Александр Белогоров - Особняк у Мертвого пруда
Рядом с окном валялся какой-то предмет, который Алеша сначала принял за обрезок трубы. Это действительно оказалось трубой, но не простой, а подзорной. Труба была в превосходном состоянии; ее окуляр и объектив блистали чистотой. Очевидно было, что ею пользовались совсем недавно. Алеша поднес находку к глазам, навел на резкость и направил на пруд. Оптика оказалась очень сильной. Воду мальчик увидел так близко, словно сам плавал по поверхности. Он подумал, что пятно света могло оказаться бликом от этого прибора. Вот только кто в него смотрел и почему этот большой солнечный зайчик оказал ему помощь, оставалось загадкой.
Зрелище было таким безмятежным и так успокаивало нервы, что Алеша невольно залюбовался на водную гладь. Конечно, вид был бы куда более веселым, если бы у поверхности носились мелкие рыбешки, а над водой летали стрекозы, но к безжизненности пруда мальчик уже почти привык. Вода была настолько чистой и прозрачной, что мальчику казалось: еще немного, и он увидит дно. Когда Алеша окончательно расслабился, погрузившись в созерцание, ему вдруг почудилось, что в глубине началось какое-то движение. Сначала он решил, что в водоеме все-таки водится какая-то рыба, но очень скоро понял, что на рыбу это совсем не похоже. К поверхности медленно поднималось нечто массивное, с зеленоватым отливом. Едва осознав, что он различает знакомые контуры, мальчик вскрикнул и выронил трубу. Ему казалось, что еще чуть-чуть, и он потеряет сознание.
— Ты чего? — спросил Сережа, оторвавшись от изучения допотопного патефона.
— Да так… Укусил кто-то, — соврал Алеша, не рассчитывая на понимание брата. — Ты лучше посмотри, что я нашел!
— Да, это вещь! — восхищенно оценил Сережа трубу, к счастью, не пострадавшую при падении.
— Посмотри, как пруд хорошо виден! — подсказал Алеша объект для рассматривания. Он надеялся, что брат наконец увидит то, что не давало Алеше покоя. Но этим надеждам не суждено было сбыться.
— Да, здорово! Почти до дна, — только и сказал Сережа и принялся рассматривать лес. Очевидно, он не разглядел ничего необычного и на этот раз. — Надо будет вечером на луну посмотреть. И на звезды. Это тебе не город, где, кроме фонарей, ничего не увидишь!
Алеша вяло согласился. Конечно, немного позаниматься астрономией был не прочь и он. Вот только для этого он предпочел бы выбрать другое время. Звезды, по правде говоря, сейчас занимали его меньше всего. Тут от земных-то проблем не знаешь, куда деваться! Он даже позавидовал Сережке, которого ничего не беспокоило.
Старые тряпки решено было выкинуть. Газеты многолетней давности должны были разделить их участь, но Алеша неожиданно резко воспротивился этому. Если бы тут лежали все газеты подряд, тогда другое дело. Но, похоже, сюда складывалась специально отобранная пресса. А в ней могла оказаться какая-то полезная информация, раз уж хозяин все это так тщательно хранил. К тому же среди газет попадались какие-то исписанные листки… А если в газетах нет ничего нужного… Что ж, в конце концов, просто интересно почитать, о чем писали много лет тому назад.
За разбором чердака прошел весь день, так что времени на еще какие-то дела просто не осталось. Алеша очень надеялся, что после того, как они побывали на чердаке, он будет избавлен от ночных шагов и стуков. Кроме того, мальчик дал себе зарок не вставать ночью и не подходить к окну. Если туману так нравится клубиться, принимая причудливые очертания, то это Алешу совершенно не касается. Он решил, что надо соблюдать элементарную осторожность: не купаться в пруду, а лучше и вообще туда не подходить, а на всякие странности не обращать внимания. Эти правила казались очень здравыми, в особенности днем, когда ничего не пугает и рядом всегда находятся люди.
Зато вечером все оказалось не так просто. Алеша не мог уснуть. Он смотрел в окно и пытался представить себе, что происходит за ним. Воображение рисовало картины, которые были куда неприятней действительности. Мальчику казалось, что отвратительное зеленое нечто с человеческим лицом уже покинуло пруд и находится где-то рядом, под окном. Казалось бы, что для успокоения стоит только выглянуть наружу, но Алеша дал себе слово этого не делать и сумел побороть это желание.
Через некоторое время у мальчика возникло смутное ощущение, что с улицы его кто-то зовет. Причем очень настойчиво и требовательно. Как будто он договорился с кем-то встретиться, а сам забыл об этом. Одновременно Алеша почувствовал, как в комнату потянуло холодом. Он, казалось, проникал снаружи из каждой щелочки в оконной раме. Конечно, со вчерашним морозом после того, как мальчик имел неосторожность открыть окно, его было не сравнить. Но все равно ощущение было не из приятных.
К Алешиному неудовольствию, звуки на чердаке не прекратились. Только на этот раз они приобрели совершенно иной характер. Создавалось впечатление, будто кто-то что-то искал, сопровождая свои поиски недовольным ворчанием. И только через некоторое время раздалось привычное постукивание. Вслушиваясь в него, мальчик вдруг подумал, а не пытается ли кто-то сообщить ему некую информацию? Ведь стуки были неравномерными. А вдруг это азбука Морзе? Ее Алеша, к сожалению, не знал, но такая гипотеза показалась ему вполне вероятной. Надо бы их записать, а после попробовать расшифровать. Правда, это не решало главного вопроса: кто мог стучать на чердаке?
А тут еще Сережка во сне повел себя пугающе. Он бормотал нечто странное, причем Алеше послышалось в его невнятной речи знакомое слово «братец», которое он от Сережки никогда в жизни не слышал. При этом выражение лица у спящего сделалось очень настороженным. Потом он взмахнул рукой и настороженность сменилась злобно-торжествующей усмешкой, словно у какого-нибудь киношного маньяка, только что расправившегося с очередной жертвой. «Вот так-то, братец!» — пробормотал он сквозь сон, после чего перевернулся на другой бок и спокойно засопел.
ГЛАВА X
Пойманная рыба
Утром Алеша отчаянно зевал. Постоянное недосыпание начало сказываться. Даже когда надо было ходить в школу, он высыпался лучше, чем теперь. Поэтому, чтобы хоть немного взбодриться, он решил совершить небольшую прогулку. Конечно, купание в холодной воде подошло бы сейчас в самый раз, но такой вариант мальчик, естественно, даже не рассматривал.
По пути он встретил деревенского мальчишку лет восьми, возвращавшегося с речки, который с трудом тащил большое ведерко со свежепойманной рыбой. Алеша лишний раз призадумался над тем, почему в пруду нет никакой живности (если, конечно, не считать того, кто пытался утянуть его под воду). И тут ему пришла в голову свежая мысль. Он выменял у мальчишки несколько еще живых рыбешек на почти целую пачку жвачки, набрал в оказавшийся в кармане пакет воды, положил туда рыбок и быстро направился к пруду.
Чем ближе он подходил к водоему, тем страшнее ему становилось. Ему казалось, что нечто там обитающее как раз и поджидает его у самого берега, словно крокодил антилопу на водопое. За несколько шагов до воды Алеша едва не оставил свою затею и хотел уже было отдать этих рыбок какому-нибудь коту, но тут же устыдился своего малодушия. Он подошел к воде, присел на корточки, выпустил рыбок и тут же, на всякий случай, отошел на несколько шагов. Рыбки, почуяв себя на свободе, в родной стихии, быстро поплыли прочь от берега. Ничего необычного в их поведении Алеша не заметил. Он подумал, что для того, чтобы хоть как-то оживить пруд, неплохо бы провести еще несколько таких операций, а заодно поймать несколько лягушек и перенести их сюда. Если они тут нормально приживутся, то, быть может, в пруду действительно нет ничего особенно страшного, кроме каких-нибудь причудливых водорослей?
Проделав свой эксперимент, Алеша даже повеселел. Рыбы повели себя совершенно естественно. На почтительном отдалении от пруда мальчик вдруг заметил знакомую фигуру и поспешил к ней. Это был Федя, нерешительно переминающийся с ноги на ногу. Очевидно, подойти ближе он боялся и ожидал мальчика, не переходя ту границу, которую считал безопасной.
— Я уж думал, ты в воду хочешь влезть! — выпалил Федя с явным облегчением и даже перекрестился.
— Хотел, да вода холодная, — пошутил Алеша, но, увидев, что деревенский дурачок смотрит на него со смесью ужаса и жалости, поспешил разубедить его: — Не волнуйся! Я пошутил. Я туда просто рыбок запустил.
— Если рыбок, тогда ладно, — вздохнул Федя. — Только не жалко тебе их?
— Почему мне их должно быть жалко? — не понял Алеша. — Я их, наоборот, на волю выпустил. От съедения спас.
— Не жить им там, — опять вздохнул Федя, безнадежно махнув рукой. — А ты лучше к пруду не подходи. А то не ровен час… — Он не договорил, и только глаза у него сделались какими-то испуганными.
— Да что там такое?! — не выдержал Алеша. — Почему рыбкам там не жить?
