Роджер Грин - Приключения короля Артура и рыцарей Круглого Стола
— Лорды! — сказал он. — Вам не взять этот замок.
— Выходите в таком случае и сразитесь со мной в поединке! — крикнул король Артур.
— Бог не допустит, чтобы я когда-нибудь сразился с благороднейшим королем всех времен, с тем, кто сделал меня рыцарем.
— Ваши любезные речи я теперь ни во что не ставлю! — закричал король Артур. — Знайте, что отныне я ваш смертельный враг и всегда буду им. Ибо вы похитили у меня мою жену, убили моих рыцарей и разрушили наше прекрасное королевство логров.
Тут Ланселот просил короля Артура восстановить мир, предлагая отдать ему королеву Гвиневеру и защищать ее честь от всех, кто захочет обвинить ее в измене. И король, может быть, послушал бы его, если бы не сэр Гавейн, который убедил короля не заключать с Ланселотом перемирия.
А на следующий день Ланселот внезапно вышел со своими воинами из замка, ибо его все же разгневали жестокие насмешки сэра Гавейна, и произошла ужасная битва. В этой битве сэр Гавейн, пробиваясь к Ланселоту, сбил сэра Лионеля и убил его. А сэр Борс бросил на землю короля Артура и стал над ним с обнаженным мечом, крича Ланселоту:
— Сэр, закончить ли мне эту войну одним ударом?
Но Ланселот ответил:
— Не наносите этого удара, или я сам убью вас! Ибо никогда не стану я свидетелем убийства благородного короля Артура или его оскорбления.
И, спрыгнув с коня, он с любовью помог королю Артуру подняться на ноги, а затем сесть в седло, говоря при этом:
— Дорогой мой господин король, во имя бога, остановите эту войну! Возьмите со всеми почестями вашу королеву, и я обещаю покинуть землю Британии и не возвращаться сюда, пока не придет нужда во мне.
Король Артур был глубоко тронут, думая о великом благородстве сэра Ланселота и о всех деяниях, свершенных им в прошлом. И, невзирая на все уговоры сэра Гавейна, он помирился с Ланселотом.
И когда это было решено, Ланселот явился безоружным перед королем, ведя за руку королеву Гвиневеру, и сказал:
— Благороднейший господин мой, вот я привел вашу королеву. И если найдется рыцарь, который осмелится сказать, что она неверна вам, то я сражусь с ним и буду биться до смерти. Что бы ни сделал я или хотел сделать, эта леди невиновна. Вы же слушали лжецов и подстрекателей.
И, говоря это, он повернулся и взглянул на сэра Мордреда и закончил:
— И это их злые интриги разлучили доброе товарищество Круглого Стола.
— Король может поступать как ему угодно, — вмешался тут сэр Гавейн. — Я же, покуда жив, никогда не пойду на мир с вами. Ибо вы убили моего дорогого брата сэра Гарета, и сэра Гахериса, и сэра Агравейна также.
— Вам хорошо известно, что никого я не любил больше, чем сэра Гарета, — начал Ланселот, — и до конца дней моих я буду страдать оттого, что, сам того не ведая, убил его…
— Никогда не прощу я вам смерти моих братьев, — гневно прервал его Гавейн, — и в особенности смерти моего брата Гарета!
— Что ж, — сказал Ланселот, — настала мне пора проститься с этой дорогой землей и со святым королевством логров и отправиться за море, в Арморику, что на земле Франции.
— Не сомневайтесь, что в скором времени я последую туда за вами! — вскричал сэр Гавейн.
После этого в Британии на время воцарился мир, но был он беспокойным и непрочным. Ибо сэр Гавейн не переставал печалиться о смерти своих братьев, а сэр Мордред не переставал возбуждать ненависть против сэра Ланселота. И вот столь много рыцарей стало на сторону сэра Гавейна, что Артур вынужден был объявить войну сэру Ланселоту. И собрал он большое войско и вступил во Францию, оставив Мордреда править Британией на время своего отсутствия.
Они двинулись в Арморику к замку Бенвик, где поселился Ланселот, и долго стояли там. И три раза сражались Ланселот и Гавейн, и каждый раз Ланселот одолевал Гавейна и ранил его. Но Гавейн, казалось, был во власти безумия, ибо, даже тяжело раненный, он не переставал кричать:
— Изменник-рыцарь! Трус! Когда я поправлюсь, я снова сражусь с вами. Ибо никогда не прощу я вам смерти Гарета и не успокоюсь, пока один из нас жив!
А тем временем в Британии сэр Мордред продолжал свои козни. И когда он привлек на свою сторону достаточно рыцарей, то объявил, что король Артур убит во Франции, и склонил рыцарей избрать его королем, и даже сам короновал себя в Кентербери.
Затем он захватил королеву Гвиневеру и пытался принудить ее стать его женой. Но ей удалось бежать от него и добраться до Лондона. Оттуда она направила гонцов, чтобы они отыскали короля Артура, сама же с верными ей людьми укрылась в замке Тауэр и укрепилась там.
Вскоре явился сэр Мордред и попытался взять замок, но он был слишком крепким. Он пытался уговорить королеву Гвиневеру выйти из замка, но она храбро отвечала ему:
— Скорее я убью себя, чем стану вашей женой!
Тут явился архиепископ Кентерберийский — тот, кто много лет назад короновал Артура. И он, теперь уже глубокий старец, сказал сэру Мордреду:
— Побойтесь возмездия божьего! Король Артур жив, а вы чините большой вред королеве и всему королевству логров.
— Замолчите, вы, лживый монах, — закричал Мордред, — ибо, если вы будете гневить меня, я отрублю вашу голову!
— Сэр, — ответил архиепископ, — если вы не отринете от себя грех, я отлучу вас от церкви.
— Делайте что хотите! — закричал Мордред. — Мне нет дела до вас и вашего отлучения!
И архиепископ ушел и, собрав все духовенство, проклял сэра Мордреда, лишив его всех благословений и отлучив от церкви.
Тут Мордред решил убить архиепископа, но тот бежал в Гластонбери, что в Сомерсете, и стал там отшельником в монастыре.
А к тому времени гонец королевы Гвиневеры достиг короля Артура, и тот немедля двинулся со всем своим войском к морю и отплыл в Британию. Но Мордред поджидал его у Дувра, и пришлось королю и его рыцарям выдержать ужасную битву, чтобы высадиться на берег. Но вот все сошли с кораблей и потеснили мятежников, так что те обратились в бегство и бежали во главе с сэром Мордредом за холмы.
Когда битва окончилась, король Артур нашел сэра Гавейна смертельно раненного, ибо в битве вновь раскрылась рана, нанесенная ему Ланселотом.
— Увы, возлюбленный мой племянник, — сказал король Артур, преклоняя перед ним колено, — вот лежите здесь, умирая, вы, кого я любил больше всего на свете. И не остается у меня больше радости в жизни. Ибо вас и Ланселота я любил больше всех рыцарей, и теперь я потерял вас обоих.
— О дорогой мой господин! — сказал Гавейн. — Все это — дело рук моих. О, я стал безумным — безумным от злонравной гордыни и гнева. Если бы благородный сэр Ланселот был с вами, этой войны не произошло бы. Я прощаю его, о, если бы я простил его раньше! Сможет ли он когда-нибудь простить меня?
Тут Гавейн попросил перо и чернил и написал письмо сэру Ланселоту: «Вас, о Ланселот, цвет благородного рыцарства, лучшего из всех, кого я видел и о ком слышал я, Гавейн, умирающий от Вашей руки, прошу о прощении. Возвращайтесь, благородный Ланселот, возвращайтесь как можно скорее, ибо королевство логров находится в смертельной опасности и наш дорогой король Артур нуждается в Вас. Сегодня мы высадились в Дувре и принудили подлого предателя сэра Мордреда бежать, но, по несчастью, я был поражен в ту же рану, которую Вы нанесли мне. И вот я пишу это письмо в самый час моей смерти. И прошу Вас, о благороднейший рыцарь в мире, возвратиться поскорее. Обо мне Вам напомнит лишь моя могила. Но возвращайтесь немедля, пока Мордред не собрал свежие силы мятежников. Благородный Ланселот, привет Вам — и прощайте».
Тут сэр Гавейн умер, и король Артур всю ночь плакал у его тела.
Последняя битва
Несколькими днями позже король Артур со своим войском стал лагерем в долине Камланна, а едва ли в миле от того места его поджидал Мордред со множеством рыцарей и вооруженных людей, которые решили попытать с ним удачи, предпочтя его непрочную и противозаконную власть высокой службе Артуру, справедливому королю логров.
Потерпев поражение в битве у Дувра, Мордред бежал. Но очень скоро стали приходить вести, что движется он на запад, опустошая земли тех, кто отказывался сражаться за него. Тогда Артур без промедления выступил по направлению к Корнуэллу и Лионессу и однажды ночью появился в Камланне, почти в том месте, куда много лет назад добрый волшебник Мерлин привел его, чтобы он взял свой меч Экскалибур из рук Владычицы озера.
В ту ночь Артур долго не мог уснуть, ибо знал, что наутро быть великой битве, в которой еще многие из его рыцарей погибнут, и опасался он, что это будет последняя его битва — та, которую предсказал Мерлин, после которой королевство логров исчезнет во мраке. Ибо саксы, прослышав о раздорах и усобной войне, уже стали проникать в Британию с севера и с востока — впервые со времен битвы у горы Бадон двадцать один год назад — и не было больше дружины Круглого Стола, чтобы по первому зову выступить за королем Артуром и изгнать варваров, если бы они попытались высадиться.
