Валентина Осеева - Васек Трубачев и его товарищи (книга 3)
«…Когда мы победим. Рыжик, счастливей нас никого на свете не будет. Вот только учебу, сынок, не забывай…»
На другой день Васек собрал ребят:
— Вот что: попросим Екатерину Алексеевну с нами заниматься. Утром будем учиться, после обеда работать в госпитале, а вечером делать уроки.
— А кому же собирать лом и бутылки? — усмехнулся Мазин.
Ребята задумались.
— Вот сразу сколько дела набралось! Даже времени на все не хватает, — с удовольствием сказал Одинцов. — А мы не знали, за что браться!
* * *Заниматься с ребятами Екатерина Алексеевна согласилась охотно, но, узнав, что они хотят пройти всю программу за пятый класс, решительно запротестовала:
— Что вы, ребята! Ведь в пятом классе много предметов. Не стоит и браться за такое трудное дело. Давайте лучше повторим пройденное, попишем диктанты, изложения, порешаем задачки.
Ребята молчали.
— Мы не хотим потерять год, мама, — пояснил Петя.
— Надо достать программу пятого класса, — сказал Васек, обращаясь к товарищам.
Екатерина Алексеевна пожала плечами:
— Ну что ж, достаньте программу, посмотрим вместе.
Глава 9
НАЧАЛО ПОЛОЖЕНО
Ребята сбегали в школу, с помощью Грозного разыскали программу пятого класса, учебники. Притащили к Екатерине Алексеевне классную доску и целый пакет мела.
Екатерина Алексеевна разложила на столе учебники, наклонилась над программой.
— «География»… «Ботаника»… «История древнего мира»… «Русский язык и литературное чтение»… «Арифметика», — медленно читала она, слыша за своей спиной дружное посапывание. — Арифметика! — Она подняла голову. — Ну, вы сами видите, сколько предметов!
Лица у ребят вытянулись, посерели.
— Ничего такого особенного… — начал Петя.
— Мы будем стараться изо всех сил! — умоляюще складывая руки, прошептала Лида.
Мазин ткнулся носом в учебники, задумчиво взвесил их на ладони. Ребята расхохотались.
— Ну вот! — с облегчением сказала Екатерина Алексеевна. — Убедились?
— Нет, — быстро ответил Васек, — мы ничуть не убедились. Мы будем драться за учебу.
— У нас ведь еще много времени, правда, ребята? — сказала Лида.
— Конечно! Неужели не пройдем? Мы все пройдем! — зашумели вокруг ребята.
— Мамочка, ты только согласись с нами заниматься! — попросил Петя.
Екатерина Алексеевна досадливо сдвинула брови:
— Да поймите вы наконец, что одному человеку невозможно с этим справиться! Ну, предположим, я пройду с вами курс пятого класса по русскому языку… я сама очень люблю этот предмет… Ну, скажем, я еще могу взять на себя историю, но ведь я же не специалист. Ведь есть и другие предметы. Арифметика, например, мне очень трудна. И что за упрямство такое, не понимаю! Как только откроются школы, вы спокойно пройдете все это в пятом классе… Я, конечно, понимаю, что вам очень жаль терять год, но что же делать! — Она поглядела на притихших ребят и покачала головой. — Бросьте об этом думать! Давайте пока повторять пройденное. Только приходите каждый день аккуратно к десяти часам утра.
— Придем! Мы еще раньше будем приходить, — пообещали обрадованные ребята.
Выйдя на улицу, Васек весело потер руки:
— Ну, начало положено! Остальное обдумаем потом. Завтра собирайте книжечки, тетрадочки, карандашики — начнем учиться! — Он похлопал по плечу сияющего Петьку; — Молодец твоя мама! Хорошая женщина!
— Очень хорошая! — дружно подтвердили ребята.
Глава 10
ДОМ ПЕТИ РУСАКОВА
После приезда с Украины Петя Русаков особенно ясно ощутил себя в своем собственном родительском доме. Он хорошо помнил, как еще в прошлом году осторожно подходил к дому, как из темного палисадника недружелюбно смотрели на него четыре окна их квартиры. Вспомнил хмурого отца, вспомнил холодный обед, который он наскоро съедал один в пустой комнате. Вспомнил вечный страх одиночества и единственную радость, которую ему давала дружба Мазина. Вспомнил, как перед зимними каникулами товарищи приглашали друг друга в гости, а он никогда никого не мог пригласить к себе, потому что у него не было дома. Дом принадлежал отцу, а у него, у Пети, были там только неуютная конка за ширмами и закапанный чернилами стол, за которым он учил уроки, тревожно прислушиваясь к тяжелым шагам отца.
Петя очень любил Мазина, он был благодарен ему за дружбу, никто но мог бы Пете заменить Мазина, но сейчас Петя Русаков уже не был одинок. С приходом новой матери в его жизни совершилось радостное чудо: у него появился настоящий родительский дом, где каждый уголок напоминал ему теперь, что он, Петя, здесь хозяин. Дом, в который он мог приглашать своих товарищей, и не только приглашать в гости — нет, в этот самый трудный момент их жизни Петин дом становился для ребят как бы школой, а его, Петина, мама — их учительницей. Ведь это впервые он мог что-то сделать для своих товарищей. Впервые! Пете казалось, что он как-то вырос, распрямился, стал человеком…
Петя долго не мог заснуть в эту ночь. Он думал о том, что вот сейчас его мама работает где-то в редакции, что она придет домой только ранним утром. И все-таки она согласилась каждый день заниматься с ними. Перед Петей вставало милое, утомленное лицо матери. В этом лице ему была дорога каждая черточка. Темные брови, чуть-чуть запавшие щеки, темные круги под глазами… Мать! Мама!..
Как она встретила его, когда, запыхавшись, он вбежал в эту комнату и, уткнувшись ей в колени, бессвязно бормотал: «Ты жива, жива, мама…» Она только молча обнимала его так крепко, будто кто-то хотел его отнять, и руки у нее дрожали, когда она вытирала его слезы, не замечая, что у нее у самой все лицо мокрое. И, плача, беспомощно повторяла: «Не плачь, не плачь же…»
Петя не спал…
Она сделала для него все, что могла бы сделать родная мать. Она захотела помочь его товарищам, она сделала его равноправным и независимым, и то уважение и благодарность, которые чувствовали к ней его товарищи — к ней, к его матери, — наполняли Петю гордостью и счастьем.
Он хотел бы сказать ей все это, но боялся, что не сумеет.
…Утром, когда мать пришла с работы, Петя бросился к ней навстречу, помог ей снять пальто и, заглянув в ее усталые глаза, с волнением сказал:
— Спасибо тебе за все, мама… за меня… за моих товарищей…
Она обняла его, прижалась прохладной щекой к его щеке.
— Спасибо и тебе, Петя. Когда я пришла, ты был маленьким мальчиком, а теперь ты — большой сын… — И, как бы удивляясь чему-то, радостно засмеялась и повторила: — Мой сын!..
А потом они вместе захлопотали, устраивая комнату для занятий. Поставили большой стол, пристроили доску. Петя принес из сарая скамейку. Свои кровати и швейную машину вытащили в маленькую комнату.
Чай пили наспех. И смеялись, откусывая от одного куска сахар.
— Вот удивятся ребята! Настоящая классная комната у нас стала!
Ребята действительно удивились и обрадовались. Они осторожно клали на стол свои учебники, смущенно улыбались, оглядывая комнату.
И Пете показалось — даже здоровались они как-то по-особенному:
— Здравствуйте, Екатерина Алексеевна! Здравствуй, Петя!..
А Мазин долго не садился на свое место, глядел на Екатерину Алексеевну ласковыми карими глазами. И лицо у него было такое размягченное и умильное, что Одинцов не выдержал и сострил:
— Мазин, ты совсем как жаворонок из теста!
Занятия начались с повторения курса четвертого класса. Ребята громко радовались каждому удачному ответу, быстро вспоминали пройденное и вес, что хранила их крепкая память, принимали как драгоценную находку. Они чувствовали себя как на большом празднике и, с радостью ощущая в руке кусок мела, писали слова и цифры на знакомой школьной доске. Пройденное знали хорошо.
— На повторение положим две недели, — сказала Екатерина Алексеевна. — А потом будем потихоньку двигаться вперед, просто чтобы вам было легче учиться в пятом классе и чтобы вы не отвыкли заниматься. Главные предметы, конечно, арифметика и русский язык.
— Ты хотела еще по истории с нами позаниматься, — осторожно напомнил Петя.
— Не хитри, пожалуйста, — улыбнулась Екатерина Алексеевна. — Если даже я возьму на себя арифметику, русский и историю, то останутся еще другие предметы. Кто сейчас может вам помочь?
Васек нащупал в кармане Митино письмо и решил завтра же идти в райком комсомола.
Глава 11
ЗА СОВЕТОМ И ПОМОЩЬЮ
Ночью шел мелкий сухой снег. Задубевшая от заморозков земля по выбоинкам покрылась серой крупкой. Ледяной ветер выметал эту крупку вместе с пылью и сердито бросал в лица прохожим.
Ребята провожали Трубачева и Мазина до самого здания, где на доске из темного стекла было написано золотыми буквами: «Райком ВЛКСМ».
