Денис Мартынов - Смотри, что принесли наши сети

— Да что за бред?

— Макс, не отпирайся. Игнат нам все рассказал. Я понимаю, тебе не хватает внимания. Но докатиться до такого? Отнимать у людей телефоны на улице. Неужели мы не могли просто поговорить об этом?

— Мам, ты о чем вообще? Какие люди, какие телефоны? — от волнения Макс встал и задвинул свой стул под столик.

— Люди, у которых ты и кто-то там еще отобрал телефон на улице. И этот человек мог написать заявление в полицию. Игнат нам все рассказал про твои увлечения. Про этот бойцовский клуб в интернете. Про его задания. Что нужно напасть на кого-то, или поехать в другой город…

— Ах вот как, Игнат вам все рассказал? Замечательно! «Мои увлечения»! — Макс расхаживал по кафешке, драматично заламывая руки и кривляясь. — Да что ты знаешь про мои увлечения? Тебе же никогда это не было интересно! Тебя же кроме твоего экологического чая ничего не интересует. Ничего. Ты даже объявление не стала давать о пропаже. Да! Мне рассказали в полиции.

За спиной у Макса что-то грохнуло и мелко-мелко посыпалось, металлически звякая. Он обернулся. Большая подставка для ложек упала со стойки, ложки разлетелись по кафельному полу, и девушка продавщица, собирая их, уже ползала под столами. Рядом с ней стояла пухлая повариха и во все глаза таращилась на Макса. Макс отвернулся. Мамы за столиком уже не было. Только мокрый бумажный платок лежал рядом с пустыми тарелками.

К городу подъезжали около трех часов дня. Здесь тоже шел дождь. Мокрые машины проносились мимо, не обращая внимания друг на друга. Дворники сметали водяную пыль. Оранжевые и красные огни впереди идущих машин расплывались на лобовом стекле каплями акварельной краски.

Неожиданно мама вывернула руль вправо и съехала с дороги на широкий, засыпанный грязной щебенкой парковочный карман. За серой пеленой дождя уже можно было разглядеть первые городские высотки. А прямо над машиной вытягивали свои скрюченные пальцы еще по-зимнему голые деревья. Мама щелкнула замком ремня безопасности.

— Макс. Мне очень жаль, что мы так и не смогли нормально поговорить, — дорога осталась где-то слева, и на этот раз мама обращалась то ли к оплетке руля, то ли к своими коленям. На Макса по-прежнему не смотрела.

— Не знаю. Мне кажется, нам не это нужно, — Макс зябко поежился.

— Да, наверное. Просто… эта история с телефоном. Она так меня напугала.

— Да забудь ты уже про нее. Игнат наврал вам все.

— Возможно. И хорошо, что все так обошлось. Но все-таки, — она перегнулась через переключатель скоростей и открыла дверь бардачка. Пошуршала бумагами и вытащила небольшой пакет. — Вот, держи. Пришлось постараться, чтобы найти его посреди ночи.

Дождь усилился и колотил по крыше тяжело и равномерно. Дворники не работали, картинка за лобовым стеклом смазалась, растеклась неясными пятнами всех оттенков серого. Макс взял пакет. Достал то, что лежало внутри. Коробка с флагманским смартфоном.

— Думаю, тебе понравится, — мама выпрямилась в своем кресле и включила дворники. — Может быть, мы сможем честно поговорить хотя бы по телефону, — она защелкнула ремень, глянула в зеркало и стала выкручивать руль, выезжая обратно на дорогу.

— Не знаю, — Макс бессмысленно вертел коробку на коленях. — Наверное.

Эпизод третий — Одинокий ездок

С Игнатом они встретились примерно через месяц. Случайно столкнулись у эскалатора торгового центра. 12 апреля, кажется. Игнат был с родителями, Макс — один. Искал себе новые кроссовки на весну. Хотя весна, конечно, та еще. На улице холодина. Особенно хорошо это чувствовалось с учетом расстояния до новой школы. Дорога теперь занимала раза в полтора больше. Но после… той поездки, так скажем, другого выбора не оставалось. Мама настаивала, а Макс, в общем-то, и не протестовал. Хоть что-то в жизни поменяется. Дурная, конечно, идея, скакать из школы в школу в последней четверти. Но. Если «положа руку на сердце», как любит говорить его новая классная, взглянуть на происходящее. Ну вот на все вокруг. И что из этого не дурное? Мамина работа? Ха, уже смешно. Школа? Или тусовка с друзьями? Все эти сплетни, переписки в ВК? Или вот это еще «как я хожу на треню»? Ничем не лучше прочего. Так что. Да. Такие дела. Новая школа. И по возможности не общаться со старыми знакомыми. Мама вроде бы и новую квартиру ищет. А он вот за новыми кроссовками пришел.

— Прикольно, — Игнат кивает и настороженно оглядывается на родителей.

Макс рассматривает пол у себя под ногами. Еще не хватало, чтобы они тут устроили ему выволочку. Все молчат, а люди, спускающиеся по эскалатору, спотыкаются о них, пытаются протиснуться то справа, то слева. Надо бы отойти куда-нибудь в сторону. Наконец мама Игната деловито сообщает, что им нужно пойти посмотреть туфли. Игнат, если хочет, может здесь подождать. Игнат не знает, хочет ли он.

— Давай, что ли, на лавочку присядем, — Макс морщится и, стараясь ни с кем не встречаться глазами, показывает куда-то себе за спину.

Игнат соглашается.

Говорить особенно не о чем. Сидят на лавочке, разглядывают швы между плитками.

— А у нас, вообще, как? — Макс спрашивает про школу, потому что, понятное дело, про байки о «бойцовском клубе» и якобы краденом телефоне спрашивать нельзя.

— Да норм, — Игнат отвечает торопливо, как будто ждал этого вопроса. — Все по-прежнему. К девятому мая вот готовимся.

— А. В той школе тоже готовятся. Но я не участвую. Они роли заранее распределяли, а мне не досталось. Ну, и вообще. У меня ж особая нагрузка.

— Понятно. А какой же у тебя класс?

— Гэ.

— Восьмой?

— Нет, Игнат, восемнадцатый. Ты вот сам как думаешь?

— Ну кто его знает. Я в другую школу ни разу не переводился. Может, там в предыдущий класс нужно идти. Я слышал что-то такое.

— Обалдеть! Еще не хватало в седьмой класс возвращаться, — телефон пискнул, предупреждая о входящем сообщении. Макс вытащил его из кармана. Оказалось, что это всего лишь служебная эсэмэска. — Вообще я не знаю. Может, кто-то и в другой класс идет. Мне Оля какую-то справку сделала. И все нормально.

— О, круто, — Игнат показал пальцем на телефон. — Твой?

— Да вроде.

— И как?

— Да ничего. Батарея так же быстро садится. А в остальном норм. Игрушки тянет.

— Игнат? — родители Игната позвали его издали. Как будто боялись подходить.

— Слушай, — Игнат оглянулся на них. — Мне, похоже, пора.

— Ну давай, — Макс протянул руку.

— Ага, — Игнат подскочил с лавочки, — если хочешь, можем в ВК списаться.

— Да можно.

— А ты там как зарегистрирован?

— Эээ, — Макс замялся, — знаешь, я тебе лучше сам напишу.

Проблема заключалась в том, что на ВК у Макса было два новых профиля. И с какого из них написать Игнату, он не знал. Один профиль «публичный». Для мамы. Там все хорошо. Макс не закрывал никому доступы, да и скрывать там было нечего. Второй профиль — на всякий случай. Следить, что пишут в пабликах, о которых маме знать не обязательно. Хотя на самом деле за прошедший месяц он заходил туда всего пару раз. Это еще если считать вместе с регистрацией. Новый класс, новая школа — сложностей хватало и без того, чтобы строить какие-то планы.

Непонятки, в общем-то, было две. Первая — если писать с основного профиля, не подумает ли Игнат, что Макс сдался и стал этаким смирным простачком? Плюс мама может как-нибудь — вряд ли, конечно, специально — увидеть переписку или новые сообщения или еще что-то. И еще неизвестно, одобрит ли она это. А если воспользоваться секретным, своим личным профилем, то это уже будет совсем неправильно. Как будто бы самые главные тайны — раз и всем рассказал. И никакие это уже не тайны. Нет. Нужно подумать.

И поскольку простого и понятного решения не было, никто никому ничего не написал.

Прошла неделя. В воскресенье — 19 апреля — они с мамой собирались вместе пойти в парк. Теперь с этим было строго. Новый мировой порядок. Мастер-классы переехали в какое-то другое помещение, и народ в их квартире собирался не чаще двух раз в неделю. Поначалу мама еще хотела водить Макса к психологу, но он так уперся, а потом еще и новая четверть началась, так что вопрос с психологом отпал сам собой. Хотя, может быть, мама ходила на прием сама. Скорее всего, так. И, наверное, это по его совету мама купила специальный настенный календарь, в котором отмечала свободные дни зелеными пластиковыми флажками.

На самом деле этих флажков было не очень много. Маме приходилось откладывать важные дела, и, не каждую неделю, разумеется, а когда получалось, они вместе планировали что-нибудь. После того как утверждали событие, отмазки ни от кого уже не принимались. И это было даже хорошо. Иначе бы или Макс, или Оля в самый ненужный момент обязательно что-нибудь придумали бы или вспомнили, или еще что-нибудь, и никакого праздника бы не состоялось. Да. А вот так — четкая и конкретная дата. И зеленый флажок пришпилен к календарю. В это воскресенье планировался парк.