Елена Усачева - День исполнения желаний
«Как дети», – покачала головой Таня, возвращаясь к своим цветам. Она искренне считала, что ничего важнее красоты и природы быть не может, а все остальное, особенно Сонькино увлечение анимэ, сплошная глупость.
Таня повертела в пальцах палочку. Так она ничего и не придумала. Прошло уже два дня, завтра-послезавтра должен появиться Терещенко, а метод борьбы с ним все не выработан.
Она ткнула палочкой в высокий горшок, в середине которого возвышался коричневый бугорок верхней части луковицы. Из него торчало три узких листка. Цветок этот носил сложное имя гиппеаструм, но обычно его все называли амариллисом. Пока он не цвел, его и не замечали – скромные три-четыре листа, торчащие из земли, вот и все богатство. Но когда он зацветал…
О, цвел амариллис сказочно красиво! Сначала из центра цветка вырывалась вверх тонкая стрела, на кончике которой набухало два-три крупных бутона. Бутоны могли держаться неделю, а то и две. Это растение никогда не спешило. Оно долго хранило красоту при себе. Но в одну прекрасную ночь происходило чудо. Ломались невидимые замочки, и бутоны раскрывались, превращаясь в огромные ярко-красные цветы. Сутки цветок с удивлением смотрел вокруг, а на следующую ночь засыхал, обиженный на мир за его несовершенство.
В кабинете биологии амариллис жил второй год, но ни в первую весну, ни во вторую так и не зацвел. Таня уже и не расстраивалась, глядя на это растение. Не цветет и не цветет, хорошо хоть листья не вянут. А ведь именно он мог стать тем самым аленьким цветочком, что образумит нерадивого Терещенко.
– Зря мы к нему привязались. – Даша аккуратно сложила листочек с опилками и сунула в портфель. – Его надо просто пересадить от окна куда-нибудь к стенке, и никто больше твои цветы трогать не будет.
– Это слишком просто! – Веревкина забралась на стул, чтобы заштриховать верхнюю часть доски. – Пересадить его легче легкого, но это ничего не изменит. Для уничтожения цветов Терещенко не обязательно сидеть рядом с ними. Он им может наносить вред и на переменах.
Таня отодвинула амариллис в угол подоконника и с грустью посмотрела на улицу. Там шел снег, бесконечный печальный снег.
– Как же мы его пересадим? – спросила она, боясь представить, что должно произойти, чтобы Терещенко сдвинулся со своей любимой третьей парты около окна. Разве только потолок провалится на всех этажах как раз над этой партой.
– Это-то не проблема! – Сонька «Энерджайзер» спрыгнула со стула, хлопнула в ладоши, и вокруг нее завихрилось меловое облачко.
– Ну что вы все усложняете, – поморщилась Ходыкина, застегивая портфель. – Колдуны, волшебники, музыкальные магазинчики, говорящие мухи. Терещенко с первого класса такой пришибленный. Ничего в нем уже не изменишь. А ты, Веревкина, раз отказываешься в него влюбляться, так и скажи, что струсила. Нечего тут глупости говорить.
В ответ Соня только закатила глаза.
Подруги вышли из класса, даже не заметив, что очередные чудеса уже начались. Как только дверь за девушками закрылась, по классу пронесся легкий сквознячок. Он смахнул с подоконника увядший цветок бегонии и коснулся земли, в которой сидел амариллис. Внутри луковицы что-то еле слышно щелкнуло, и, раздвигая листья, наружу стал выбираться тонкий росток. Он уверенно прокладывал себе дорогу вверх, так что к утру между двумя скучными кожистыми листьями торчала уверенная зеленая стрелка цветоножки, на конце которой повис тугой зеленый бутон.
глава 4
Подарок для именинника
Время неумолимо отсчитывало часы уходящего года, заставляя людей внимательней вглядываться друг в друга. Ведь не зря же конец года называют «магическим». Должно, должно было что-то произойти. Деда Мороза, конечно, никто не ждал – не маленькие, чтобы в такие сказки верить. Но что-то волшебное вполне могло случиться. Новый год, елка, блестящие шары, шуршащая мишура, перемигивающиеся лампочки. И где-то там, под большими зелеными ветками, должен был открыться проход к чудесам.
Между тем чудеса происходили, но Таня, увлеченная своими размышлениями о том, как избавиться от Терещенко, их не замечала.
Цветок амариллиса, выбросивший небольшую стрелку, замер, выбирая удобный момент, чтобы открыться. Он терпеливо дождался, когда Терещенко придет в себя после злополучной истории с булкой и снова появится в школе.
Его приход никем особенно отмечен не был. Одноклассники уже давно забыли о том, что он поцарапал горло мягкой булкой! Это надо ухитриться!
Лицо Сони Веревкиной заметно изменилось, когда она увидела на пороге тощую фигуру. Она тут же стукнула локтем Дашу «Данон», которая была занята разукрашиванием тетрадки по русскому языку. Новые темы она обводила красным фломастером, правила брала в зеленые рамочки, а словарные слова подчеркивала двойной сиреневой линией. В тот момент, когда она как раз выделяла слово «парашют», ее и настиг локоть одноклассницы. Фломастер сделал причудливую дугу и зачеркнул полстрочки.
Ходыкина недовольно нахмурилась, грозно посмотрела на коварную подругу и только потом повернула голову в сторону двери.
Фломастер выпал из ослабевших пальцев.
– Вот это да! – прошептала Дашка.
Терещенко медленно крался вдоль доски к своей парте около окна. На нем были стильные штаны, модная яркая рубаха, а на шее красовался длинный красный шарф с кистями. Устроившись на своем законном месте, Терещенко озабоченно огляделся и в первую очередь слегка передвинул цветочные горшки. После этой перестановки амариллис, всегда стоящий в углу и не очень заметный среди других более пышных и красивых растений, «вышел» вперед.
Терещенко и оказался тем самым первым человеком, увидавшим таинственный росток. Он уже протянул к нему руку, собираясь, видимо, оторвать болтавшиеся бутоны. Однако в последний момент передумал и только щелкнул по тугому зеленому кокону.
– А что?… – начала Даша, но звонок на урок не дал ей договорить.
В классе на мгновение воцарился хаос – ученики метнулись к своим партам, не дожидаясь, когда из подсобной комнаты выйдет Нина Антоновна и наведет порядок.
Не прошло и минуты, как все сидели на своих стульях. Учительница по ботанике довольно покачала головой, поверх очков рассматривая лукавые рожицы. Но тут взгляд у нее стал серьезным.
В то время, когда все старательно рассаживались по местам, один человек делал прямо противоположное. Пару раз стукнув своей партой о спинки стульев сидящих перед ним, Терещенко выполз из-за столешницы и замер, ожидая, когда его заметят.
– Как твое горло? – вдруг вспомнила биологичка. – И где твоя школьная форма?
– У меня сегодня день рождения, – от волнения чересчур звонко выкрикнул Терещенко и стал с тем же старанием вытаскивать из-под парты пакет. – Можно я угощу всех конфетами?
Класс радостно загудел, со всех сторон на Терещенко посыпались поздравления. Наконец именинник справился с пакетом, бухнул его на парту и извлек оттуда две большие коробки конфет с танцующей балериной на крышке. Увидев такую роскошь, все довольно загомонили.
Терещенко поплелся по ряду, одаривая сладким угощением. На учительском столе он оставил небольшую коробочку и поспешил уйти, потому что Нина Антоновна начала его тут же хвалить и выражать надежду на то, что он станет лучше учиться. Сам он этого пообещать никак не мог, поэтому предпочел поскорее ретироваться.
Он прошел вдоль ряда парт, стоящих около окон, пролез за последними стульями среднего ряда и медленно двинулся по проходу к доске, раздавая конфеты тем, кому еще не досталось.
Около входной двери у стены стояла парта, за которой пристроились Ходыкина с Веревкиной. Это было самое удобное место – на перемену можно было рвануть первыми, и если вдруг опоздал, то есть некий шанс, что к своему месту тебе удастся проскочить незамеченным. Да и обзор со стороны учителя на эту парту был не самый лучший, так что сидящим за ней всегда удавалось списать.
Парта эта имела еще множество других достоинств, но все это сейчас, видимо, сильно смущало Терещенко, потому что чем ближе он к ней подходил, тем медленнее становились его шаги.
Получившие конфеты первыми и тут же проглотившие их с нетерпением следили за теми счастливцами, которым еще только предстояло отведать заветную сладость. Соня с Дашей тоже с интересом наблюдали за перемещением по классу уже второй коробки. Она быстро пустела, но глазастая Веревкина успела подсчитать, что при любом раскладе конфета им перепадет. Больше того, в коробке останется еще несколько штук. Впрочем, судьба оставшихся конфет ее не волновала. Слишком медленно передвигался Терещенко, и терпение ее уже подходило к концу.
– Сейчас упадет, – прокомментировала неспешное передвижение именинника по классу Даша.
Терещенко совершил странный маневр, обошел Таню и бухнул коробку на первую парту.
– Угощайтесь, – одними губами прошептал он и, не дожидаясь, когда Ходыкина дотянется до конфеты, придвинул коробку Соне. – Бери две, только быстро!
