Роберт Стайн - Лагерь "Ночной кошмар"

— А я не могу не думать о лагере, хочу я этого или нет. Я должна удостовериться, что с ними все в порядке.

— О'кей. — Tea и не думала волноваться. — Если наткнешься на Джона, передай ему от меня, чтобы он провалился!

Tea пошла к своему столу, а Холли объяснила девочкам, что ей нужно разыскать Дебру, и поспешила выйти из столовой, готовая к любым неожиданностям.

Но в лагере все было мирно и тихо — только птицы щебетали и деревья шумели на ветру.

Холли первым делом заглянула в домик в надежде, что Дебра там. Но не увидела ни Дебры, ни малейшего намека на то, что Дебра туда заходила.

Холли дошла до озера, но и там не было ни души.

«Наверное, Дебра все еще в мастерской, — наконец решила Холли, вспомнив, как увлеченно работала Дебра в последние дни за гончарным кругом. — Она, наверное, и в самом деле потеряла счет времени».

Холли еле сдержала улыбку, представив, как сделает Дебре выговор за опоздание к обеду.

Дойдя до мастерской, Холли увидела, что в окнах темно, и хотела было повернуть назад. Но потом все-таки решила удостовериться, что Дебры там нет.

И распахнула дверь.

— Дебра! — позвала она. — Дебра, ты здесь?

Но единственным ответом было какое-то жужжание.

Холли вошла в домик и включила свет.

И, потрясенная, застыла на месте.

Все в комнате — пол, стены, потолок — было забрызгано чем-то красным.

Это была кровь.

Кровь разлеталась в разные стороны от электрического гончарного круга.

Холли в ужасе стояла и смотрела на этот круг. Ей стало плохо. Колесо вертелось, и с каждым поворотом то, что лежало на нем, становилось все меньше.

Некогда это было лицом человека, а теперь больше походило на кровавое месиво.

Глава 19

Холли стояла будто парализованная, не в силах оторвать взгляда от представшего ей невыносимо кошмарного зрелища.

Это была Дебра. Это она сгорбилась над гончарным кругом, это ее лицо было совершенно изуродовано. Так изуродовано, что узнать ее можно было только по длинным черным косам.

— Нет, — простонала Холли. — Нет, пожалуйста, нет!

Дрожащими руками она выключила колесо, а затем подошла к телу Дебры, надеясь усмотреть в нем хоть какие-то признаки жизни.

Но Дебра была неподвижна.

Холли хотела прощупать пульс Дебры, но ее запястье было холодно как лед.

Она заснула. Навсегда.

Теперь, когда Холли подошла ближе, она увидела, что произошло. Маленький кулон в форме совы, который Дебра носила не снимая, зацепился за гончарный круг, пригнул ее голову вниз, и шнурок от кулона, должно быть, задушил ее.

Вокруг стула Дебры валялись на полу всевозможные перья, кожаные ремешки, канитель — очевидно, Дебра, пытаясь высвободиться, смахнула все это с полки, висевшей за ее спиной.

«Она умерла, сражаясь за свою жизнь, — подумала Холли. — Сражаясь с вертящимся кругом».

Или она сражалась с кем-то еще, сражалась со своим убийцей?

Комната закружилась у Холли перед глазами. Ее затошнило. «Я сейчас упаду в обморок», — подумала она.

Нет, нельзя! Она глубоко вздохнула. «Успокойся», — приказала она себе. Увидев Дебру, Холли сначала подумала, что ее смерть — результат несчастного случая. Но теперь она не была в этом уверена.

Дебра была такой аккуратной, такой опытной, разве с ней могло случиться нечто подобное?

Именно с ней, работавшей за гончарным кругом не хуже профессионала?

Но кто мог убить ее? Кому это было нужно?

Вполне возможно, что ее смерть имеет прямое отношение к другим несчастным случаям.

Холод пробежал по позвоночнику Холли.

Нет, это не несчастный случай.

Это убийство.

Убили работающую с ней в паре наставницу…

Вдруг позади нее раздался какой-то непонятный звук.

Холли взвизгнула от неожиданности.

Повернувшись, она увидела Джона Хардести.

— Холли? Я увидел открытую дверь и удивился… — Его глаза расширились от ужаса, он побледнел.

— Джон! — закричала Холли и, подбежав к нему, упала ему на руки, близкая к обмороку.

— Что… случилось? — прошептал Джон.

— Я не знаю. Я думаю, что кулон Дебры зацепился за гончарный круг. Я пошла ее искать… и нашла… и… и…

— Успокойся. — Джон гладил Холли по спине, голос у него дрожал. — Нужно позвать врача, — сказал он.

— Поздно, — покачала головой Холли. И тут ей в голову пришла совершенно ужасная мысль. — Джон, почему тебя не было на обеде?

— Что? На обеде? Мне нужно было кое-что сделать. А что?

— Да нет, ничего.

— Послушай. — Голос Джона по-прежнему дрожал. — Оставайся здесь с… с Деброй. А я схожу за Дядей Биллом.

— Ладно. — Холли посмотрела вслед удаляющемуся Джону, а затем села на стул лицом к двери.

«Я не верю, что Дебра умерла», — думала она.

Какая ужасная смерть!

Наверное, нужно было больше стараться, работать лучше, и тогда они с Деброй могли бы подружиться.

— Прости меня, Дебра, — сказала Холли и повернулась к телу.

И застыла от ужаса.

Раньше она этого не заметила, но теперь, с того места, где она сидела, ей был хорошо виден кулон, зацепившийся за круг.

Оно было все в крови, и от него остался один только стержень. Но Холли знала, что это такое. Чем это должно быть…

Красное перо!

Глава 20

Лагерь «Ночное крыло»

Дорогой Шеф!

Ты понял мой замысел? В дело был пущен гончарный круг.

Это показалось мне дельной мыслью. Очень даже дельной.

Я думаю, что никто из вожатых и не подозревал, что изготовление горшков может оказаться смертельно опасным занятием. Этот кулон так мило смотрелся на ее шее — но все-таки не так мило, как мои руки.

Приезжала местная полиция. Они допросили всех.

Они уверены, что это несчастный случай.

Трагический несчастный случай.

Они не заметили мою визитную карточку.

А ведь она была оставлена на самом видном месте.

Вот пока и все. Что ты об этом думаешь? Нужно ли нам еще одно убийство?

Как скажешь.

Пожалуйста, ответь мне поскорее и напиши, чего ты от меня ждешь.

Глава 21

Эта ночь была самой длинной ночью в жизни Холли. Приехала полиция и допрашивала всех почти до трех часов ночи. А рано утром полицейские вернулись в лагерь и в последний раз осмотрели мастерскую.

Было ясно, что они считают смерть Дебры несчастным случаем. Казалось, так думают все — кроме Холли.

И Джери.

Холли шла в столовую на завтрак, и вдруг к ней приблизилась Джери и схватила за руку. Лицо Джери было в красных пятнах — она много плакала и совсем не спала.

— Ты, разумеется, рада, что Дебры больше нет!

Холли была потрясена.

— Да ты что! Мне не лучше, чем тебе!

— А я готова поспорить, ты рада тому, что произошло. И мне кажется очень подозрительным, что именно ты нашла тело Дебры.

— Она была у нас старшей вожатой, — ответила Холли. — Она не пришла на обед, и я забеспокоилась…

— Да перестань! Все в лагере знают, что ты ее ненавидела.

— Нет! — запротестовала Холли, потрясенная этим обвинением. — Мы не очень с ней ладили, но она мне все равно нравилась. Я никогда…

— Никогда что? — мерзко улыбнулась Джери. — Джон рассказывал, что когда он вошел в мастерскую, ты стояла там и смотрела на нее.

— Я была в шоке. Я подумала… — И тут Холли внезапно остановилась и отвернулась от Джери. — Что толку объяснять и оправдываться, — сказала она. У нее и так было очень и очень несладко на душе.

Она никак не могла в это поверить: Джери обвиняет ее в убийстве Дебры! «И она, наверное, поделилась своими подозрениями со всем лагерем», — подумала Холли.

Джери права в одном — смерть Дебры вовсе не несчастный случай. И Холли считала, что обязана убедить в этом полицию.

Она просидела на неудобном деревянном кресле перед кабинетом дяди Билла минут двадцать или двадцать пять, прежде чем услышала негромкое, но строгое:

— Войдите.

Холли вошла в кабинет и увидела очень высокого мужчину, бледнокожего и темноволосого. Он склонился над толстой папкой, лежащей на столе дяди Билла.

— Холли Флинн? — Он поднял голову. — Я инспектор Брэдли. Вы хотите со мной поговорить?

Холли кивнула.

— Вчера вечером я разговаривала с вашим сотрудником Ридом. Но его интересовало только одно — при каких обстоятельствах я нашла тело Дебры. Я хочу рассказать вам о тех вещах, которые здесь творятся.

Брэдли встретил взгляд Холли.

— О каких вещах?

Быстро, стараясь оставаться спокойной, Холли начала рассказывать инспектору о найденных ею красных перьях. Но к тому времени, когда она подошла к выводу о том, что кто-то пытается навредить лагерю, она поняла, что инспектор ее не слушает.

— Перья. Хорошо, — сказал он. — Мы примем это во внимание.