Эдуард Успенский - Тётя дяди Фёдора, или Побег из Простоквашино
– "Имеет колоссальный опыт хозяйственной работы. Уверена в себе".
– Как танк! – сказал дядя Фёдор.
Папа дописал:
– "Уверена в себе, как танк. В Думе будет представлять интересы сельских жителей".
– И женщин, – добавила мама.
– "Сельских жителей и женщин", – добавил папа.
– Клянётся, что будет уважать собак, – вставил Шарик.
– И других домашних животных, – предложил Матроскин.
Папа подумал и дописал. Получилось так:
– "Уверена в себе, как танк. В Думе будет представлять интересы сельских жителей и женщин. Клянётся, что будет уважать собак и других домашних животных". Что ещё?
– Надо добавить про личную жизнь, – сказала мама. – В детстве она много читала. На танцульки не ходила. Поэтому замуж и не вышла.
– "В детстве она много читала, – добавил папа. – Поэтому не вышла замуж". Что ещё напишем?
– О правительственных наградах надо, – подсказала мама.
– А какие у неё награды?
– У неё одних значков килограмма три, – говорит Шарик. – Она ими может Хватайку с головой завалить.
Папа так и написал. А потом добавил:
– "Все на выборы тёти Тамары!"
Кажется, получилось неплохо.
– Теперь я всё сначала прочту, – сказал папа.
Он прочитал:
– "Кандидат в городскую Думу Т.С.Ломовая-Бамбино.
Она – военная пенсионерка. Закончила службу в армии в звании полковника. Строга и выдержанна. Имеет колоссальный опыт хозяйственной работы. Уверена в себе, как танк.
В Думе будет представлять интересы сельских жителей и женщин. Клянётся, что будет уважать собак и других домашних животных.
В детстве она много читала. Поэтому не вышла замуж.
Имеет правительственные награды. У неё одних значков военных килограмма три. Можно ими с ног до головы небольшую ворону завалить.
Все на выборы тёти Тамары!"
– Теперь всё правильно? – спросил папа.
– Теперь всё правильно, – сказали все.
Папа взял ведро с клеем, которое от шариковской будки осталось, ушёл на почту и там на входную дверь эту листовку приклеил.
Через час почтальон Печкин прибежал.
– Знаете, какая новость! Нашу тётю Тамару в городскую Думу выдвинули.
– Кто выдвинул? – спрашивает папа.
– Не знаю, – отвечает Печкин. – Может, народ, а может, президент Ельцин. Только её фотография во всё лицо у нас на двери почты висит. Еле-еле двери хватило.
– И что там написано? – спросил папа.
– Написано, что она умная, как танк. И будет защищать домашних животных. И ещё, что много в детстве читала, поэтому её никто замуж не берёт.
Умная тётя Тамара в это время в районном центре на телефонном узле выбивала телефон.
Начальник телефонного узла говорил:
– А что мы можем поделать? У нас точек не хватает.
– У вас, товарищ Фёдоров, не точек не хватает, – объясняла ему Тамара Семёновна, – у вас шариков не хватает. Вы первым делом должны пенсионеров обслуживать, а вы коммерческие ларьки обслуживаете.
"Какая противная тётка с медалями! – думал про себя товарищ Фёдоров. – Откуда она всё знает?"
А тётя Тамара оттуда всё знала, что она первым делом разведку среди старушек в очереди провела. Старушки ей всё и доложили.
Товарищ Фёдоров пробовал сопротивляться:
– А у меня главный телефонист Куценкович в отпуск ушёл. Работать некому.
Но тётя Тамара была не промах. Она всё знала:
– Это верно, главный телефонист Куценкович в отпуск ушёл. Зато запасной телефонист Косолапченко из запоя вышел. Есть кому работать. И ученик Савельев простую работу может выполнить.
На это товарищ Фёдоров просто глазами похлопал, но ничего сказать не мог.
– В общем, я военная пенсионерка, – объяснила ему тётя Тамара, – и с вами чикаться и чирикаться не собираюсь.
Товарищ Фёдоров не очень ясно представлял, что такое "чикаться и чирикаться", но понимал, если с ним не будут "чикаться и чирикаться", то ему будет плохо. Уж лучше бы с ним "чикались и чирикались".
– Итак, мы ждём! – сказала Тамара Семёновна.
– Сделаем всё, что в наших силах! – пообещал товарищ Фёдоров.
Тётя Тамара пожала руку товарищу Фёдорову. От её рукопожатия он присел и потом целых полчаса не мог свои пальцы расклеить.
Тихо и хорошо в Простоквашине. За окном первые снежинки пролетают. Поздний вечер то надвинется, то опять отойдёт, чуть-чуть за окном посветлеет. Сидят за столом папа, мама, дядя Фёдор, Матроскин и почтальон Печкин – в лото играют.
Галчонок Хватайка им сильно мешается. То одну фишку схватит, то другую. И все за ним бегают, отнять хотят.
Вдруг раздаётся страшный шум, и входит в дом разгневанная тётя Тамара с дверью от почты в руках.
– Смотрите, что творится! Меня без моего ведома куда-то выдвинули! Это же катастрофа!
Она так дверью размахивала, что почтальона Печкина чуть-чуть с ног не сбила.
Тут Печкин возмутился:
– Что вас куда-то выдвинули без ведома – это пустяки. А то, что почта без двери осталась, – это по-настоящему ужасно! Там одних конвертов рубля на четыре лежит. А клей канцелярский! А скрепки!
Он дверь у тёти Тамары выхватил и упал с ней.
А когда он упал, все увидели, что с другой стороны двери другой кандидат наклеен:
"Господин Толстов А.С. – президент объединения "МННГ" ("Мыло-Нефть-Нафталин-Гуталин"). Образование высшее техническое, правительственных наград не имеет".
Все сначала прочитали про нефтегуталинного кандидата, потом подняли почтальона Печкина, и он с Ивановым-оглы пошёл дверь на место ставить.
Мама с папой стали тётю Тамару успокаивать.
– И чего ты переживаешь, – говорит мама. – Ну выдвинули тебя. Это же хорошо. Значит, люди в тебя верят.
– Да, – говорит тётя Тамара, – а почему они пишут, что я много читала, а потому не вышла замуж. Я не потому не вышла замуж, что много читала, а потому, что мужчины совсем измельчали.
– Так чего же ты удивляешься, – объясняет папа, – что тебя в Думу выдвинули. Неужели этих мелких мужичков выдвигать? На тебя вся надежда.
После таких слов тётя Тамара успокоилась и даже развеселилась немного:
– А что? Я им всем в Думе покажу! Пожалуй, я в городе наведу порядок.
"Вот и хорошо, – подумал про себя Матроскин. – Пусть там всем показывает. А мы здесь немного отдохнём от её показательных выступлений".
Иванов-оглы и Печкин шли и дверь тяжёлую несли. На улице ещё немного стемнело. Совсем немного. Но от этого так темно стало, что, если дороги не знать, можно совсем в другую сторону уйти, например в лес.
Снежный дождик накрапывал. Капли дождя на тётю Тамару падали. Тогда они дверь перевернули тётей Тамарой вниз. Пусть тётя Тамара сохнет. Пусть Толстов А.С. промокает.
Иванов-оглы-Писемский опять истории рассказывал про военную жизнь:
– Как сейчас помню, зима, метели, мороз. Местами на дорогах гололёд. И вдруг телеграмма приходит: "Смотр на плацу провести, новичков начальству показать. Как они маршировать научились". Интересно?
– Захватывающе, – отвечает Печкин.
– Только как их показать, когда гололёд в городе. А на плацу особенно. Шаг шагнёшь и катишься, – говорит Иванов.
– Надо плац песком посыпать, – предложил Печкин.
– Можно, – согласился оглы. – Только нельзя. Этот плац катком был одновременно. Офицерские дети там катались. И хоккей проводился.
– Как же быть? – спросил потрясённый Печкин.
– А так. Хоть плачь. Нельзя же учебный марш на коньках проводить. Или там босиком.
– Ну и что вы придумали?
– А то. Тамара Семёновна дала указание всем солдатам наждачную шкурку на сапоги приклеить наждаком вниз. Они и приклеили. Никакой лёд им стал не страшен. Прошли они перед строевой комиссией, как по асфальту. Никто не скользнул даже. Ну как? Интересно? – спрашивает Иванов.
– Поучительно, – отвечает Печкин.
– А один член комиссии по маршированию был недоволен. Он на лёд выскочил и как закричит: "Как вы ходите? Кто ж так ходит? Эх вы, военные солдаты! Вот как ходить надобно!" Два шага шагнул и как шлёпнется! Другие члены комиссии к нему побежали на выручку, и тоже все вмиг свалились. Пришлось их со льда крючками доставать и баграми учебными.
– И что комиссия: осталась довольна? – спросил Печкин.
– Да, она всё поняла, – ответил Иванов-оглы. – И вынесла товарищу полковнику благодарность в виде значка и Почётной грамоты.
Тут они на почту пришли и дверь на место поставили.
Глава восьмая – К НАМ НАМЕЧАЮТСЯ ОХОТНИКИ
На другой день снежный дождик усилился. Всё вокруг белым стало и мокрым. И поля, и деревья, и заборы. Только одна речка чёрной оставалась. Поэтому никого никуда не "бросали". Ни на рыбу, ни на грибы. Каждый своим делом занимался.
Дядя Фёдор решил галчонка Хватайку акварелью раскрасить. Чего это он у нас чёрный? Пусть хоть недельку побудет экзотической птицей. Пусть посверкает всеми цветами радуги.
