Анна Данилова - Кукла из темного шкафа
– Покажи свои номера, – она взяла в руки блокнот. – Здесь много номеров. Света, что ты можешь сказать?
– Я знаю почти все – это звонили наши друзья. Кроме двух последних.
– Так мы сейчас мигом выясним… – Сашка включил компьютер. Через несколько минут выяснилось, что первый из двух номеров принадлежит кафе «Саламандра», что на Большой Дмитровке. А вот второй…
– Дронов, выключи компьютер, – заметила Маша мрачно. – Эх ты, великий компьютерщик! Последний номер наш. Нашего штаба.
Наступила тишина.
– Подождите, – первым нарушил ее Никита. – Дрон, а ты не мог ничего спутать? Может, цифру не ту записал? Хотя бы одну?
– Нет, я ничего не спутал…
– Выходит, твой отец, Света, звонил отсюда… – развела руками Маша.
Глава V
Жизненное правило секретарши
Бригада Карташова ремонтировала огромную элитную квартиру на Тверской. «Если убрать все мешки и прочие строительные материалы, – подумал Сергей, оглядывая колоссальное пространство, – то здесь можно ездить на велосипеде».
Карташов, краснолицый мужик с хитрющими глазками и рыжеватыми моржовыми усищами, встретил нового «подсобника» широкой улыбкой.
– Присоединяйся. Здесь главное правило – не задавать лишних вопросов. Делай, что тебе велят, и не суй нос не в свое дело. А уж мы тебя не обидим. Тебе Милена ничего про оплату не говорила?
Сергей и не знал, что ответить. Но Карташов его опередил:
– Да это, собственно, и неважно. Платить я тебе буду из своего кармана, потому как ты в документах нигде не числишься. А уж я с шефа взыщу сам, своими методами.
«Как же, взыщешь ты с него… Сначала найди, а потом и говори», – хмыкнул про себя Горностаев.
Его поражало то обстоятельство, что с исчезновением Конобеева в его фирме ничего не изменилось. Все работают, заняты. Неужели обо всем позаботились его замы? А может, им даже выгодно, что шефа нет?
Как бы то ни было, но он принялся за работу. Следуя примеру рабочих – парней, одетых в забрызганную робу и с мученическим выражением лица, – принялся поднимать снизу наверх, на лифте, мешки с каким-то белым порошком.
Работа была однообразная и тяжелая. К концу дня Сергей так натрудился, что буквально рухнул на один из своих последних мешков. «Я тоже мешок. Спокойно. Ничего страшного не происходит. Многие в моем возрасте подрабатывают таким же образом. А чем я лучше? Мне это только на пользу пойдет. К тому же я заработаю себе на видеокассету». Он усмехнулся. Деньги… Да у него этих денег – как грязи! Девать их некуда. Другое дело, что все они секретные – присланные из Германии Евой Бауэр.
Спина болела, ноги-руки тряслись, словно их подключили в электрическую сеть. Голова трещала. Но самое ужасное заключалось в том, что никто из рабочих ни разу с ним не заговорил. Все словно воды в рот набрали. И еще раздражало то, что сам бригадир Карташов хоть бы ведро с места на место переставил. Ничего подобного! Он только руководил. Иногда ходил из комнаты в комнату, осматривая потолки, и причмокивал губами. Но в основном пил баночное пиво и курил. Причем дорогие сигареты.
Наломавшись, Сергей понял, что строитель из него уж точно не выйдет.
Он посмотрел на часы. Шесть. Пора отчаливать.
– Ну, я пошел? – подошел он к Карташову, глядя, как уходят остальные рабочие.
Чувствовал парень себя ужасно. Легкие были забиты белой пылью, хотелось чихать и кашлять. Да и желудок от голода сводило. Кошмар!
– А ты ничего, работящий. Получай свою долю. – И Карташов, достав из кармана довольно крупную купюру, протянул Горностаеву. – И так будет каждый день.
Сергей, не сказав ему ни слова, ушел. Ничего себе… Хотя он и сам еще толком не понял, много получил или мало. Если учесть, что начал он работать уже после обеда, то, может быть, не такая уж это и маленькая сумма. «Не иначе как Милена все же предупредила бригадира, что я родственник Леонида Викторовича».
Горностаев спустился во двор, вышел через ворота на Тверскую. И когда на повороте от него шарахнулась какая-то девчонка вся в белом, посмотрел на себя и понял, что выглядит как бомж – грязный, потный. А кругом прогуливались нарядно одетые люди, набиваясь по ходу улицы в кафе и рестораны. Словом, жили на полную катушку.
И тут вдруг теплый вечерний воздух перед глазами Сергея начал дрожать. Словно превратился в расплавленное прозрачное стекло. И в этой приятной солнечной мути ему привиделась высокая тоненькая девушка с французским именем Милена. Она шла ему навстречу и улыбалась. Это был мираж. И Горностаев зажмурился. Но когда парень открыл глаза, понял, что ошибся: Милена стояла перед ним на самом деле и благоухала по-прежнему сладко, как цветок.
– Привет, бедный родственничек! – улыбнулась она и вдруг чмокнула Сергея прямо в губы. – Устал, бедняжечка? Да уж, видок у тебя неважнецкий. Знаешь что? Пойдем ко мне, я тут недалеко живу. Примешь душ, освежишься. Вот только зайдем сейчас, купим что-нибудь к ужину. Ты как, не против?
«Чего только не сделаешь ради дела, – пожал плечами Сергей. – Не съест же она меня, в конце-то концов… вместо ужина…»
– Ладно, я согласен.
Что-то внутри его после этих слов задрожало. Так бывало с ним, когда он выходил в классе к доске или же когда замирал перед дверью Машки Пузыревой. Это было волнение. Но какое-то непонятное. Словно проявление слабости. И он всегда злился на себя за непонятное чувство. Теперь же главным было не подавать виду, что он нервничает.
Они с Миленой зашли в кафе, купили жаренных в сухарях цыплят и пирожков, большую бутылку фанты, и Сергей вспомнил Пузырька. Вот бы его сейчас сюда!
– У меня есть друг, парнишка маленький, зовут его Никиткой, но он отзывается на Пузырька.
– Что, на Пузырька? Здорово. Это что же, он похож на пузырек или как?
Чувствовалось, что у Милены прекрасное настроение. Разговаривая, она постоянно улыбалась.
– Да нет, просто он больше всего на свете любит вот такие бутылки с фантой или кока-колой.
– Тогда и меня тоже можно звать Пузырьком, потому что я их тоже очень люблю. Ну, мы уже пришли.
Они нырнули в арку, вошли в подъезд большого старого дома и поднялись на лифте на пятый этаж.
– А у вас дома кто-нибудь есть?
– Говори мне «ты», договорились? – В руках Милены зазвенели ключи.
– Не-а, я так не смогу…
– Брось. Будь проще. Милена, и все. А что касается того, кто у меня дома, успокойся. Я живу совершенно одна.
Дверь распахнулась, и они вошли в прохладный коридор.
– Чувствуешь, как холодно? На улице жарища, а здесь – климат! – И Милена подняла вверх указательный палец. – Кондиционер – это мое последнее приобретение. Заходи, не стесняйся.
Конечно, у нее была маленькая квартира. Но какая – сказка! Все новенькое, стильное, светлое!
– На, держи, это халат для гостей. Он будет тебе вместо полотенца. Остальное найдешь в ванной. Думаю, ты не спутаешь шампунь со средством для унитазов. Чувствуй себя как дома…
И Милена легонько подтолкнула гостя к ванной комнате.
Сергей никогда в жизни не мылся с такой скоростью, как в тот памятный вечер. Ему все казалось, что Милена, какая бы симпатичная и добрая ни была, заманила его к себе специально для того, чтобы разоблачить. Он даже представлял себе: вот он выходит из ванной в халате, а в комнате его уже поджидают Карташов или кто-нибудь из банды тех, кто похитил Конобеева. Поэтому он, вполне вероятно, перепутал все флаконы в ванной на полочке. Уж слишком разные были запахи. Но напоследок он все же не удержался и побрызгал на себя каким-то одеколоном.
Поспешил поскорее выйти и предстал перед Миленой, переодетой в шорты и майку, в длинном желтом халате. Наступая на его полы, он пересек комнату и сел в предложенное ему кресло. Желудок Сергея заурчал, когда он увидел накрытый стол.
– Ешь, не стесняйся.
И Сергей, позабыв обо всем на свете, набросился на еду. Цыплята были такими вкусными, что он ел их прямо с косточками, которые приятно хрустели на зубах.
– У тебя правда нет денег на школу? – вдруг услышал он и почувствовал, что уши его начинают гореть. «Вот оно, начало тяжелого разговора… А она не такая дура…»
– Правда… – ответил Горностаев с набитым ртом.
– Бедняжечка. И ты готов вот так каждый день пахать?
– Но это же нормальные деньги.
– Брось, копейки. Ты еще маленький и ничего в жизни не смыслишь. Я вот лично для себя вывела формулу жизни. Очень простую. И она помогает мне. Ты думаешь, кто купил мне квартиру?
– Не знаю… Родители, может.
– А вот и нет. Я сама себе ее купила. Причем в центре Москвы. Прикидываешь, сколько она может стоить?
– Без понятия.
– То-то и оно, что вы все без понятия. Мои родители давно уже забыли обо мне. Я сбежала из дома, когда мне было примерно столько же, как и тебе. И звали меня тогда не Миленой… Но это неважно. Прошло несколько лет, и я из нищей и глупой девочки с повадками дворняги превратилась в секретаря одной из крупных строительных фирм. У меня есть квартира, деньги и все, что только я ни пожелаю. И вовсе не потому, что у меня есть богатый друг или муж. Я свободна и независима. Просто я очень быстро разобралась, что к чему.
