Елена Ильина - Обыкновенные девчонки (сборник)
Все девочки так и бросились к ним:
— Ну что?.. Как?..
— Все в порядке, — ответила Маша.
— Нашлась? Как хорошо!..
— Да нет, не нашлась еще, — словно извиняясь, ответила Маша, — но непременно найдется. Двое из наших ребят отправились на станцию по Ленинской улице, а четверо побежали другой дорогой.
— А как Анна Сергеевна? — спросила Катя. — Знает уже?.. Волнуется?
— Ну конечно, волнуется, — ответила Оля. — Она сейчас звонит на вокзал по телефону. К дежурному по станции. Ох, эта Ирка! Всю железную дорогу переполошила.
И Оля опустилась на стул в таком изнеможении, словно сама только что сбегала на вокзал и обратно. Но, не посидев и пяти минут, она опять выскочила из комнаты.
А Маша подошла к книжному шкафу и, открыв дверцы, спросила так, будто ничего не случилось:
— Девочки, вы видели ваши книги? Мы некоторые из них переплели…
— Теперь они уже не наши, — ответила Аня и тяжело вздохнула.
Все с удивлением посмотрели на нее.
— Да нет, это я не потому, что они не наши, — сказала Аня, густо краснея. — Вот глупости! Я просто Ирку вспомнила.
— Ничего, девочки, все обойдется. Вот увидите! — сказала Маша. — А вот посмотрите, какие карманчики мы подклеили к вашим книгам.
И Маша стала показывать карманчики, подклеенные изнутри к обложкам и переплетам. В карманчиках хранились розовые и синие картонные карточки с номерками и названиями книг, как в настоящей библиотеке.
Но чем больше старалась Маша занять девочек, тем тяжелее становилось у Кати на душе. Даже тяжелее, чем тогда, в поезде. В тот раз никто не был виноват, кроме самой Ирки. А теперь все виноваты, и больше всех, конечно, она, Катя. Уж она-то должна была сообразить, что нельзя попрекать человека три часа подряд. Никто не выдержал бы — не то что Ира Ладыгина!..
Как будто подслушав ее мысли, Маша неожиданно сказала:
— Конечно, может быть, не надо было столько раз напоминать ей про эту историю в вагоне. Я это знаю по нашим ребятам — уж чего у нас тут только не бывало… Нас ведь много, и все мы разные. Вот вы заметили ту девочку, что заходила в столовую, когда мы обедали? Беленькую такую, кудрявую?
Катя сразу вспомнила худенькую девочку с легкими, как пух одуванчика, волосами. Она кивнула головой:
— Это та, которая привела с собой маленькую с розовым бантом?
— Ну да, да. Люда Князева. Вот вы не поверите: с ней просто сладу не было, когда она к нам только что поступила. То ревет, то прямо в драку лезет…
— Вот бы никогда не подумала, — сказала Настя. — Она на вид такая спокойная…
— Вот вам и спокойная! На всех обижалась… А ребята заметили и, конечно, давай ее дразнить. До того додразнили, что она чуть кусаться не начала. И вот как-то раз приходит к нам в группу Валентина Егоровна и говорит: «Я хочу, чтобы вы, старшие, помогли мне в одном важном деле. Надо, чтобы с завтрашнего дня ребята перестали дразнить Люду. Следите за собой и за другими. А того, кто хоть раз ее заденет, я безо всяких разговоров переведу в другой детский дом. Так и знайте». А Люду она позвала к себе, в свою комнату, усадила и объясняет: «Слушай, Люда, я решила прикрепить одну из старших девочек к младшей группе. Она будет помогать Клавдии Петровне, воспитательнице. Для этого нужен человек спокойный, терпеливый, ласковый. Я выбрала тебя!» Люда до того удивилась, что и ответить ничего не могла. Так и прикрепили ее к младшей группе…
— Ну и что? — спросила Катя.
— Очень хорошо вышло, — ответила Маша. — Малышам она сразу понравилась. Такая хорошенькая, беленькая, кудрявая — они это любят. А потом оказалось, что она и в самом деле терпеливая, спокойная, ласковая… Да-да, только наши ребята этого не знали, когда дразнили ее. А теперь видят, какая она… Подход нужен!
Все немножко помолчали.
— Да, это, конечно, правда — подход нужен, — задумчиво сказала Лена Ипполитова. — Но какой же может быть к Ире подход, если ее нету? Вдруг на этот раз ее так и не найдут?
— Ну что вы! — возмутилась Маша. — Знаете, какой народ наши ребята? У нас Клавдия Петровна летом часы потеряла. В лесу. Вечером. И то нашли. А уж вашу Иру небось полегче найти, чем маленькие ручные часики.
— Нет, вы ее не знаете! — с отчаянием прошептала Валя.
Маша хотела было сказать девочкам еще что-то успокоительное, но в это время входная дверь гулко хлопнула, из коридора донесся топот чьих-то ног, и веселый, торжествующий голос выкрикнул:
— Идут, идут!..
Катя, Маша и остальные девочки ринулись в переднюю и увидели Алика. Алик, улыбаясь, стряхивал веничком с валенок снег, а рядом стоял его широкоплечий товарищ, который раньше пилил с ним дрова. Он был в распахнутом пальто и в серой ушанке, сдвинутой на затылок. Должно быть, ему было очень жарко. Он снял ушанку и вытер платком свой широкий, крутой лоб.
— А Ира?.. Нашлась?
Девочки не успели задать этот вопрос. Ира сама неожиданно вынырнула из-за спины широкоплечего мальчика, вся красная, со сбившимся платком и с рыжей растрепанной челкой, засыпанной снегом. Снежинки на ее волосах и ресницах таяли и текли капельками по разгоревшимся щекам, как слезы. Но лицо у нее было радостное, почти счастливое, а глаза так и сияли.
— Ирка, где ты была? — крикнула Валя, которой удалось протиснуться первой сквозь толпу окружавших Иру ребят.
— Ой, девочки! — сказала Ира задыхаясь. — Вы же ничего-ничего не знаете! Сейчас я вам все расскажу!
Но в это время ребята расступились и пропустили вперед Анну Сергеевну и Валентину Егоровну.
— Ну вот — камень с души! — сказала Валентина Егоровна.
— Молодцы, мальчики! — добавила Анна Сергеевна. — Спасибо!
— А как же вы ее все-таки нашли? — не выдержав, спросила Катя. — Ведь в переулках, наверно, темно…
— «Нашли»! — задыхаясь от волненья, повторила Ира. — Вы лучше спросите, кого я нашла! Ой, девочки, вы с ума сойдете!.. Вот его!.. — И она схватила за рукав широкоплечего мальчика.
Мальчик засмеялся:
— Вот так «находка»! Ведь я-то никуда не удирал.
— А как тебя зовут? Как? Ну скажи — как?
— Ну, Сережа…
— А фамилия, фамилия?..
— Ну, Решетников.
Ира с торжеством повернулась к девочкам:
— Ага! Слышали? Сережа Решетников…
— Не может быть! — тихо сказала Катя.
А Валя Ёлкина всплеснула руками:
— Вот вам и Решето… А мы и не догадались!
— А может быть, это все-таки не тот Сережа Решетников? — осторожно спросила Катя. — Может, какой-нибудь другой?
— Нет, это он! — решительно ответила Ира. — Я его по дороге обо всем расспросила! У него папа танкист был… А папин товарищ — Андрей Артемов. Тот самый! Все-все подходит!
Сережа смущенно пожал плечами.
— Ну, подходит — и ладно, — сказал он. — Идем, Бульба, у нас еще дела много.
И, слегка наклонив голову, он нырнул в гущу ребят, толпившихся у двери.
— Анна Сергеевна, — сказала Катя, проводив Сережу глазами. — Если все это правда, надо завтра же написать Андрею Артемову, что Сережа нашелся. Вот-то он обрадуется!
— Да ведь товарищ Артемов у нас уже был, — сказала Маша. — Недавно. Сережа теперь с ним переписывается. Он может вам и адрес дать.
— В самом деле, это удивительная история, — сказала Анна Сергеевна. — Знаете, Валентина Егоровна, сколько у нас было разговоров про вашего Сережу? Но только я не знала, что это тот самый. И ведь я его здесь сто раз видела, а вот никогда мне и в голову не приходило спросить, как его фамилия. И на этот раз мы могли уехать, так и не узнав, кто он. Надо же было нашей Ирине потеряться, чтобы мы его нашли!
— Видите, значит, я недаром бегала! — крикнула Ира, бойко тряхнув косичками.
— Ладно, ладно, гордиться особенно нечем, Ладыгина, — сказала Анна Сергеевна. — Подумай, сколько ты всем хлопот и волнений доставила. И не только нам, но и друзьям нашим.
— Ну, мы на этот раз ее прощаем, — сказала Валентина Егоровна. — И вы, Анна Сергеевна, на нее не сердитесь. Она больше никогда не будет. Правда, востроглазая?
— Правда, — чуть слышно ответила Ира.
— Ну вот и хорошо. Иди, пригладь волосенки. Скоро елку зажигать будем.
Историки
Уже во всем доме зажегся свет. Откуда-то — из разных комнат, из коридоров, с лестницы — доносились голоса, смех, торопливые шаги, а в пионерской комнате, где опять собрались московские школьницы, было тихо. После всех тревог и волнений этого дня девочкам было даже приятно посидеть спокойно вокруг большого стола, покрытого красной скатертью.
Чтобы занять гостей и самой заняться приготовлениями к елке, Маша положила на стол большой, увесистый альбом в плотном коричневом переплете с золотой надписью, четко выведенной на первой странице: «Наш город прежде и теперь».
— Это альбом исторического кружка, — сказала Маша. — Все мы над этим альбомом повозились — Сережа, Алик, Юра Белов, Люда… ну и я немножко. А чтоб вам было интереснее рассматривать, я к вам кого-нибудь из наших историков пришлю.
