Всеволод Нестайко - Невероятные приключения в лесной школе

— Кошмар! Ужас! — хваталась лапами за голову Пантера Ягуаровна.

— Ах! — вторила эхом с высоты своей шеи Жирафа Жирафовна.

— Надо объявить междузвериный розыск! Пусть прочешут весь лес! — решил директор.

— Конечно! — подхватили учителя.

— Макак Макакович! Поспешите к Дятленко! Пусть отстучит срочную телеграмму-«молнию»! — приказал медведь.

— Слушаюсь! — подхватил учитель физкультуры, уцепился за ветку и исчез в кроне старого дуба. А через считанные минуты телеграфист Дятел Дятленко с самой высокой сосны уже отстукивал носом телеграмму:

— Всем! Всем! Всем! Звери и птицы! Земноводные и насекомые! Ящерицы и змеи! Тревога! Тревога! Тревога! Невероятное и загадочное исчезновение школьников! Помогите найти! Особые приметы: Хрюша Кабанюк — толстенькая, в плиссированном платьице, хвост бубликом, Раиска Мяу — ушки с кисточками, Зина Бебешко — …

Во все концы леса разлетелись приметы пропавших.

Все лесные жители включились в поиски. Искали и на земле, и на воздухе, и под землёю.

Наземными поисками руководил сам директор школы — Бурмила Михайлович Медведь.

Поиски в воздухе организовали сорока Стрекотулия и сойка Зоя Зойкина.

А подземной разведкой руководил бригадир раскопок Крот Кротович.

Целый день они искали, весь лес прочесали, что называется снизу доверху, да напрасно. Не было их ни на земле, ни в воздухе, ни под землёй.

— Ой! — забывшись от горя, причитала Пантера Ягуаровна, — Ой, как же я их любила!.. Ой, они мне были дороже собственных детей!.. Ой!.. Ой!.. Ой!..

— Бедные, бедные детки!.. — размазывал слёзы по щекам Бегемот Гиппопотамович.

— Такие были способные! Всё на лету схватывали! — шмыгал хоботом Мамонт Африканович.

— Зачем я им «двойки» ставила?! — била себя копытом в груди Жирафа Жирафовна.

Уроки, конечно, отменили.

После неудачных поисков, уселись Коська с Колькой под дубом на краю поляны и, взглянув на опустевшую, погружённую в зловещую тишину школу, вздохнули. Как и всем школьникам на свете им мечталось, что бы произошло что-то, из-за чего отменили бы уроки. А теперь это почему-то не радовало. Было грустно и одиноко. И до боли хотелось на урок.

— Ау! — донеслось откуда-то из-под земли.

Глава четвёртая. Лесовичок-Боровичок. «А не боитесь?» Коська с Колькой проявляют решительность. «Надо плакать!» Слащавый сонный медовый голос

— Ау! — снова позвал их снизу тоненький голосок.

Коська с Колькой не сразу догадались, кто их зовёт.

А, едва оглянувшись, заметили, что выглядывает из-под прошлогоднего листа маленький старичок. С длинной белой бородой, в круглой, красной, как у гриба, шляпе и в белой, длинной до пят рубашке. Строгие зелёные глаза старичка пристально разглядывали ребят.

— Ой! — удивлённо переглянулись Коська с Колькой. Они ещё никогда не видали таких маленьких старичков.

— Да идите же сюда! — раздосадовано буркнул старичок, — Кричу, кричу, а они… Мне же тяжело кричать! А с места сойти не могу.

И правда — ног не видно — старичок прямо из земли растёт.

— Кто Вы, дедушка?

— «Кто — кто?..» Лесовичок-Боровичок, не знаете?!

— Н-не знаем…

— То-то и оно!.. Много чего вы ещё не знаете, потому что малы. Да и лодыри к тому же. Лесовичок-Боровичок я. Сторож вашего леса.

И старичок гордо выпрямился.

— А-а-а…

— Вот вам и «а-а-а»! Вы ничего не знаете, а я всё знаю, что в лесу твориться!

— Ой, может, Вы знаете, куда наши одноклассники подевались?

— Знаю.

— Ой, правда?! — встрепенулись Коська с Колькой, — Так скажете же!

— «Скажите — скажите!..» А потом что?.. Их выручать надо!

— Надо! Надо!

— А не боитесь?..

— Мы? — переглянулись Коська с Колькой.

— Да вы же, вы! Кто же ещё?! Больше никто их выручить не сможет! Потому я вас и позвал. А то больно вы мне нужны — лодыри! — сердито хмыкнул Лесовичок-Боровичок.

Коська и Колька переглянулись. На миг задумались. Кто знает, что их ждёт. Может, что-то страшное. Может, лучше и не ввязываться. Лучше бы они трусами оставались. Безопаснее. Но они уже не трусы теперь. Так вот… И выдохнули Коська с Колькой в один голос:

— Говорите! Не боимся!

— Ну, смотрите! — грозно насупил брови Лесовичок-Боровичок, — Что бы потом не отговаривались! Слово не воробей…

— Говорите! — решительно повторили Коська с Колькой.

Ещё раз внимательно присмотревшись к ним, Лесовичок-Боровичок начал:

— Так вот… Объявился в нашем лесу заморский колдун — злой волшебник Лодырила Дурандас. Маленький, как комарик, но очень вредный. Выбирает из лесных детей самых ленивых и заражает их волшебным вирусом — лодыритом. А те в свою очередь своих одноклассников заражают. И начинается эпидемия. Вирус лодырита делает людей жуткими плаксами и занудами (ведь лодыри, как вы знаете, ещё и зануды!), дети начинают плакать, уменьшаются, потом вмиг становятся маленькими, такими, что невооружённым глазом не разглядишь. Тогда Лодырила сажает их в свой волшебный мешок и уносит в Паутинию — страну лени и капризов, что расположена в море-океане на острове Лодыряне. Там сейчас ваши одноклассники.

— Ой! — вскрикнули Коська и Колька.

— Вот вам и «ой!»

— А почему мы… не попали в эту… Паутинию?..

— Вы оказались стойкими против вируса лодырита, духом здоровее, да удачею веселее, чем другие. И потому — вся надежда на вас, так как в Паутинию могут попасть только дети. Взрослым туда хода нет.

— А как же мы туда попадём?

— «Как-как?..» Надо плакать. День и ночь. Станете уменьшаться и уменьшаться. И сделаетесь совсем маленькими. Лодырила Дурандас посадит вас в свой волшебный мешок и унесёт в Паутинию.

— А вдруг он догадается, что мы… это самое… нарочно плачем?..

— «Нарочно-нарочно!..» Не догадается! Какой же дурак будет нарочно плакать день и ночь?! Тоже мне радость — нарочно плакать!..

— Ну, допустим, проберёмся мы в Паутинию… А что потом?.. Как одноклассников выручим?

— «Как-как…» — сердито нахмурился Лесовичок-Боровичок, — И откуда берутся такие пустомели?! Если будете такими, то, наверное, ничего не сможете!.. Я же по порядку объясняю… В Паутинии вам поможет игрунок Смешилка Выручалкин.

— Игрунок? Кто это?

— Вы не знаете, кто такие игрунки?! Эх вы!.. Это такие волшебные человечки из Страны Интересов. Они всё вокруг делают интереснее. Вы думаете, что, когда играете, вы сами играете?.. Хе-хе!.. Хорошо же вы о себе думаете!.. Это игрунки вам помогают! Но вы их не замечаете. Они очень маленькие. Невооружённым глазом их не разглядишь.

— Вот это да! — удивился Коська.

— А мы и не знали! — добавил Колька.

— «Не знали — не знали…» Теперь будете знать. Так что предупреждаю. Напоследок. Хотя и поможет вам игрунок Смешилка Выручалкин, да дело это ответственное и трудное. Нельзя возвращаться, не доведя до конца. Либо до конца будете бороться за своих одноклассников, либо сами в Паутинии останетесь. Так-то! Подумайте! Может, ещё откажетесь!

Переглянулись Коська с Колькой.

Последний шанс. Ещё можно отказаться…

Ещё…

— Нет! Не откажемся!

Слово дали.

И вроде старше стали.

С гордостью друг на друга поглядывают.

— Ну, что же — молодцы! — впервые улыбнулся и сразу показался добрым Лесовик-Боровичок, — Так я и думал. А теперь прощайте! Если всё будет хорошо, ещё увидимся. Пока! — и старичок скрылся под прошлогодним листом.

— Ну? — посмотрел Коська на Кольку, — Что, будем плакать?

— Будем!

— Что-то не хочется…

— А мне, думаешь, хочется?!

— Ну, начинай, а я — за тобой!

— Нет, давай, ты — первый!

— Ну, вот… Давай, вместе. Три — четыре!.. У-у-у!..

— У-у-у!..

Хором завыли Коська с Колькой.

А в глазах — ни слезинки.

Что тут поделаешь?..

Когда плакать неохота, на так-то просто выжать слезу из глаз. Когда не надо — сами льются, а когда надо — хоть тресни!

— Знаешь, вспомни что-нибудь грустное, что-то такое, отчего ты когда-то уже плакал, — посоветовал Коська Кольке, — И я про себя вспомню…

Вспоминали они, вспоминали… Жалели друг друга…

Не помогает!

Кончилось тем, что Колька больно уколол Коську, а Коська больно ударил Кольку по носу. Наконец-то помогло — заплакали оба. Сначала тихонько, потом — разошлись, заревели во весь голос.

Ведь главное — начать, а потом, как войдёшь во вкус, можно дня три плакать.

Плачут они, плачут, устанут — уколют, ударят друга, подерутся — и снова в слёзы.

И вот…

— Знаешь, а ты уменьшился, — прошептал Коська, украдкой оглядываясь.

И Колька сильнее заплакал.

Ты бы тоже сильнее заплакал, если бы вдруг начал уменьшаться. Непонятно же. Непонятно и страшно. Почему-то увеличиваться, расти — понятно, радостно, а уменьшаться как-то страшновато. Так уж в природе заведено.

Плакали Коська с Колькой, плакали… Уменьшались, уменьшались…

И вдруг в мгновенье ока полетели куда-то вниз. А вокруг них всё росли и увеличивались какие-то зелёные деревья без веток, но с ярко-зелёными сочными стволами. А куда-то высоко-высоко в небо упиралась какая-то странная обросшая гора.