Макс Бременер - Лёшкина переэкзаменовка
Но в тот самый день, когда мы вывесили этот номер стенгазеты, я, спустившись после уроков в раздевалку, увидел, что Грачёв притиснул к стене Борю Калинкина и, совсем как после первой басни, громко спрашивает:
— Говори, я главный баран, да?
— Ты! — закричал я издалека и бросился к ним. — Так и ответь ему, Борька! Чего молчишь?
Грачёв не стал дожидаться, пока я подбегу, — он немедля поднёс к носу баснописца кулак и повторил свой вопрос. И тут я услышал, как Боря Калинкин сказал:
— Чего ты, Грачёв, вовсе я тебя и не изображал в басне, не думал даже…
У меня прямо руки опустились, которыми я собирался оттащить Грачёва от Калинкина.
С тех пор мы больше не печатаем Бориных басен. Мы бы простили Боре, что он знает мало зверей, но того, что он трус, мы ему простить не можем. Пока что в нашей газете нет больше басен. Но как только в школе появится смелый баснописец, мы сейчас же начнём помещать его басни.
