Анна Устинова - Загадка черного призрака
– Неужели князь на портрете обгорелым изображен? – удивилась Настя.
– Нет, – помотал головой Вовка. – На том портрете князь еще целенький. Как при жизни. Нас от школы много раз в этот музей водили. У нас даже предмет такой есть: история родного края.
– Погоди-ка, – остановил Вовку дотошный Димка. – Если ты говоришь, что на портрете в музее князь изображен, как при жизни, а твоему соседу явился черный обгорелый мужик, то почему он решил, что это Борский?
– Уж не знаю, каким там Василий образом и что решал, – отозвался Вовка, – но раз говорит, значит, так и есть. Василий никогда не врет. Но вы лучше дальше послушайте.
– Дальше, – попробовал угадать Димка, – Василий добрался до дома и лег спать.
– А вот и нет, – выкрикнул Вовка. – То есть, конечно, домой он как пуля дунул. Да только возле часовни ему еще хуже стало.
– Опять, что ли, устал? – с трагикомическим видом всплеснула руками Маша.
– Да нет, – с досадою отмахнулся Вовка. – В часовне вдруг как ахнет! В окнах свет вспыхнул! И вроде бы хор голосов раздался. А потом громкие стоны послышались. А ведь часовня давно заброшена. И все двери там наглухо заперты. Кому там по ночам баловать. Понял Василий, что дело нечисто, и у него опять душа в пятки ушла. И ноги снова к земле приросли. Сколько так длилось, он теперь даже и не помнит. А потом в Борках петух прокричал. В часовне свет разом погас. Голоса смолкли. А у Василия ноги задвигались. Ну он домой и двинул. В общем, натерпелся страха на всю оставшуюся жизнь.
– Ничего себе! – задумчиво проговорил Петька.
– А вдруг Василию от «усталости» все пригрезилось? – покачал головой Димка.
– Нет, – решительно возразил Вовка. – Василию никогда ничего не грезится. Уж я его знаю.
– И потом, если бы что-нибудь одно, – подхватила Настя. – А тут сразу два разных случая.
– Что-то за этим явно кроется, – поддержала подругу Маша.
– А что за часовня такая? – спросила Настя.
– Да князей Борских бывшая, – махнул рукой Вовка в сторону рощи. – Пошли покажу.
– Мы лично сто раз ее видели, – заявил Димка.
– А я, например, не видела, – напомнила Настя.
– И ничего интересного не увидишь, – стоял на своем Димка. – Обыкновенная заброшенная и очень запущенная часовня.
– Там раньше был склад, – пояснил Петька.
– А теперь, наверное, какие-нибудь бомжи поселились. Вот твой Василий их голоса и слышал, – по-прежнему не верилось Димке, что в дело вмешались потусторонние силы.
– Сам ты бомж, – покачал головой Вовка. – Говорю же, ни одному человеку в эту часовню не пролезть.
– Точно, – подтвердил Саша. – Мы с Вовкой уже бегали проверять. На двери огромный амбарный замок. А на окнах решетки.
– Еще от склада остались, – внес ясность Вовка.
– Слушайте, – уже не терпелось увидеть все собственными глазами Петьке. – Давайте и впрямь посмотрим.
Ребята прошли берегом пруда по направлению к развалинам. Черная неподвижная вода сейчас казалась им особенно мрачной. А плакучие ивы, насаженные по берегам в честь утонувшей княжны, словно скорбели не только о Вере Борской, но и обо всем семействе, стертом временем с лика земли. Старый заросший парк тоже сейчас показался друзьям неуютным и даже пугающим. За деревьями точно прятались тени бывших владельцев.
Ребята невольно ускорили шаг. Часовня стояла сразу за парком. Вид у нее был крайне заброшенный. Когда-то нарядная штукатурка с лепниной почти везде осыпалась, обнажив кирпичную кладку. Старинная дубовая дверь почернела. На месте иконы, увенчивавшей когда-то вход, зияла прямоугольная впадина. И, будто подчеркивая запустение, на обломке давно снесенного креста сидел одинокий ворон.
– Ну и местечко, – невольно поежилась Настя.
Ворон, словно откликнувшись на ее слова, каркнул и лениво полетел прочь.
– Видали? – проводил птицу задумчивым взглядом Вовка.
– Да тут этих воронов полно, – откликнулся Дима.
– Полно-то полно, – серьезно проговорил Саша, – но не все на старых церквях сидят.
– И смотрел он на нас как-то странно, – добавила Настя.
– Ладно, – деловито произнес Петька. – Давайте все-таки проверим, нельзя ли как-нибудь внутрь пробраться.
Ребята подошли к двери. Димка зачем-то первым делом пнул ее с размаху ногой и немедленно взвыл от боли.
– Вот крепкая, чертова кукла!
– Ты бы лучше не выражался, – с назидательным видом порекомендовал Вовка. – Какая-никакая, а все же церковь.
– Много ты понимаешь, – огрызнулся Димка, но от дальнейших комментариев по поводу зловредной двери решил воздержаться.
– Не понимаю, Димка, зачем было тратить лишние силы, – указал на огромный амбарный замок Командор. – Тут хоть вообще разбейся, все равно не откроешь.
Ребята все же подергали дверь. Она даже не качалась.
– Одно из двух, – сказал Петька. – Либо вчера тут были бомжи, у которых есть ключ от замка. Либо залез кто-то другой.
– А почему тогда с первыми петухами голоса стихли и свет погас? – немедленно спросил Вовка.
– Этого-то я и не понимаю, – честно признался Командор.
– Может, им как раз в это время спать захотелось? – предположил Димка.
– Ага, – покачал головой Вова. – Им спать захотелось, а у Василия сразу ноги задвигались.
– Знаете, чем понапрасну гадать, давайте заглянем в окна, – предложил Петька.
– Заглянешь туда, как бы не так, – задрал голову Димка.
Узкие оконца и впрямь располагались достаточно высоко от земли.
– Вставай мне на плечи, – скомандовал Петька. – Ты, Димка, длинный, как раз дотянешься.
– А ты меня уронишь, – не хотел рисковать собой понапрасну Терминатор.
– Держись, Димочка, за стеночку, – обратилась к брату Маша. – Тогда, может, и не упадешь.
– А давай, Петька, пусть лучше тебе на плечи Вовка встанет, – вкрадчиво проговорил Дима. – Он самый легкий из нас. И тебе будет держать его не так тяжело, как меня.
– С каких это пор ты таким заботливым стал? – фыркнула Маша.
– Я всегда, между прочим, о людях думаю, – с жаром заверил Дима.
– Ну, естественно, – и тут не оставила брата в покое Маша. – Ты же ведь, Димочка, тоже человек. Вот о себе и думаешь.
Димка вздохнул и нехотя вскарабкался Петьке на плечи. Командор начал медленно распрямляться.
– Пожалуйста, не так быстро, – ворчал сверху Димка. – Не кирпичи поднимаешь.
Несколько раз качнувшись, Терминатор все же сумел не упасть. Вскоре, однако, выяснилось, что до окна часовни он дотягивается лишь носом, а потому внутрь заглянуть не может.
– Ты подтянись, – распоряжался с земли Командор. – А я сейчас руки вытяну. На них и встанешь.
– На чем мне прикажешь подтягиваться? – спросил Димка.
– Сам, что ли, не понимаешь? – пропыхтел снизу Командор. – За решетку хватайся. На ней и подтянешься.
– Да она тут какая-то ржавая, – брезгливо поковырял пальцем решетку Дима. – Вдруг развалится.
– А ты подергай, – подал новый совет Командор.
Димка с силой потряс решетку.
– Вроде бы держится, – не слишком уверенно проговорил он. – Сейчас еще раз проверю.
– Слушай! – не выдержал Петька. – Что я тебе, подъемный кран? Шевелись быстрее.
Димка подчинился. Решетка выдержала.
– Ну? – спросил Петька. – Что там внутри?
– Сперва руки подставь, а потом спрашивай, – сдавленным голосом отозвался Димка. – Я долго висеть на руках не могу.
Петька подставил ему ладони. Однако Димка и после этого с информацией не торопился.
– Долго ты еще будешь молчать? – не выдержала Маша.
– Тут стекло пыльное, – проворчал брат. – Плохо видно.
– Димочке неудобно! – не замедлила с очередной колкостью Маша. – Нет чтобы кто-нибудь стеклышко вымыл, перед тем как сюда полезет.
– Просунь руку и протри, – посоветовал Петька.
– У меня, между прочим, не три руки, а две, – сердито ответил Дима. – И обеими я сейчас держусь за решетку, чтобы не упасть.
Петька уже жалел, что не полез к окну сам. Но менять что-либо было поздно.
– Ты, Димка, попробуй ухватиться за решетку одной рукой, – порекомендовал Командор старому другу. – Думаю, не упадешь. Я же все-таки тебя держу.
Димка последовал совету друга. С грехом пополам протерев стекло, он, наконец, сообщил:
– Там совершенно пусто. Грязно. И явно давно никого не было.
– Тогда слезай, – уже порядком устал Петька.
Димка, держась за стальную решетку, опустился ему на плечи. Тут наверху что-то затрещало, и всего в каком-нибудь сантиметре от Димкиного виска пролетел огромный кусок кирпича. Димка, взвыв, кубарем полетел вниз. Для Саши, рассеянно глазевшего на окно часовни, Димкино падение явилось совершеннейшей неожиданностью. Поэтому, когда тот придавил его всей тяжестью своего тела, Сашке почудилось, будто на него упал купол. Сашка заорал.
– Чего зря разоряешься? – недовольно спросил Димка. – Можно подумать, тебя убили.
– Ты бы хоть слез, – уже разобрался, в чем дело, Сашка. – А то расселся на мне, как на стуле.
