Александр Пискунов - Волчий уголок
Он вышел к шалашу, когда послышался приглушенный голос отца, сообщавший, что условленное время закончилось, пора возвращаться на стоянку.
Похоже, взрослые подумали, что Славик вообще не принимал участие в конкурсе. Его скромную вязанку они просто-напросто не заметили.
Отец приволок тяжелую вязку толстых полусгнивших сучьев, накрепко перехваченную ивовыми прутьями. Специально сразу направился в сторону Приозерного Мха, где рос лозняк. И дядя Петя собирал дрова где-то в той стороне, потому что перевязал их хмелем. Славик знал, где что растет поблизости. Правда, пока нес его связка разболталась. Он хотел закрутить крепче, но отец остановил его:
– Контрольное время прошло. Работает судейская коллегия. Экспонаты руками не трогать.
Дядя Петя возмутился не тем, что нельзя касаться «экспоната», а чрезмерно уж бюрократической речью отца.
– Слушай, Сергей, не звучат как-то в лесу всевозможные коллегии, экспонаты… Нет, не звучат.
Отец довольно заулыбался.
– Вы совсем одичаете за две недели. Кроме как рыба, торба, шуба ничего другого сказать не сможете, когда вернетесь в лоно цивилизации.
Дядя Петя поморщился.
– Шуба здесь ни при чем.
– Как?.. – Отец заулыбался еще веселее. – Разве не мечтаем мы укрыться хорошим овчинным тулупом, когда под утро крутимся от холода. Я мечтаю.
– Нам еще везет, – сказал дядя Петя. – Достаточно тепло.
Отец согласился с ним.
Все присели на корточки и осмотрели вязанки. Первое место решили присудить отцу. Его вязанку крепко потрясли, но она не рассыпалась. Дядя Петя тут же вручил приз: кусок ольховой палки с большим круглым наростом, словно прилепленным снаружи – капом. Отец по-настоящему обрадовался… Колупнул крепкий нарост ногтем, хмыкнул, покачал удовлетворенно головой.
– Ну, спасибо! Интересный материал. Кажется, из этого капика можно сделать что-нибудь любопытное сотворить.
Славик тоже хотел преподнести приз, но отец остановил. Праздник только начинается – призы успеют разойтись. Но дядю Петю остановить не мог. Тот решил вручить Славику поощрительный приз зрительских симпатий за оригинальность, красоту и аккуратность.
– Неважно, что маленькая, – успокоил он отца. – Она не игрушечная. Для растопки идеальный материал, хорошо упакованный…
– Корова за раз сжевать может, – не удержался отец от последнего слова.
Дядя Петя открыл спичечный коробок, с трудом ухватил в нем черного продолговатого жучка и положил его спинкой на самый ровный участок стола. Жучок быстренько сложил все лапки, замер на секунду и неожиданно со звонким щелчком взлетел на добрую четверть вверх, упал на лапки и засеменил в сторону как ни в чем не бывало.
Славик рот раскрыл. Никогда не видел он таких прыгучих жучков. Легко поймал его, опять перевернул на спинку. И на этот раз жучок не задержался в неудобном и опасном для него положении.
– Щелкунчиком называется, – пояснил дядя Петя.
Они все втроем сидели вокруг стола и наблюдали за удивительным насекомым. Славику все хотелось увидеть, как он взмахивает крылышками при прыжке, но раскрыть секрет жучка было не просто – слишком мгновенно все происходило.
– Утомился, бедный, – ласково сказал Славик. Когда жучок в очередной раз подпрыгнул совсем невысоко. Он все же не удержался, перевернул его. На этот раз тот не стал складывать лапки, готовясь к прыжку, быстро засучил ими, зацепился одной из шести за шероховатый стол и перевернулся обычным путем. Оказывается, он умел освобождаться по-разному.
Такого спортсмена Славик не отпустил сразу, оставил до вечера в коробке вместе с листиком осины. Вряд ли он был любителем горького дерева, но никто не знал, чем он питается.
Продолжил праздничную программу дядя Петя. Предложил продемонстрировать, кто лучше умеет подражать пению птиц.
– Ого!.. – произнес отец. Непонятно было, обрадовался он или огорчился.
Славик сложил губы трубочкой и начал втягивать воздух. Если свистишь таким образом, звук получается протяжным с медленным переливом и несколько напоминает флейтовый свист иволги.
– Иволга, – обрадовался дядя Петя. Очень похоже… Молодец, Слава. Не ожидал. Молодец.
Славик на радостях повторил раз пять, пока не пересохли губы, и вместо свиста получилось шипение.
Дядя Петя долго готовился, примерялся, впустую шевелил губами. Наконец, засвистел и защелкал соловьем. И отец, и Славик сразу узнали, но он остался недоволен.
– Нет, не то, не то, не годится.
– Не отчаивайся, – посмеивался отец, – зачислим тебя в лесную консерваторию, и будешь учиться хоть каждый день исполнять…
– Подождите, подождите… – Дядя Петя оставался серьезным. Растянул, как в улыбке, губы и начал тонко насвистывать двойную повторяющуюся фразу.
Отец улыбнулся – узнал. Славик отрицательно замотал головой. Никогда не слышал.
Дядя Петя перестал свистеть.
– Как, ты не знаешь перепела? – он даже не подумал при всей своей скромности, что мог плохо изобразить, и потому Славик не узнал. – Напоминает: пить-полоть, пить-полоть…
– Откуда ему знать, – сказал отец. – Я сам давно не слышал. Это раньше они гремели по всем полям. Не стало их. Как выживешь, если тебе и весной, и летом всякой химической гадостью посыпают и с трактора, и с самолета.
– Это я плохо имитировал, – спохватился дядя Петя.
– Успокойся, хорошо. Я свидетель, – твердо сказал отец.
– Тогда твоя очередь.
Отец сделал серьезный вид. Слишком серьезный.
– Ку-ку, ку-ку, ку-ку…
Славик с дядей Петей чуть не попадали от смеха. Смеялся и отец.
– Чего вы ржете? В чем я не прав? Не умею я по-птичьи свистеть. И вообще, мне медведь на ухо наступил. Главное, я не уклонился, честно принял участие в состязании. Буду даже претендовать на первое место. Вы оба мгновенно узнали птицу – значит я прекрасно передразнил, чего мы все и добивались. Я еще и каркнуть могу, – угрожающе добавил он после недолгого молчания.
Первое место ему не присудили: птицу все узнали, но и человечий голос чувствовался еще больше, особенно для лесного люда.
Отец настаивал признать победителем дядю Петю, но тот уперся и разделил первенство со Славиком.
Награждал отец. Славику всыпал в пригоршни орехов. Дяде Пете подарил очень симпатичную рогульку для жерлицы.
Дождался-таки и Славик своей очереди. Хотят взрослые или нет, а придется им участвовать в стрельбе из лука в цель.
– Вот только во что стрелять?.. – Славик так и не решил этот вопрос.
– Готовьте лук и стрельбище, мишени сейчас принесу, – сказал отец.
Вернулся он с тремя большими мухоморами. Круглые плоские шляпки несколько отличались по размеру.
– Меньший возьму для своей мишени, – отец не хотел давать повода для спора.
И Славик великодушно отказался от самого большого. Договорились сначала стрелять по мухоморам, а затем разыграть суперприз: попасть стрелой в прутик, как делал это некогда Робин Гуд. Конечно, в отличие от него, не первой стрелой. Куда им было тягаться с прославленным стрелком. Решили стрелять и в первом, и во втором случае по десять раз каждый.
Большой мухомор торжественно укрепили в развилке рябины белой стороной шляпки в сторону стрелка. Лук вручили дяде Пете. Он хоть и пробовал раньше новое оружие, первую стрелу вообще не сумел выпустить. Спущенная тетива загудела, а стрела упала возле ног.
Отец не признавал никаких поблажек, но Славик засчитал первый выстрел пробным.
Дядя Петя приноровился и удачно выпустил весь боевой запас. Одна стрела даже ударилась в ветку рядом с мухомором. Остальные пролетели «за молоком», по выражению отца.
Неповрежденную мишень менять не стали. Отец целился долго, стрелял уверенно. Предпоследней стрелой все-таки снес краешек гриба, не свалив его с ветки.
Славик заволновался, когда взял лук. Ведь он же грозился стрелять в самую малую мишень. Хорошо, большой гриб не пострадал. Он выстрелил первый раз и немного успокоился. Стрела пролетела почти рядом. Он выбрал лучшую стрелу, тщательно прицелился… Все-таки он не зря тренировался. Стрела с гвоздем воткнулась в ствол рябинки чуть ниже мухомора.
– Если взять среднеарифметическое, то вы с Петром попали один раз, – съязвил отец.
Славик стрелял…
Когда осталось три стрелы. Он понял, что скорее всего так и не попадет ни разу. Восьмая стрела, неуклюжая и тупая, ударила в центр гриба, и он, расколовшись, свалился на землю.
– У-лю-лю-лю-лю!.. – закричал по-индейски, запрыгал на одном месте Славик, потрясая луком. – Вот как стреляют настоящие охотники. Зоркий Глаз мое имя, – застучал он кулаком в грудь.
Взрослые не мешали ему радоваться.
Отец вынес из шалаша берестяную кружку. Когда он только умудрился ее сделать. Донышко у нее было из тонкой липовой дощечки, стенки двойные, концы ручки из изогнутой палочки были аккуратно заделаны в берестяные пояски, опоясывающие кружку понизу и сверху.
– Кипяток, возможно, и не выдержит, даст течь, а холодную воду из нее пить хорошо, – скромно похвалил свое изделие отец.
