Малкольм Сейвил - Загадка "Веселого дельфина"
— Посмотри! — прервал ее Джон. — Осветилась вывеска нашего «Дельфина». Шикарно выглядит, а?
Когда они подошли к дому, Фред Вэссон стоял на стремянке, прикрепляя очередную гирлянду.
— Готовимся к понедельнику, — улыбнулся он. — Нам ведь надо выглядеть понаряднее. Чтобы к открытию у нашей хозяйки все было как положено.
— Фред… надеюсь, вы не против, если я буду называть вас Фредом, а не мистером Вэссоном? Когда вы спуститесь, — сказала Пенни, — мы бы хотели порасспрашивать вас о Рае. Можно, мы зайдем к вам в мастерскую после ужина?
— Да, пожалуйста, заходите оба, если миссис Уоррендер не возражает, — сказал он. — Захватите кружки, я сварю вам какао.
После ужина они бросились со всех ног к Фреду. Окно мастерской было задернуто старыми красными занавесками, а когда и дверь тоже закрыли, жар от висячей керосиновой лампы и плиты стал почти невыносимым.
Фред освободил для них часть скамейки и, следя за закипающим в кастрюле молоком, начал рассказывать о Рае. Они едва успевали запоминать. Казалось, он был готов ответить на любые вопросы, лишь бы только они касались его родного городка.
— Фред, что означают слова «Господи, спаси Англию и город Рай»? — спросила Пенни.
— Да это самое и означают. Жители Рая всегда считали, что Англия отдельно, а они отдельно. Здесь любой понял бы, что эти слова мог написать или сказать только кто-то из местных. Рай не всегда шел тем же путем, что остальная Англия!
Потом он рассказал им, что встарь некоторые жители марча — их называли «ночные филины» — переправляли овечью шерсть с Ромни-Марч на корабли, а те вывозили ее без всяких пошлин из Англии во Францию.
— Когда мы сюда приехали, Фред, нас сразу очень заинтересовали ветряные мельницы. Мы нашли одну на вершине холма, за городом. Она работает?
— Да, мисс. Еще как работает. И уже сколько лет!
— А еще такие поблизости есть? — вмешался в разговор Джон.
— В Рае нет, но в Уинчелси есть — только совсем старая, одни развалины. Она стоит в поле, недалеко от церковного кладбища. Обычно ее у нас называют старой мельницей, хотя обе они, как говорят, были построены примерно в одно время… А теперь давайте-ка сюда ваши кружки, я вам налью какао и расскажу о Бруклендской битве…
Когда он отвернулся к плите, Джон, посмотрев на Пенни, прошептал одними губами:
— Говорил я тебе! Пока что нам везет…
Глава IV
ВОСКРЕСЕНЬЕ: НА МЕЛЬНИЦЕ
На следующее утро Джона разбудил звон колоколов на большой церкви и звук шагов по камням мостовой за окном. Оторвав от подушки голову, он посмотрел в свое окно — на море. Солнце стояло уже высоко, и до него через низинные луга долетел знакомый уже запах соленого тумана и ранней осени. Потом, через много лет, он неизменно будет напоминать ему о волнениях его первых дней в Рае.
Пошарив под подушкой, Джон нащупал большой железный ключ от их верхней комнаты и сразу же вспомнил обо всем, что произошло вчера.
Ему казалось маловероятным, что действительно существует какое-то сокровище или, во всяком случае, сокровище достаточно значительное. Однако мистер Грэндон шпионит за ними и явно сам стремится его заполучить. Таких чудес с ними еще не бывало!
В письме дяди Чарльза сомневаться не приходится — оно-то вполне реально. И подсказка, которую им удалось так быстро расшифровать, безусловно, подлинная, хотя, размышляя о «глиняных сосудах», Джон мог лишь растерянно вздыхать и разводить руками. Он уже с опаской думал, что им придется пересмотреть все книги и письма в ящике в поисках чего-нибудь, что сможет им помочь.
Тут он заметил на ковре у двери белый прямоугольник бумаги. На нем не было ни имени, ни адреса, а только категоричная надпись «Совершенно секретно» — она была нацарапана карандашом наискосок в верхнем углу. Джону показалось, что он узнал этот почерк. Понимая, что на этом приятный утренний сон для него все равно закончен, он, накинув халат, сел на краешек кровати.
«Джон, — прочитал он, — я еще раз все обдумала и пришла к выводу, что все это очень серьезно. Проныра, наверное, все время следит за нами, и он будет особенно осторожен сегодня перед тем, как идти на встречу с мисс Б. на старой мельнице. Ты уже решил, на какой мельнице? Помнишь, он сказал ей, что заберет бумаги. Подсказка все еще у тебя? С ней ничего не случилось? Я не сомневаюсь, что ты продрыхнешь до самого завтрака, а вчера ты так разозлился, когда я тебя разбудила, что теперь я решила лучше написать записку. Мы обязательно должны ВЫСЛЕДИТЬ Проныру сегодня. Сейчас я пойду вниз его искать и постараюсь заговорить до твоего прихода или пока не позовут завтракать.
Пенни».
Быстро умывшись и одевшись, он спустился вниз. Пенни в большой гостиной не было, так же, как и Фреда, и он вышел во двор. Входная дверь их половины дома была еще закрыта. Он приподнял щиток почтового ящика и, наклонившись, попытался заглянуть через щель в прихожую. В этот момент дверь под его рукой чуть сдвинулась и начала приоткрываться внутрь. И сразу же он услышал негромкий, вкрадчивый голос Пенни:
— Доброе утро, мистер Грэндон. Я только что случайно проходила мимо и услышала, что вы трогаете дверь. Сегодня погода гораздо лучше, не так ли? Я так рада…
— Не будь идиоткой, Пенни, — прервал ее Джон. — Открой нормально дверь и впусти меня.
— Джон! — ахнула она. — А я решила, что это Проныра. Я подумала, что это должен быть он… Во всяком случае, надеялась, что это он, — простосердечно призналась она.
Джон пролез мимо нее и закрыл за собой дверь.
— И что ты собиралась делать? Предположим, это был бы Грэндон? Что бы ты сделала?
— Я бы втянула его в разговор, — решительно ответила Пенни. — А вот что ты здесь делаешь, позвольте спросить?
— Ну, спроси — пожалуйста! Я тебе отвечу: я нашел твою дурацкую записку и сразу же спустился вниз искать тебя, хотя зачем, сам не знаю — пустая трата времени.
— Это я от тебя уже слышала, — отмахнулась Пенни. — Но какую записку ты имеешь в виду?
Джон сел на ступеньки и, потянув ее за руку, усадил рядом с собой.
— Давай лучше выйдем во двор на солнышко и до завтрака все обсудим. Зачем нам попадаться на глаза Проныре? И сначала давай выясним, носит ли он туфли на рифленой подошве?
Во время завтрака миссис Уоррендер предупредила:
— Постарайтесь оба быть готовыми без четверти одиннадцать, хорошо?
— Быть готовыми для чего, тетя? — спросила Пенни. — Если нужно чем-то помочь тебе, мы всегда готовы.
— Мы все идем в церковь, — объявила тетя. — И не в этой одежде, конечно.
Пенни растерянно заморгала глазами:
— Но ты же не хочешь сказать, что мне нужно надеть шляпку? Ты же знаешь, тетя, что я вообще не ношу шляпок. Я буду выглядеть в ней, как пугало огородное.
При этих ее словах Джон хохотнул, но быстро успокоился под строгим взглядом мамы.
— И ты тоже, Джон, пожалуйста, надень свой синий выходной костюм. И хоть раз приличную рубашку.
Пенни озадаченно кусала губы:
— Но, тетя, дорогая, я думаю, сегодня мы вместе пойти не сможем. Ты не против, если один из нас останется дома — на часах? И, может быть, тот, кто останется, сходил бы потом к вечерне — если ты считаешь, что это обязательно!
— То есть как это — на часах?
— Это такая игра, мама, — вмешался Джон. — Не обращай внимания, мы будем готовы вовремя.
Когда они вновь остались одни, Пенни сказала:
— Джон, мне только что пришла в голову ужасная мысль. Подсказка у тебя?
Он открыл свой бумажник и заглянул внутрь.
— Да! Здесь, на месте. Давай сходим в нашу комнату и еще разок взглянем на карту. У нас еще есть время до переодевания.
Он сунул руку в карман куртки.
— Ключ! Его нет! Я оставил его под подушкой…
Они вместе бросились наверх. К счастью, ключ был по-прежнему там, где Джон его оставил, увидев записку Пенни под дверью.
— Он такой огромный, этот ключ, — сказал Джон, когда они взбирались по лестнице Пенни. — Его просто неудобно носить с собой, карман оттягивает. Но придется, ничего не поделаешь.
Он вложил ключ в скважину и потянул на себя тяжелую дверь.
— Теперь надо отыскать ключ от ящика. Где-то здесь я его положил.
Когда ящик был благополучно отперт, они вновь разложили карту на столе. Через некоторое время Джон сказал:
— Знаешь, Пенни, до вечера мы не сможем ничего сделать. Нам придется пойти на мельницу, но только не вместе, а каждый на свою, и спрятаться так, чтобы можно было подсмотреть, с кем Проныра встречается. И подслушать, о чем они говорят. А сейчас давай больше не будем ломать голову над этой картой, пока не узнаем точно, за чем он охотится! Он ведь не знает, как много нам уже известно, и, вполне возможно, чем-нибудь себя выдаст. Мы опережаем его самое меньшее на шаг, и он не знает, что у нас уже есть. Вот что меня действительно беспокоит, так это «глиняные сосуды». Нам придется обоим основательно пошевелить мозгами, Пенни. Хотя ответ может быть в этом ящике.
