Александр Дорофеев - Заоблачные истории
— Хуже! Значительно хуже, старшина! — отвечает капитан Крапива. — Я убит! Навылет! Шальной пулей! Конечно, условно, но от этого ничуть не легче. Только что руководитель учений передал по рации.
Вот оно какое дело. Хочет командование поглядеть, как мы без капитана управимся.
А задание у нас — пройти по тылам условного противника, нанести на карту важные объекты. Очень просто, как говорят разведчики, засыпаться!
— Удачи вам, — грустно сказал капитан и полез вверх по канату.
Вертолет недолго повисел над поляной и улетел с нашим условно убитым командиром. За старшего Верзилкин остался.
Путь наш вдалеке от проезжих дорог, по лесной чащобе. Хорошо в летнем лесу! Птицы поют. Идем, будто гуляем. Если, конечно, не считать, что за спиной у каждого по тридцать килограммов. А у Хвичи еще рация.
Идти надо так, чтобы ни одну птицу не вспугнуть, ни одной веткой не хрустнуть, ни одного следа не оставить. Мы же все-таки не на прогулке, а в тылу противника — понимать надо.
И под ноги смотрим, и по сторонам. Как бы ветку не обломить, гриб не сбить, цветок не затоптать. Прежде чем ногу поставить, подумаешь — куда и как.
Вот бы все так по лесу ходили — берегли природу.
Только Пакин ворчит себе под нос:
— Правильно говорят — десантник в небе под парашютом орел, а на земле всю дорогу — ишак!
Отчасти, конечно, прав Пакин. Да чего уж ворчать понапрасну? И движется небольшая наша группа ишаков-разведчиков по намеченному маршруту.
Поредели деревья. Впереди река, а через нее мост. Есть объект! Нанесли его на карту. Хвича передал по рации координаты.
Царев с Королевым подползли ближе к мосту. Надежно охраняется — мышь не проскочит.
Спустились вниз по течению. Сняли комбинезоны, набили их тростником. Прямо загляденье, какие пугала получились огородные. Но главное, что эти пугала и водоплавающие. На них оружие уложили, рюкзаки — и в реку. Странная флотилия, но надежная! Быстро на другой берег переправились.
А время-то в тылу противника очень дорого. Минуты нельзя потерять. Но и поспешать с умом…
Постепенно заполняется наша белая карта. Расцвечивается пометками — в этом квадрате зенитная батарея, здесь узкоколейка выходит к аэродрому, тут ракетная установка.
Сколько мы километров за день отмахали, не сосчитать. А как стемнело, забрались в глухомань. Сняли дерн с земли, выкопали яму для костра. Ужин разогрели. Сидишь у костра, пьешь чай с брусничным листом — красота! Однако натянут как струна. Даже спишь вполглаза — не нагрянул бы условный противник.
Утро еще не наступило, птицы спали, когда в сером тумане вышли мы к узлу связи. «Увязаны» здесь радиоволнами все военные объекты противника. Сквозь листву видны мачты радиостанции, локаторы, машины, разрисованные зелеными пятнами. Рядом прошел солдат, тихонько посвистывая. Значки связиста в петлицах. Точно разведан последний объект! На карту его — и пора в обратную дорогу.
Как вдруг подбегает к нам рысью здоровенный бородатый козел. В тумане прямо чертом показался! Бывают такие козлы, хуже сторожевой овчарки — всюду нос суют. Уставился этот на Пакина, чуть ли не спрашивает: «Ваши документы?!»
Пакин кулаком погрозил. А козел глядит еще суровей. Голову пригнул — вот-вот набросится. И за остальными, скотина, наблюдает, глазом косит. Точно контрразведчик!
— Отходим, — тихо командует старшина Верзилкин.
Да не тут-то было! Козел как заорет на весь лес, на всю округу. Таким истошным голосом, будто режут его.
«Ме-е-е-е-е-е-е-э-э-э-э! Ммеее-еее-е-э-э-э-э!»
Вылитая сирена!
Ну, конечно, тревога на узле связи. Ракета взвилась, окрасив туман розовым светом. Топот слышен. К нам приближается.
«Отходим» — теперь не то слово. Беги что есть силы! А с нашим грузом далеко ли убежишь? Особенно Хвиче тяжело с рацией.
Догоняет условный противник. Хочет в клещи взять.
— Мы с Тетей прикрываем, — командует Верзилкин. — Остальные уходят. Встреча на пункте сбора.
Залегли мы со старшиной в овражке. Бьем короткими очередями. А противник наступает, укрываясь ловко за деревьями.
Хотя какой противник? Свои ребята! Только из других частей. Они учатся разведчиков ловить. А мы учимся от погони уходить.
— Быстро вправо, — шепнул старшина. — Петлять!
Все правильно — надо увести их от основной группы, где рация и карта. Противник за нами должен гнаться!
И ломимся мы со старшиной сквозь чащу, как медведи. Из автоматов без умолку строчим. Вот мы — тут! Нас преследуйте, пока ребята уйдут в другую сторону.
— «Заячий круг»! — крикнул на бегу старшина.
Понятно! Оторвемся от противника и сделаем большую петлю по лесу — так заяц сбивает с толку охотника.
Но ребята-связисты не лыком шиты. Идут следом, как натасканные гончие. Близко погоня! Мы уж и не отстреливаемся. Несемся вперед, как ночные бесшумные птицы. Прыгаем через бурелом, как олени.
Выскочили на полянку — небольшое озеро на пути.
— Прячемся, — говорит старшина.
Залезли мы в воду по шею. Затаились в осоке. Под самым носом кувшинки плавают. А сердце так стучит, что кажется, волна идет по озеру.
И погоня тут как тут — уже на берегу. Слышно, как горячо переговариваются солдаты:
— Далеко-то не могли уйти!
— Прочесать бы округу!
— Первый взвод, налево! Второй — направо! — это, видать, их командир. — А ты, Кузин, проверь в осоке!
Кузин рад стараться — подыскал дубину и давай шуровать по зарослям прибрежным.
— Ква-ква! Брр-ке-ке-ке-ке! Бре-ке-кек-ке-ке-кек! — подал голос старшина Верзилкин.
— Товарищ лейтенант, да тут одни лягухи, — брезгливо так говорит Кузин.
— А ты погляди, погляди на этих лягушек! Мало ли что…
И вот прямо над нами — шух-шух-шух! — палка по осоке ходит.
Окунулись мы с головой. Неохота быть убитым или пленным — даже условно. Сразу вспоминаешь, какой грустный был капитан наш Крапива.
Посидели с минуту под водой. Выныриваем — тишина. Вроде бы пора вылезать. Но Верзилкин мигает отрицательно — рано, мол, еще посидим.
И верно — опять знакомые голоса. Лейтенант очень недоволен:
— Козел Сенька обнаружил неприятеля! А вы, ловкачи, проворонили! Ну, кто вы такие после этого?
— Угонишься за ними, — вздыхает Кузин. — Десантники…
— Отставить разговоры! — сердится все лейтенант. — Привал! Можете попастись четверть часа…
И место они выбрали самое подходящее — в трех метрах от нас. Невмоготу уже в воде сидеть. Какие-то жучки по щекам ползают. Стрекозы на уши садятся, мальки забираются в комбинезон, щекочут. Нет ли тут пиявок? Чего боюсь, так это пиявок! Сижу ни живой, ни мертвый, словно полуутопленник.
— Товарищ лейтенант! Может, искупнемся?! Зажарились по лесу бегать. А, товарищ лейтенант?
Ну, все — попались! Сейчас обнаружат…
И вдруг рядом — ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш! Змея!
Чуть не выпрыгнул я на берег — так натурально зашипел старшина Верзилкин. Гадюка, да и только!
— Отставить купание! — говорит лейтенант. — Не заслужили! Да и змеи тут — вон как шипят, черти. Подъем!
И отправился наш условный противник, не освежившись, восвояси.
— Хороший у них лейтенант, — утвердительно мигает старшина. — Строгий, но справедливый. Выбираемся потихоньку.
Еле вылезли мы из озера — настолько илистое дно затянуло. Обсохнуть бы теперь, горячего чаю хлебнуть, перекусить. Да некогда! Сколько времени потеряли, пока отсиживались в осоке.
Определились мы по компасу, наметили азимут на пункт сбора. И добрались к ночи без приключений.
Ребята нас заждались. Хвича быстро вызвал по рации вертолет.
Нашли поляну. Выкопали ямки. Три в линию да еще три — углом. Разожгли в них костры. Получилась огненная стрелка. Сверху отлично видать. Точно по стрелке и приземлился вертолет.
А на борту нас капитан Крапива встречает. Здоровый, бодрый.
— Благодарю за службу! Отлично действовали!
И тут старшина Верзилкин, как фокусник, вытаскивает из комбинезона щуку. Крупная, полосатая щучища!
— Вот, товарищ капитан, вам подарок. Под носом у противника поймали. Как учения кончатся, поедем на рыбалку. Я это щучье озеро на карте пометил!
— Ну, спасибо! — растрогался капитан. — Вижу, десантники даром время не теряют!
Гремел над нами двигатель вертолетный, а мы и правда зря время не теряли — спали безусловно, как убитые.
Бросок в корзинку
История двенадцатая
Самолет приземлился. Уже смеркалось, когда мы с Николаем Тетей прибыли в его родную часть.
Честно говоря, рассказы в самолете на высоте десяти тысяч метров не внушали большого доверия. Верно, Тетя пули, как говорится, отливает, думал я.
Впрочем, военная часть была точь-в-точь как в рассказах. Плац с зеркалами. Нарисованные солдаты в полной форме. Чистота. Порядок. Даже весенний снег и тот выглядел как-то по-военному — был собран, опрятен, не расползался по сторонам.