Семен Бытовой - Река твоих отцов
Прежними остались у нас горы, которые, говорят, живут вечно. Правда, сильно поредели на вершинах сопок деревья. В последние годы здесь прошли большие палы. Много древних тополей и кедров сгорело. Но на месте пожара уже пошел в рост молодой подлесок этих дорогих древесных пород. Что писать о себе?
Сами знаете — время неумолимо. Оно прибавило морщин на лице и седины на висках.
Оглядываясь назад, уже не веришь, что когда-то был молодым.
Ну, а сердце?
Хотя уже стучит с перебоями, но по-прежнему отдано орочам. Ведь в классах полно учеников. Теперь это дети моих прежних воспитанников, которых я когда-то по одному собирал в лесную школу.
Нынче старики все больше уходят на пенсию. Вероятно, и я заслужил ее. Но ведь учитель, по-моему, должен оставаться с народом.
Вот мы с Валентиной Федоровной и остались и встречаем свою тридцатую осень в Уське.
Окончили свой путь многие старые орочи, которых вы знаете. На берегу Куты за последние годы выросли могильные холмики. Под ними покоятся Анна Васильевна, старейшина рода Акунка, и ее отважный внук Тихон Иванович. Всю зиму болел он легкими, а весной, когда вскрылись таежные реки, умер наш чудесный друг Акунка. Ушла в царство Буни и старушка Адьян, мудрая женщина, не побоявшаяся в те далекие годы отступить от диких обычаев лесного племени. Нет в живых и старого охотника Уланки. Надорвал свое сердце во время ночной погони за лосем…
О своей поездке в Москву на учительский съезд я уже сообщал вам в предыдущем письме.
Могу лишь повторить, что дни, проведенные в столице, наверно, самые счастливые в моей жизни. И не только потому, что и мой скромный труд в таежной стороне отмечен третьей наградой — орденом Ленина и званием заслуженного учителя республики. Этого, по правде сказать, я меньше всего ожидал.
Счастье мое в том, что из нашей далекой „лесной школы“ вышли в большую жизнь несколько поколений орочей, что и мои ученики нашли свой путь.
На съезде много говорили о том, что будущее нашей страны в руках учителя.
Ведь нет уголка на нашей необъятной земле, где бы не было школы.
Еще не ходили на Тумнин поезда, еще Уська-Орочская была отрезана от всего мира непроходимой тайгой и скалистыми сопками, а в крохотном домике с завалившейся крышей при свете жирников орочские детишки сидели за букварем. И разве только детишки? Вы знаете, что и старики, и старухи, прожившие долгие годы в тайге, потянулись к грамоте. Книжки открыли им окно в новый светлый мир.
И вот часто, оставаясь наедине со своими думами и год за годом вспоминая свою жизнь, я, поверьте, не нахожу дня, прожитого напрасно. Тридцать своих лет в Уське прожил по велению сердца.
Старость, конечно, не радость. К концу пути, как всегда, утомляешься. Однако моя старость, как видите, принесла немало радости; и если судьбой мне назначена еще долгая жизнь, хочу прожить ее в звании учителя!
Прошу судьбу лишь о том, чтобы увидеть своими глазами новое поколение орочей настоящими людьми и на прощание сказать им:
— Пэдем нэйво, дети мои, на светлой реке ваших отцов!»
Уська-Орочская — Ленинград, 1962–1965 гг.
Примечания
1
ама — отец
2
аяди биви — будьте здоровы.
3
цайдуны — купцы.
4
Хади — Советская гавань.
5
мамача — бабушка
6
хитэ — дитя
7
ай-я кули — очень хорошо
8
ай-я гини — хорошо
9
сородэ — здравствуй
10
Би ая бави — Я хорошо живу
11
Нгендяпи хувонты — Пойдем в тайгу
12
атана — родная бабушка
13
эне — мама
14
окто — лекарство
15
мапа — медведь
16
Пэдэм нэйво — Счастливого пути
17
ударение на последнем слоге — прим. OCR
18
Сородэ! Они бису? — Здравствуйте! Как поживаете?
19
Сородэ, эпэкэ! — Здравствуйте, дедушка!
20
хитэ — дитя
21
хусе хитэни — сын
22
мэчэлайви — стрелял
23
чаут — аркан
24
ударение на последнем слоге — прим. OCR
25
тэ — выкуп
26
аса хитэни — дочь, дочка
