Старичок в клетчатых брюках - Ирина Михайловна Пивоварова
Через час всё было вскопано.
– Молодцы! – похвалил Дмитрий Ферапонтович. – Только не расходитесь, погодите одну минуту!
Вынул фотоаппарат «Смена», велел Андрею встать посередине, по бокам поставил братьев Петуховых, Светке велел встать на одно колено, позади Тольки Петухова поставил Павлика, скомандовал:
– Улыбнитесь! – и всех сфотографировал.
Глава 13
«О чём ты думаешь?»
И вот вечер. Сёстры Марина и Лидия Сергеевны хлопочут у стола, ставят на него торт, яблоки и чашки, а Люська сидит рядом с Павликом на диване и ноет:
– Ма-а-м, ну можно, я не буду менуэт играть? Надое-е-ло мне!
– Обязательно сыграешь! – строго говорит Лидия Сергеевна.
– Давайте лучше чай пить, торт засох-нет!
– Не засохнет. Если не хочешь менуэт, сыграй мазурку. Ах, Мариночка, это такая чудная мазурка! Христофор Матвеич, Люсенькин преподаватель, сказал, что в ней сквозит тоска композитора по далёкой родине.
– «Сквозит, сквозит»! – пробурчала Люська и принялась с таким остервенением водить смычком по скрипке, что всем поневоле стало жаль бедного композитора.
Но Павлик скрипку не слушал. Взгляд его был туманен. Он глядел на торт, а видел скрючившегося в кустах человека. В ушах его звучали не пассажи мазурки, а зловещий вечерний разговор.
– О чём ты думаешь? – толкнула его в бок Марина Сергеевна. – Павлик, проснись!
Нет, Павлик не спал. Он думал о завтрашнем дне. Завтра, да, завтра он должен узнать, что это за люди, что они задумали? Завтра он – кровь из носу – должен побывать вместе с ними на какой-то непонятной, таинственной трубе…
Глава 14
Павлик рассказывает о своих планах Люське
И наконец Люська кончила пиликать на скрипке, все попили чаю и сёстры ушли на кухню обсудить свои личные дела. Павлик с Люськой остались одни.
– Ну, – сказала Люська, в упор глядя на Павлика, – рассказывай, что это за труба такая!
– Да нечего мне рассказывать! Я и сам ещё ничего не знаю!
– Не ври! – закричала Люська. – Ты просто скрываешь от меня, я же вижу!
– Да честное слово! Вот пойду за ним и узнаю.
– Да как же ты пойдёшь? Этот Лохматый тебя уже как свои пять пальцев знает!
– А я всё придумал! – воскликнул Павлик, ибо в эту самую минуту, именно в эту самую минуту, гениальная догадка стукнула ему в голову. – Я переоденусь!
– А лицо?
– Маску надену, – сказал Павлик.
– А где ты её возьмёшь, маску?
– Сейчас увидишь.
Глава 15
Маска старичка
С треском распахнул Павлик двери кладовки, так что штукатурка посыпалась со стен, и принялся вышвыривать с полок в коридор чемоданы и корзины, в которых хранился разный ненужный хлам – старые пиджаки, стоптанные ботинки и сломанные игрушки.
Воспользовавшись тем, что увлечённые беседой мамы закрылись в кухне, он вывалил содержимое чемоданов на пол, и скоро в коридоре образовалась большая куча, из которой высовывались рукава, подошвы, велосипедные спицы и плюшевые медведи всех мастей и оттенков.
На глазах у изумлённой Люськи Павлик погрузился в кучу и извлёк из неё розовый нос, к которому были прикреплены жёсткие желтоватые усы из мочалки и оправа от очков с густыми нависающими бровями, тоже жёлтыми и тоже из мочалки.
Вместо волос у маски была шёлковая, розового цвета шапочка, очень похожая на лысину, с пучками волос по краям.
Встряхнув маску так, что у неё наполовину отклеилась бровь, Павлик бросился в ванную, и через секунду из ванной в коридор выскочил маленький старичок в очках, с большим розовым носом и розовой лысиной.
Старичок подбежал к кладовке, выхватил из кучи барахла полосатый пиджак с толстыми ватными плечами и мятые клетчатые брюки и быстро их надел.
После этого старичок удовлетворённо погляделся в зеркало в прихожей и крикнул тонким Павликиным голосом:
– Пусть теперь он попробует меня узнать! Пусть только попробует!
– Здорово! – только и прошептала Люська.
Часть третья
Старичок в клетчатых брюках
Глава 1
«Эй, папаша!»
16 июня 197… года по тихому и безлюдному переулку двигался худенький старикашка в старомодном пиджаке в полосочку. Пиджак был старикашке великоват. Ватные плечи разъезжались, рукава болтались – вид был странный.
Мышиного цвета клетчатые брюки были закатаны снизу, очевидно, чтобы не мешать при ходьбе.
Старичок шёл в кедах. Вёл он себя тоже странно. Он то горбился и продвигался вперёд маленькими неровными шажками, то делал огромные прыжки и прятался в подворотнях, осторожно высовывая оттуда круглую розовую голову, а затем выскакивал из подворотни и, почти пригнувшись к земле, перебегал от липы к липе.
Со стороны могло показаться, что этот старичок не совсем нормальный. Но никого не было в переулке в этот час, кроме одного человека в чёрном кожаном пиджаке, который шёл далеко впереди. И никто не смотрел на старичка, разве что рыжая дворняжка, которая следовала за ним по пятам.
Сначала, когда старичок, резво разбежавшись, сделал огромный скачок через лужу, дворняжка удивилась и принялась громко лаять. Тогда старичок мигом укрылся в подворотне, и долго махал на дворняжку руками, и чесал у неё за ухом, пока дворняжка не успокоилась.
Звали этого старичка, как вы уже догадались, Павлик Помидоров. Он шёл по пятам за Лохматым.
А Лохматый об этом и не подозревал.
Засунув руки в карманы и легкомысленно насвистывая, шёл он, не торопясь, по переулку.
Один раз наклонился, погладил кошку.
Один раз подкинул камешек на дороге.
Ну конечно, это был преступник неопытный. Сами посудите, преступное ли дело гладить кошек, насвистывать и подбрасывать ногой камешки? Впрочем, мы забываем. Ведь он наверняка притворяется. Хочет казаться обыкновенным парнем.
Вдруг он остановился и извлёк из кармана пачку сигарет. Сунул сигарету в рот, похлопал себя по карманам – спичек не оказалось. Он обернулся, посмотрел, не найдётся ли у кого-нибудь прикурить, но никого не увидел, кроме щуплого старикашки, шествующего в некотором отдалении.
Лохматый стал ждать, когда старикашка подойдёт поближе, но тот встал как вкопанный.
– Эй, папаша! – крикнул Лохматый. – Прикурить не найдётся?
«Папаша» не ответил.
– Странный старикан, – вполголоса произнёс Лохматый, и тут вдруг старичок повернулся вокруг своей оси на сто восемьдесят градусов и весьма резво для своих лет побежал вниз по переулку.
«Ненормальный какой-то!» – удивился Лохматый.
Глава 2
Музыкальная подворотня
Павлик
