Бьянка Турецки - Юная модница и тайна старинного платья
Доктор наконец выпрямился с победоносным видом, держа в руке ржавую консервную банку с этикеткой «Чернослив без косточек». В угрюмом взгляде его черных глаз впервые появился проблеск жизни.
— Это будет поистине фокус! — воскликнул он. — Я предсказываю ей полное выздоровление через два дня.
— Чернослив без косточек! Отлично, мой любезный доктор, — с жаром ответил мистер Бакстер, сердечно похлопав его по спине и подмигивая Луизе.
Доктор Хастингс в последний раз проворчал что-то на прощание и удалился.
— Что ж, по крайней мере, он не пытался лечить тебя пиявками, — пошутил мистер Бакстер, осматривая банку с черносливом, оставленную на столике возле кровати.
— Да уж, — отозвалась Луиза, не вполне принимая юмор. У нее от этого доктора шел мороз по коже.
В это время в комнату просунул голову молодой человек лет двадцати с небольшим, с зачесанными назад белокурыми волосами, в старомодном темно-сером костюме-тройке.
— Мисс Бакстер, дорогая, мне сказали, вы неважно себя почувствовали. Я пришел вас проведать.
— Бенджамин, — отрывисто приветствовал его мистер Бакстер, протягивая руку этому находчивому незнакомцу. — Сейчас она чувствует себя просто прекрасно. Спасибо за беспокойство. Однако, думаю, вы выбрали не совсем подходящее время. Мисс Бакстер хочет немного отдохнуть.
— Вы по-прежнему прекрасны и все так же хороши, даже если нездоровы, — говорю вам от души, — изрек Бенджамин и подмигнул Луизе.
Луиза покраснела. «Неужто это стишок для меня?» Если она что-нибудь в чем-нибудь понимает, то этот, в общем-то, привлекательный Бенджамин явно с ней флиртовал. И это в тот момент, когда она небось выглядит как Малышка Бо-Пип[19] фунтов этак под двести. Неужели Анна не понимает, что этот оттенок желтого не идет никому?
— Надеюсь, я увижусь с вами обоими вечером за обедом. Прошу вас, мисс Бакстер, если вам что-то понадобится, звоните мне не колеблясь. Что бы ни было.
— Спасибо. — Луиза, еще не оправившаяся от шока, кивнула и улыбнулась.
Мистер Бакстер, как какой-нибудь чересчур заботливый папаша, в сердцах указал Бенджамину на дверь. Похоже, ему хотелось как можно скорее избавиться от молодого человека.
— Гуггенхайм, ну и невежа, — проворчал он, когда тот вышел.
«Гуггенхайм? Как музей?»[20] Луиза очень надеялась, что встретится с ним еще раз. Бенджамин Гуггенхайм более чем сгладил жутковатое впечатление от визита врача.
— Может быть, тебе станет лучше, если ты поднимешься. Хороший обед творит чудеса. Говорят, еда на этом корабле выше всяких похвал. У нас за столом потрясающие соседи — Джейкоб[21] и Мадлен Астор[22], Исидор Штраус…[23] знаешь, его жена Ида до смерти из-за тебя переволновалась. Было бы хорошо, если бы ты там появилась. Как говорят эти бизнесмены — шоу должно продолжаться! — пропел мистер Бакстер, нежно промокнул потную лысину ярко-розовым платком и засунул его обратно в карман пиджака.
— Да, звучит очень мило, — с безразличным видом согласилась Луиза, стараясь не выдать своего восторга, хотя сердце у нее замирало при мысли, что она наденет одно из сказочных платьев мисс Бакстер и еще раз увидится с Бенджамином.
— Чудненько, я оставлю тебя, чтобы ты хорошенько выспалась. Встретимся у Большой лестницы в половине восьмого, хорошо?
— Конечно, — пробормотала Луиза, стараясь как можно меньше говорить, чтобы он не догадался, что она не настоящая мисс Бакстер.
Она не имела понятия, как будет всех дурачить и дальше, изображая из себя другую женщину. Как, черт возьми, это опять ей удалось?
— Прошу тебя, моя прелесть, уж пожалуйста, постарайся быть за ужином чуточку оживленнее, — раздраженно сказал мистер Бакстер. — Не понимаю, что на тебя нашло. Сегодня ты напоминаешь мне угрюмую девчонку.
Луиза подняла бровь. Он даже не представлял себе, до чего он был прав.
Глава 15
Мистер Бакстер артистически взмахнул на прощание своим розовым, цвета фламинго, платком и вышел из комнаты. Анна немедленно засуетилась — собирала одежду, чулки и наполняла ванну. Луиза сползла со своей высокой кровати и встала на месте, не зная, чем заняться.
— Тебе помочь? — спросила она.
Анна остановилась как вкопанная с охапкой блестящих вечерних туалетов, которые надо было отутюжить и развесить.
— Простите, мэм?
— Я говорю, может быть, тебе помочь? Что я могу сделать?
— Вам все еще нехорошо, мэм? — встревоженно спросила Анна.
— Я чувствую себя прекрасно. Просто мне стыдно лодырничать, пока ты делаешь всю эту работу.
Анна замолчала и посмотрела на Луизу долгим любопытствующим взглядом, словно впервые ее увидела.
— Нет, мне не нужно помогать. Почему вы не отдыхаете? Я наполняю вам ванну.
— А ТВ можно посмотреть? — спросила Луиза, оглядывая комнату в поисках телевизора или плоского экрана.
— Кто такая Тэви? — спросила сконфуженная Анна.
— Ладно, неважно, — пробормотала со вздохом Луиза, вспомнив, в какой год она попала.
Никогда в жизни она столько не отдыхала. Это начинало действовать ей на нервы. Если ей и вправду так повезло, что можно пожить жизнью знаменитой актрисы, то тратить ее попусту, скучая и слоняясь по комнате, она уж точно не хотела.
— А чем именно занимается мисс Бакстер? Я имею в виду… чем я занимаюсь? — спросила Луиза, снимая ночной колпак.
— Чем вы занимаетесь? Что-то я не пойму. — Горничная казалась озадаченной.
Луизе хотелось сказать ей, что они могли бы стать подругами. Ведь Анна и мисс Бакстер, по сути дела, ровесницы!
— Разве мы не можем быть просто подругами? — нерешительно начала Луиза.
Необыкновенно синие глаза девочки чем-то напомнили ей о Брук, и ей вдруг захотелось поболтать с Анной как с подружкой. Ей стало горько при мысли о том, что с ней нет Брук. Раньше они все делали вместе.
— Мэм?
— Не называй меня так, — простонала Луиза.
— Извините, мэм. То есть… мисс Бакстер, — промямлила Анна, смутившись.
— Ох… Так тоже не надо. Ладно. Называй как хочешь, — сдалась Луиза.
Сжав в безысходности кулаки, она с трагическим видом, совсем как капризный ребенок, бросилась вниз лицом на пуховую постель.
— Ага, так-то оно лучше, — услыхала она шепот Анны. — Мэм, ваша ванна готова.
Луиза шагнула в позолоченную ванну на четырех когтистых лапах и с головой погрузилась в теплую мыльную воду. Господи! Она выскочила, с отвращением выплевывая изо рта соленую пену. Вода была морская! Какая гадость!
— Анна, мне неприятно тебе это говорить, но из крана, похоже, течет океанская вода, — позвала Луиза сквозь закрытую дверь, украшенную молдингами из слоновой кости.
— Конечно, мэм! — крикнула в ответ Анна. — Она считается целебной.
«Конечно?» Луиза быстро вылезла из ванны и постаралась избавиться от остатков соли с помощью теплого пушистого белого полотенца, которое приготовила ей Анна. «Здесь много к чему нужно привыкать», — подумала она. И тут ей кое-что пришло в голову.
— Анна, если бы у тебя был свободный день и ты могла делать все, что хочешь, что бы ты сделала? — спросила Луиза, высунув голову из ванной.
— Все, что я хочу? — спросила Анна с надеждой, взбивая перовую подушку и со знанием дела поправляя постель.
— Все, — взволнованно подтвердила Луиза.
— Ну, пожалуй, я купила бы билет в бассейн. Это же подумать только, что на этом корабле есть бассейн. Чудеса, да и только.
— Забавно! — воскликнула Луиза и тут вспомнила, что тренер Мёрфи убьет ее за пропущенную тренировку!
Оставалось надеяться, что она еще успеет на соревнования в «Уэстпорте». Если она их пропустит, то никогда не сможет ему объяснить почему., — А еще мне хотелось бы попариться в турецких банях. Говорят, они точь-в-точь как бани в Марокко.
— Клево.
— Какой же там клев, — озадачилась Анна, не понимая, почему мисс Бакстер говорит с ней о рыбалке.
— Да-да, конечно. А что еще?
— А еще я, наверное, проголодалась бы и сходила поесть в «Кафе паризьен». Там все как в настоящем парижском уличном кафе. Даже официанты французы, — добавила она с сомнением.
— Вау, — пришла в восторг Луиза. — Мне всегда хотелось поехать в Париж.
— Вы там играли в спектакле прошлой весной, — напомнила Анна.
— Конечно, — быстро ответила Луиза. — Кажется, моя память все еще не восстановилась.
— А еще мне, может быть, захотелось бы покататься на механической лошадке в гимнастическом зале, или поиграть в карты, или прогуляться по променаду. Не сказать, конечно, чтобы я об этом думала, — поспешно добавила она.
Однако было ясно, что Анна об этом думала.
