видел меня на стене. А с другой стороны, он знает, что мы с Данилой неразлучные друзья, может надавать мне по шеям и попросить передать алаверды моему приятелю. Или еще хуже – дурак может разораться, и спросить, что я тут делаю, поднимет шухер, выскочат Хват и Конь, увидят меня со столиком, заподозрят неладное. Вдруг начнут пересчитывать кучку в углу, а там одного не хватает. Хороша перспектива. Я уже пожалел, что решил увеличить наши шансы. Жадность, говорят, до добра никого не доводила, и я не был исключением из правила.
В критических ситуациях всегда находятся спасительные решения. Я потрогал руками стол, на котором рабочие забивали козла. Он не был прикручен к бочке. Вот и выход. Я решил спрятаться в бочку вместе со столиком и дождаться того момента, когда все разойдутся по домам и только потом потихоньку выбраться из этого укрытия. Снявши дверь-стол, я сунул в бочку шахматный столик. Не той стороной я его сунул. Надо было шахматной доской вниз, а ножкой кверху, тогда и мне место осталось бы. А так столик занял почти все пространство. Я попробовал его вытащить. Не тут-то было. Его заклинило. Вниз он еще пошел, а вот назад ни в какую. Я еще раз выглянул из своего укрытия. Брехунец все еще сидел в кабине автомобиля, мимо не проскочишь. Тогда из соседнего открытого металлического ящика я набрал охапку промасленной ветоши, замаскировав ею столик, снова накрыл бочку бракованной дверью, и выглянул.
Брехунец в отличие от Хвата оказался дисциплинированным. С сигаретой во рту он вылез из кабины и спросил одного из рабочих:
– Где курилка?
– Там, – видно ему указали на мое укрытие.
В запасе у меня оставалось немного времени. Надо было куда-то прятаться. Спрятаться в бочку со столиком я не мог, в ящик с тряпьем тоже. А Брехунец приближался.
Когда, свернув за угол, в курилке он увидел меня, то в первый миг оторопел и застыл от неожиданности. Потом на его лице появилась нехорошая ухмылка, шаг стал вкрадчивым, кошачьим, а сигарета картинно съехала в уголок губ. Передо мною стоял киношный вариант зловещего бандита. Целый глаз источал желтую ненависть и ничего хорошего не предвещал. Значит он и меня видел на заборе у Хвата.
– Цыпа… цыпа… – позвал Брехунец и смачно плюнул на землю, – где твой дружок? Где Данила? Вижу ходишь на двоих, счас подергаю я их.
Угроза Брехунца была нешуточная. Отступая, я попятился в дальний угол курилки и присел со страха. А он вместо того, чтобы медленно приближаться, вдруг совершил непростительную ошибку. Мое безвыходное положение привело его в состояние эйфории, он даже издал победный клич, и как тигр кинулся на меня. Поторопился он. Пока сидел, я приготовил ему асимметричный ответ.
Песок зажатый у меня в ладони полетел в ясные очи нападающего. Он не ожидал такого коварства с моей стороны и по инерции все еще тянул руку. За нее, я и дернул. Брехунец лбом врезался в стену курилки и взвыл.
– Вот тебе и цыпа, петух ощипанный, не угомонишься, хвост совсем повыдергаю, – пригрозил я своему обидчику.
Из телефильмов мне было известно, что в аналогичных случаях противник вырубается минут на двадцать, пока не прочистит глаза. Но я не учел, что у Брехунца под одним глазом был фингал, глаз заплыл и видимо песок в него не попал. Началась погоня.
Я вихрем несся к проходной. Еще издали мне были видны открытые ворота. Фора перед Брехунцом у меня должна была быть приличная. Но когда метров через тридцать я скосил назад глаза, то увидел, как он меня нагоняет. Брехунец прихрамывал на одну ногу и свирепо таращил глаза.
– Стой! Стой, кому говорю!
Его угроза только придала мне скорости. Я понесся, как катер на подводных крыльях. На проходной одна створка ворот не была закрыта. Выскользнув в нее, я повернул налево, и побежал вдоль забора. Попадаться в руки разъяренному водителю Камаза мне совершенно не хотелось. А он не отставал, но и не приближался, решил видно взять меня измором.
Не ко времени в голову лезли приличествующие случаю стихи.
– Гарун бежал быстрее лани,Быстрей чем заяц от орла, —
вспомнил я поэму «Валерик» – Лермонтова. Был еще знаменитый бег Ахилла и Гектора в бессмертной поэме Гомера – «Илиада». Попадись я в руки Брехунца, никто мой бег не обессмертит. Я представил себе заголовки местных газет.
«Брехун догнал на пустыре Макса». Не звучит. Я поддал ходу и нырнул за угол. Где-то здесь должен быть тот лаз, в который мы с Данилой утром нырнули. Но ни Данилы, ни лаза, я не увидел. Значит за следующим поворотом. А сзади неслись нешуточные угрозы.
– Остановись, иначе пожалеешь!
Ага, нашел дурака. У меня за спиной от его окрика выросли крылья, и я стрелой понесся до следующего поворота. Может быть там будет Данила. Вдвоем сподручнее отбиваться. Но мои ожидания не оправдались. За следующим поворотом снова никого не было. Я припустился дальше. А в голову лезли дурные мысли. Я никак не мог вспомнить, сколько кругов дали вокруг Трои Гектор с Ахиллом. Живым останусь, обязательно перечитаю. Слава богу, что еще в школе, весной, я увлекся бегом на длинные дистанции, так что умел держать дыхание. Оббежав по периметру вдоль всего забора, я должен был вывести Брехунца снова к проходной. Я почему-то решил, что там он отцепится от меня. Дистанция между нами не сокращалась, но и не увеличивалась. Когда, минут через пять, мы показались с другой стороны у проходной, у вахтера вытянулось лицо. Я порядком уже вспотел и устал, а длинноногому, хоть бы что. Он размеренно дышал мне в спину.
– Стой!
– Ага! Сейчас!
Я понял, что не выдержу предложенного им темпа. Об этом видно догадался и Брехун. Он хищно улыбнулся. Теперь мое спасение было только в лазе. Нырнуть быстро на территорию комбината и где-нибудь там затеряться. Перед поворотом я резко взвинтил темп и оставил преследователя далеко позади. Брехунец отстал метров на тридцать. Вот и первый поворот. Как только я завернул за угол, столкнулся нос к носу с Данилой.
– Брех там! – задыхаясь, махнул я рукой за спину.
– Знаю. Стой рядом. Пусть только сунется, – в руках Данила держал увесистый металлический прут и такой же передал мне.
Брехунец выскочил из-за поворота и резко притормозил.
– Вы че, робята?
– А ничего!
Мой преследователь бестолково переводил помутневший от злости взгляд с одного на другого и глухо рычал:
– Все равно поймаю, убью! Обоих, по очереди!
Данила вопросительно глянул на меня. Его взгляд так и спрашивал, успел я поменять обычный столик на столик Хвата или нет? Как ему ответить, что дело не в столике, а в алмазах спрятанных в нем, и где сейчас находится этот столик, я не знаю? Тут рассказывать на два часа, поэтому я отрицательно качнул головой.
