Дик Кинг-Смит - Мыши Мартина
— Но я не ем мышей.
Боров стоял молча, наклонив голову, и смотрел в землю. Казалось, его мучила какая-то мысль.
— Если бы я был мышью, — медленно заговорил он наконец, — и меня держал бы в ванне кот, который считает, что он птичка, и, вероятно, по этой причине не ест мышей, полагаю, что более всего я желал бы оказаться на свободе, прежде чем окончательно сойду с ума.
— Вы хотите сказать, я должен их отпустить? — уточнил Мартин.
— Да, — ответил боров.
На следующую ночь Мартин так и сделал.
Глава седьмая
Большой, блестящий и темный
Восемь раз Мартин спрыгивал в ванну, осторожно брал в зубы одного из детишек Друзиллы, снова выпрыгивал, осторожно спускался по лестнице и ставил мышонка на пол сарая.
И каждый по очереди получал краткое напутствие:
— Слушай внимательно, малыш. Вот мой тебе совет. Выбирайся отсюда. Здесь нечего есть. Иди туда, где фермер держит животных, — в коровник, в свинарник, в курятник. Там ты найдешь еду. Но где бы ты ни оказался, первое, что сделаешь сегодня же вечером, — найди себе норку и спрячься в нее. Курицы могут тебя клюнуть, корова может наступить на тебя, свиньи съедят, подвернись им такой случай. Да и собака тоже. А уж моя маменька и брат с сестрой — так наверняка. Но никто из них не пролезет в мышиную нору. Так что запомни: сначала безопасный дом, потом все остальное. А теперь ступай, и удачи тебе.
Хотя в относительной безопасности ванны, под присмотром матери и защитой Мартина мышата вели себя весьма самоуверенно, теперь, прощаясь с котенком, кое-кто из них держался уже не так нахально. Конечно, самые храбрые весело удирали прочь, крикнув на прощание:
— Мартин, старик, пока! Еще увидимся!
Другие же выбирались из сарая куда более робко.
Последним уходил самый маленький мышонок. Он очень волновался и разговаривал со своим опекуном очень вежливо.
— Д-до свидания, дядя Мартин, — дрожащим голоском произнес он, замер на пороге и испуганно оглянулся, прежде чем исчезнуть из виду.
Мартин тяжело вздохнул. Милые крошки! Увидит ли он их еще когда-нибудь? Прав ли он, отпустив их в этот жестокий мир? Как-то они справятся? Что с ними будет?
«Как я буду скучать по ним, — думал он, карабкаясь по ступенькам на чердак. — А как будет скучать по ним Друзилла!»
— Все ушли, — печально сообщил он ей. — Ты постарайся не расстраиваться.
— Расстраиваться? — переспросила она. — Ты, наверно, шутишь. Это просто чудесно — остаться наконец одной, заодно и прибраться тут. Кстати, это намек. Гнездо и подстилку уже давно пора сменить. Мартин, что ты сидишь, помоги же мне! Убери старую солому, принеси свежей. Кроме того, мне до смерти хочется пить и есть. Так что пошевеливайся!
— Хорошо, Друзилла! — только и мог ответить Мартин.
* * *Следующие несколько дней были для котенка настоящим отдыхом. Обеспечивать всем необходимым одну мышь гораздо проще, чем девять, да еще и Друзиллу ни с кем не надо было делить. Не было беспокойных мышат, которые вечно вмешивались в разговор, ссорились и задавали глупые вопросы.
— Теперь я понимаю, почему ты была рада избавиться от них, — заметил он однажды.
— Я тебя не понимаю, — резко оборвала его Друзилла.
— Ну ты же говорила, что они просто сводят тебя с ума. Что у тебя нет ни минуты покоя, что ты сыта ими по горло. Разве ты не помнишь?
Друзилла не отвечала.
— Теперь я тебя понимаю. Это, по-видимому, очень утомительно — быть матерью.
— Полагаю, я всегда надлежащим образом исполняла свой долг! — возмущенно отозвалась Друзилла.
— Да-да, конечно, разумеется, — поспешно заверил ее Мартин. — Я только хотел сказать, что дети могут иногда надоедать. Конечно, пока они еще совсем маленькие — это совсем другое дело. Такие розовые, пухленькие, еще слепые. Тогда они просто прелесть, правда?
Он ожидал, что Друзилла снова ответит ему что-то резкое, но вместо этого увидел на лице своей любимицы мечтательное выражение.
— Да, — согласилась она, — действительно прелесть.
— Но ведь ты же всегда можешь завести себе еще.
— Интересно, каким же это образом? — ехидно поинтересовалась Друзилла. — Это одна-то?
Мартин выглядел озадаченным. Как быстро у нее меняется настроение, подумал он.
— Ну раньше же ты смогла.
— Мартин, — спросила мышь, — твоя мама что, никогда не рассказывала тебе, откуда берутся дети? Так я объясню. Слушай внимательно.
Вот так и случилось, что на следующее утро, после того как фермер выпустил кур в сад, Мартин снова устроился в засаде в курятнике.
— Запомни хорошенько, — наставляла его Друзилла, — что по тем самым причинам, о которых я тебе рассказывала, это должен быть самец. Но не какой- нибудь старик — мне не очень-то понравится, если ты притащишь сюда беззубую седую развалину. И уж совсем я буду в ярости, если это окажется самка. Так что смотри не перепутай.
— Но когда я поймаю мышь, как я узнаю, кто это?
Друзилла только раздраженно пискнула.
— Да не буду я тебе это сейчас объяснять! Сам спросишь. Язык-то у тебя ведь есть. Просто спроси: «Ты самец?»
«Надо не забыть», — думал теперь Мартин, сидя в засаде и повторяя про себя эти слова. Услышав какой-то звук, он взглянул наверх и увидел мышь, бегущую по жерди прямо у него над головой. При виде котенка мышь резко развернулась, взмахнув длинным хвостом, и бросилась обратно, но Мартин оказался проворнее. Одной лапой он смахнул мышь с жерди, а другой прижал ее к полу.
Потом он наклонился и тихонько (потому что не хотел пугать беднягу еще больше) спросил:
— Ты самец?
— Нет, — выдохнула трепещущая от ужаса мышь, — я самка!
— Вот досада! — расстроился Мартин. Он поднял лапу. — Ты мне ни к чему. Мне нужен самец.
Мышь не шевелилась. Как и Друзилла когда-то, она лежала и глядела на него, как загипнотизированная.
«Бедняжка», — подумал Мартин.
— Да не пугайся ты, — сказал он. — Я просто ошибся. — Он повернулся и снова отправился на свое место.
* * *Мартин охотился весь день, потому что не хотел возвращаться к Друзилле с пустыми руками. Но вот странно — в округе, похоже, ощущалась большая нехватка самцов. Он, конечно, не знал об этом, но первая мышь, едва оправившись от испуга, пустила весточку по всем мышиным ходам в стенах и под полом курятника.
— Передай всем, — сказала она первой же встретившейся ей мыши. И вскоре об этом знали все мыши-самцы вокруг.
— Если попадешься этому сумасшедшему коту, — говорили они друг другу, — просто скажи, что ты самка, и он тебя отпустит.
* * *— Извини, — сказал Мартин вечером Друзилле, когда принес ей полный рот зерна из кормушки для кур. — Я поймал шесть мышей, но, веришь или нет, среди них не оказалось ни одного самца.
Друзилла перестала жевать и посмотрела на него. Ее усы вздрагивали.
— Странно, — бросила она.
— Да, — согласился Мартин. — И каждая сказала: «Я самка».
— Надеюсь, ты не сообщал им, что тебе нужен только самец?
— Ну вообще-то да. Я сказал об этом самой первой мыши, которую поймал.
— Ах, вот как! Так я думаю, они просто играли с тобой в мышки — кошки.
— Что ты имеешь в виду?
— Морочили тебе голову
— Они не трогали мою голову. Я не могу уловить твою мысль.
— Ага, и мужа ты мне тоже уловить не можешь. Думаю, нам следует поступить по-другому. Следующую мышь, которую ты поймаешь, ни о чем не спрашивай, а просто принеси сюда.
На следующее утро Мартин так и сделал.
* * *Он поймал под кроличьими клетками мышь — большую, темную, с лоснящейся шкуркой — и принес ее в сарай, постаравшись, чтобы его не заметил никто из родственников. Он взобрался по лестнице, осторожно держа в зубах добычу, запрыгнул на комод и заглянул в ванну. Друзиллы нигде не было видно, но, наверно, она сидела в гнезде, которое сделала из свежей соломы.
— Эй, Друзилла! — крикнул он, хотя и весьма неразборчиво (так бывает, если разговаривать с полным ртом). — Это самец или самка?
Но ответа он не получил.
Глава восьмая
Можно кошку рассмешить
Спрыгнув (вместе с новым пленником) в ванну, Мартин осторожно поворошил лапой гнездо-шар из свежей соломы. В нем никого не оказалось.
— Сиди здесь! — велел Мартин большой темной мыши. (Как будто у той был выбор!) Выпрыгнув наружу, он громко позвал Друзиллу. Из дальнего угла чердака послышались два голоса. Один принадлежал его любимице.
— Мартин, я здесь! — крикнула Друзилла слабым голосом. — Спаси меня!
Другой голос ничего не сказал. Просто издал низкое, глухое рычание.
* * *Царивший на чердаке полумрак не был препятствием для Мартина, обладавшего, как и все кошки, отличным ночным зрением. То, что он увидел, привело котенка в ужас. В нескольких ярдах от него, скорчившись между ножками старого стула, сидел очень большой кот, гораздо больше Робина, Ларк или даже Дульси Мод. Судя по шрамам на ушах, этот кот побывал не в одной драке, и, то ли из-за этих ушей, то ли из-за большой круглой морды, было сразу видно, что это именно кот, а не кошка. Одной лапой он прижимал к полу любимицу Мартина.