Все-все-все школьные-прикольные рассказы - Кир Булычев
Катя Сухина с Сашей Лискиной подхватили:
— Точно, Митя, сходи, отдохни. Водички попей. Дальше мы, девочки, будем сказку писать.
Подвинули Митю из-за компьютера — и давай про любовь сочинять.
«Долго ли, коротко ли — летит Добрыня по космосу, Роботка ищет. Вдруг видит — Василиса на астероиде плачет, в скафандр на босу ногу едва одетая. Добрыня ей говорит:
— Что ты, девица, плачешь?
Василиса ему отвечает:
— Как же мне, молодец, не плакать? Был у меня звездолёт железный, а у космической пиратки Жабы-Яги — комета ледяная. Близко к солнышку подлетела — да и растаяла. Забрала Яга мой корабль, стала сама в нём летать…
Ну, Добрыня, конечно, помощь пообещал.
— Не кручинься, девица! — говорит. — Утро вечера мудренее!»
Тут Митя вернулся и за голову схватился: что с пьесой сделали!
— Всё неправильно!
И Шекспиром трясёт: вот как надо!
«Место действия — разбойничий астероид.
Добрыня:
— Ой ты гой еси, корабль Жабы-Яги! Повернись к солнцу задом, ко мне люком!»
— А корабль поворачивается и говорит: «Голосовая команда принята!»
— Потом люк открывается…
— И оттуда как выскочит Роботок! Плачет, к Добрыне на шею бросается. «Спаси меня! — просит. — Забери к отцу с матерью!»
Тут подшефная крыса Алиса в клетке опилками зашуршала. Саша Лискина на неё посмотрела и говорит:
— А Алисе где роль? Что за сказка — без мышки?
Прикинули: верно. В хорошей сказке без мышки — никак. Хотя бы она даже и крыса. Мышка бежала, хвостиком махнула — раз. Позвала кошка мышку — два. Кто-кто в теремочке живёт — три. И так далее.
— Ладно, будет ей роль, — сказал Митя. — Значит, люк открывается. Кто-кто в кораблёчке живёт? А там мышка-норушка.
Тут Илья усомнился:
— На космическом корабле?
Но Саша ему объяснила:
— Мыши, кстати, ещё до Гагарина в космос летали.
А Митя продолжил:
— «Дайте мне, — говорит, — сыра в тюбике, я вам добренькое скажу…» Только кто за Алису говорить будет? Сама ведь пока не умеет.
Саша вызвалась. Она же и дальше придумала:
— «Дал Добрыня мышке сыра в тюбике, из пайка космонавтского, а мышка ему говорит:
— Жаба-Яга пошла печь разжигать. Она Роботка в печь посадит и на металл переплавит. Не дожидайтесь, бегите скорей!»
— Не бывало такого, — сказал Женька Петров, — чтобы русские богатыри убегали. Пусть он эту Ягу своим бластером-кладенцом!
«Тут Жаба-Яга возвратилась, склизкая да зелёная. Схватился Добрыня за бластер. Но и Жаба-Яга не промах была: дудку-самогудку в рукаве прятала. Как нажмёшь кнопочку, дудка играет — всех плясать заставляет: и Добрыню, и Василису, и Роботка с мышкой. А вприсядку из бластера не прицелишься. Пальнул Добрыня раз — кухню разнёс. Пальнул другой раз — люстру разбил. Собрался в третий раз на курок нажимать…»
Катя Сухина говорит:
— Всё бы вам, мальчики, разносить. А мы, между прочим, должны пример второклассникам подавать. Чтобы учились как следует:
— «Тут Жаба-Яга молвила сладким голосом:
— Не порти мебель, Добрынюшка! Убери кладенец! Отгадай лучше мои три загадки из школьной программы. Отгадаешь — отдам я тебе Роботка, и корабль Василисе верну. А не отгадаешь — пеняй на себя!
Согласился Добрыня: давай, мол, загадывай!
— Ну, слушай. Как звали первого космонавта?
Добрыня ей:
— Юрий Гагарин!
Правильно!
— Слушай вторую! ЖИ — ШИ пиши…
— С «И»!
И тут правильно: хорошо богатырь в школе учился. Третья загадка осталась.
— Что, — Яга спрашивает, — у меня в правом кармане?
А мышка Добрыне подсказывает:
— Отвечай смело: дырка.
Добрыня так и сказал.
Жаба-Яга ну смеяться:
— Не угадал, говорит! В правом кармане у меня — свисток специальный, пчёл-киборгов вызывать. Сейчас свистну — тут вам и конец.
Щупальце в карман сунула — а там дырка: мышка прогрызла! Выпал свисток, потерялся».
— Вот и всё, — говорит Катя Сухина. — Между прочим — без всякого бластера справились. Теперь можно пирком — да за свадебку.
Только Митя с ней не согласился: Роботка же родителям надо вернуть! И вообще, как-то скучно всё кончилось. Не хватает чего-то. Схватки. Погони.
«Отложил бластер Добрыня, расслабился: вроде — сказке конец. Повёз домой Роботка. Тот поёт, радуется: «Я от Жабушки ушёл!» А только вдруг следом — стая пчёл-киборгов. Летят, настигают! Но Добрынюшка сообразителен был: цистерну с горючим им кинул. Топливо в космосе во все стороны поразбрызгалось, порассеялось: выше леса стоячего, ниже облака ходячего — туманностью сделалось. Потеряли след пчёлы, отстали.
Правда, горючее кончилось: не на чем дальше лететь. Вдруг на пути — станция техобслуживания.
— Станция-станция, дай горючего!
Станция отвечает:
— Поешь моего машинного маслица, тогда дам.
Поел Роботок с лапоток машинного масла, заправили они звездолёт, станции поклонились — и домой.
А тут и родители воротились. Стали сынка обнимать, умницей называть».
Вот теперь правда — сказке конец. И Наталья Сергеевна запыхавшаяся прибежала:
— Извините, ребята, что задержалась. Спасибо, что дождались! Будем пьесу писать.
А у четвёртого «а» уже всё готово. Читайте, Наталья Сергеевна!
Прочитала Наталья Сергеевна пьесу, потом говорит:
— Исполать вам, четвёртый «а» класс!
Ваша пьеса мне сильно понравилась.
Даже знаю, когда она надобна:
Будем ставить ко Дню космонавтики!
Из надёжных источников
Как-то раз по природоведению задали сообщение. Это когда дома подготовиться надо, а потом в классе рассказать на заданную тему. Ничего, в общем, сложного: нашёл в интернете да выучил. Одна беда: не было Мити с Женькой на прошлом уроке, когда сообщение задавали. Они кабинет технологии отмывать помогали. Сначала, конечно, помогали пачкать: без них бы не справились, особенно с потолком. А всего-то — горсть мятных конфет и бутыль с газировкой.
В общем, не подготовились. А Наталья Сергеевна Митю возьми и спроси. То есть не сразу Митю — Сашу Лискину первой. Саша про дальневосточного леопарда рассказывала — интересно, со слайдами на компьютере. Потом Стас отвечал про какую-то каракатицу, с распечаткой из Википедии. Стоит, глаза в парту уткнул, в бумажку подглядывает. Ну а после Стаса — Мите выкручиваться пришлось.
— Есть, — начал он, — такой зверь… такой редкий зверь… очень редкий, почти вымирающий…
А сам на часы смотрит: сколько ещё до звонка? Пол-урока — не дотянуть.
Саша Лискина Мите подсказывать принялась. Или, может быть, обзываться: их, девчонок, разве поймёшь? «Длиннохвостый дикобраз», — шепчет.
Митя и говорит:
— Блиннохвостый дикобраз!
А Наталья
