Радий Погодин - Рассказы о веселых людях и хорошей погоде (илл. Медведев)
Небо и земля.
Сталь и честь.
* * *Чтобы стать взрослыми, нужны деньги.
Приятели стояли на сквозняке и думали: где же достать денег?
С улицы в подворотню вошла Катя.
Ребята повернулись к стене, будто читают список ответственных съёмщиков.
Они даже не шелохнулись, когда Катя осторожно прошла позади них. Только Рэмка свёл лопатки, словно ему провели по спине холодным пальцем. Он смотрел на плакат — «Покупайте билеты денежно-вещевой лотереи». Когда Катя прошла, Рэмка сказал:
— Я знаю, где взять денег.
— Где?
Рэмка кивнул на плакат. У каждого из них было по пять лотерейных билетов. Они с нового года копили деньги на эти билеты, потому что на тридцать копеек можно выиграть автомашину «Волга».
— Не годится, — сказал Валерка. — Ещё когда мы выиграем… в ноябре.
— Нет, годится, — сказал Рэмка. — Мы эти билеты продадим, и у нас будут деньги.
— А «Волга»?
— «Волгу» выиграем в следующий раз.
Валерка долго смотрел на плакат. Там по нарисованной дороге катила нарисованная машина и нарисованный парень улыбался мальчишкам нарисованной улыбкой.
— Ты настоящий товарищ, — прошептал Валерка.
В этот же день мальчишки стояли возле большого универмага и бойко выкрикивали:
— Приобретайте билеты денежно-вещевой лотереи!
— Дружно поможем государству!
— Имеется возможность выиграть автомобиль «Волга», дачный домик и холодильник.
— Купите счастливый билет!
— Чем вы тут торгуете? — спросил у мальчишек грузный насупленный милиционер. Он уже растопырил пальцы, готовясь схватить мальчишек за воротники.
— Вы нас не оскорбляйте! — возмутился Валерка. — Мы вовсе не торгуем. Мы распространяем билеты денежно-вещевой лотереи.
— Почём? — осведомился милиционер.
— Тридцать копеек. На билетах написано, — вежливо объяснил милиционеру Рэмка и заорал во всё горло: — Приобретайте билетики! Проявим инициативу! Граждане, попытаем своё личное счастье!
Милиционер отошёл в сторонку, потом вернулся:
— От какой общественной организации распространяете?
— От Государственного банка СССР, — ляпнул Валерка.
А Рэмка вежливо объяснил:
— Мы же по собственной сознательности. Это общественно полезное дело, а вы нас в чём-то подозреваете.
Чтобы покончить с этим щекотливым делом, милиционер сказал:
— Сколько у вас там билетов осталось?
— Четыре.
— Я приобретаю все. — Он отдал ребятам деньги и машинально потянулся к свистку: — А ну, марш отсюда!
Ребят как волной смыло.
* * *Деньги — вещь удивительная. Ребята словно отяжелели от них. Ими овладело какое-то странное беспокойство.
— Просто к деньгам нужно привыкнуть, — говорил Валерка.
— Просто их нужно поскорее истратить, — говорил Рэмка.
Три рубля — сумма приличная, а если прибавить к ней сорок две копейки, полученные от родителей на кино и мороженое, то это уже целое богатство.
Валерка и Рэмка стояли на лестнице. Валерка — в отутюженных брюках и чистой рубашке. Рэмка сказал: «Буду я наряжаться», — но майку всё же надел новую. Каждый держал в руках по кульку конфет.
Они ждали Катю. От скуки ребята принялись кататься на перилах и прыгать сразу через четыре ступеньки.
— Давай съедим по конфетке, — предложил Рэмка.
— Нельзя. Катька заметит, что отъедено.
— Давай из моего. Я ведь не собираюсь дарить.
Рэмка поставил свой пакет на батарею и достал из него две конфеты.
— Бери.
С конфетами время побежало быстрее.
Разноцветные фантики ложились на лестничную площадку, как яркие осенние листья. Когда кулёк опустел, Рэмка надул его и грохнул об ладошку.
— Зачем же вы мусорите?
У самых перил стояла Катя. В её позе отчётливо угадывалась готовность убежать, если что.
Рэмка, весёлый и великодушный от конфет, улыбнулся во всю ширину перемазанных щёк.
— Здравствуй, Катя. Это не мусор. Это фантики. Мы их мигом. Мы тебя ждём.
— Зачем я вам понадобилась? — спросила Катя.
Валерка выступил вперёд и неловко протянул ей кулёк.
— Это тебе.
У Рэмки вдруг сделалось горько во рту. Он зло посмотрел на Валерку: «Мои конфеты ел, а свои один Катьке дарит».
— Это от нас: от меня и от Рэмки. Ешь на здоровье, — сказал Валерка.
Может быть, Катя проголодалась, может быть, она решила не упускать случая и тут же приступить к воспитанию мальчишек, а может, и по другим каким причинам, но от конфет она не отказалась, даже села на подоконник между приятелями и предложила:
— Давайте есть вместе.
Валерка взял конфету двумя пальцами, осторожно, как мотылька.
— Ты знаешь, — сказал он, — мы с Рэмкой уже наелись. Мы с ним уже три килограмма съели.
«Врёт, и всего-то полкило было в двух кульках», — подумал Рэмка. Есть конфеты он отказался. Настроение у него начало портиться. Катя почти всё время разговаривала с Валеркой. А тот разошёлся и начал есть конфеты без зазрения совести: Катя — одну, он — две.
Рэмка сидел мрачный, двигал скулами и всё время старался придумать такое, чтобы Катя сразу повернулась к нему и больше уже с Валеркой не разговаривала.
— Хватит тебе конфеты есть, — сказал он вдруг. — Объешься.
Катя поперхнулась и, замигав глазами, посмотрела на Рэмку. Рэмка растерянно шмыгнул носом.
— Это я не тебе. Ты ешь. Это я Валерке. Три кило сожрал, и всё мало. Куда в него только лезет?
Катя засмеялась и весело посмотрела на Валерку.
— Никогда бы не подумала, что ты так много ешь. Ты совсем не толстый. Ты, наверное, сильный.
— Да, я очень сильный, — согласился Валерка. — Я в классе всех на лопатки кладу одной левой, не напрягаясь.
Рэмка покраснел от такого вранья. Они учились с Валеркой в одном классе и если дрались с кем-нибудь, то обязательно вдвоём.
— Я ещё стихи сочинять могу, — продолжал Валерка. — С парашютной вышки прыгаю…
Рэмка соскочил с подоконника.
— Хватит, — сказал он. — Пошли.
— Куда? — спросила Катя.
— В парк. Мы знаем, где качели есть и карусели.
— Пойдём, Катя, — поддержал Рэмку Валерка. — Посмотришь, как я на качелях могу. Вокруг. Солнцем… А если хочешь, в кино пойдём. — Валерка разбежался и прыгнул через четыре ступеньки. Не будь Кати, Рэмка прыгнул бы тоже, но сейчас он пошёл как полагается. Зато Катя разбежалась и прыгнула. Она зацепилась за третью ступеньку и чуть не упала носом.
«Ого», — подумал Рэмка и бросился ей помогать.
— Здорово ты прыгаешь, — похвалила Валерку Катя. — А я не могу так, потому что девчонка, наверное.
— Это пустяки, — утешил её Валерка, — это никакой роли не играет. Я тебя научу.
Тут Рэмка не выдержал, присел и прямо с места прыгнул через четыре ступеньки.
— Ого, — сказала Катя и засмеялась.
В автобусе было свободно.
Пока Валерка с важным видом платил за проезд, Рэмка уселся рядом с Катей.
— Давай считать тёток в красных платьях, — предложил он.
— Давай.
Валерка сел впереди, обернулся и укоризненно посмотрел на Рэмку.
— Тёток неинтересно, — сказал он. — Давайте считать бородатых стариков.
— Давайте, — согласилась Катя.
Но тут перед Валеркой остановилась женщина с ребёнком на руках, и ему пришлось уступить ей место. Валерка стал рядом с Рэмкой.
— Вон старик газированную воду пьёт. Раз… — сказал Валерка. — Вон второй из магазина выходит. Два… — Он толкнул легонько Рэмку в бок: мол, сойди, мне нужно рядом с Катей сидеть.
Рэмка пожал плечами.
— Вон тётка в красном платье.
— А вон вторая, — сказала Катя.
Валерка насупился и пошёл вперёд. Он устроился там на свободном месте и стал грустно глядеть в окно.
Пятнадцать женщин в красных платьях насчитали Рэмка и Катя и шесть стариков. Они заспорили было, считать или нет двух бородатых парней, но тут Валерка крикнул:
— Приехали уже! Вылезайте.
Днём в парке народу мало. Только малыши, которые ещё не уехали со своими бабушками на дачу, да студенты с усталыми глазами. Малыши играют в песок, норовят забежать на газон за одуванчиком. А студенты смотрят в свои книги, смотрят и, наверное, ничего не видят, потому что глаза у них то и дело закрываются.
Валерка купил билеты на качели. Два дал Рэмке.
— Рэмка, ищи себе пару. Одного на качели не пускают. А я с Катей покачаюсь.
— Ой, я с тобой боюсь, — сказала Катя. — Ты очень высоко. Можно, я лучше с Рэмом?
— Я легонько буду, — принялся уверять её Валерка. Но Рэмка схватил Катю за руку и побежал с нею к лодкам.
«Вот и сиди один, — думал он. — Не будешь хвастать и врать. Не врал бы, так качался бы со своей Катькой». Он подсадил Катю, а когда под днищем опустилась тормозная доска, Рэмка принялся раскачивать лодку так сильно, словно хотел сделать полный оборот, который называется солнцем.
