Только не трогай белого кота! - Катя Степанцева
Коля не ответил, только тоже погладил следом за Алей теплую мягкую шерстку. Так они и сидели молча, думая каждый о своем.
– Расскажи немного о нем. Каким он был… человеком? – прервала затянувшееся молчание Аля.
– Смешным. И очень вредным. Любил спорить и переговариваться, на любое слово у него находилось десять-двадцать-сто.
Аля улыбнулась.
– Значит он был знатным паршивцем?
– Еще каким, – подтвердил Коля. – Но в любой ситуации, что бы ни случилось он всегда был за меня горой. Ругают родители? Кешка тут как тут. Чего это вы на ребенка, говорит, нападаете? У нас, между прочим, есть права! А как-то двое пацанов из другого класса на меня бычить начали, прижали в коридоре, хотели деньги отобрать. Я разговором хотел обойтись, а Кешка наскочил на них, одного толкнул, другому двинул: вы чего к моему брату пристаете? А у самого глаза горят, аж мне самому страшно стало связываться. Ну они и отвалили.
– Боец, – ухмыльнулась Алька, – с малых лет боец. Тогда понятно почему он не боится черного человека, – потом помедлила немного и спросила, – и давно он кот?
– Больше года.
– А как отреагировала мама? Его искали?
– Конечно! Весь город на ушах стоял, организовывали поисковые отряды. Искали везде: в лесу, на реке, в заброшках и на стройках, – он помедлил, – мама до сих пор не может поверить, что он мертв. Верит, что вернется.
Алька почувствовала, что в уголках глаз скопились непрошенные слезы и промокнула глаза кончиком пальца.
– Не думаю, что я вам нужна, – наконец ровным голосом сказала она, радуясь, что смогла сдержать рыдания, – я совершенно обычная. Нет во мне никакого волшебства, ты же сам видишь. Я двоечница и неудачница.
Алька хотела добавить еще что-нибудь про свою внешность, но потом решила, что это уж слишком унизительно.
– Да кто тебе это внушил? – спросил Коля.
– Марта все время меня подкалывает.
– А ты кому больше веришь себе или Марте? – рассердился Коля. Глаза его искрились, – Почему вообще Марта должна решать кто ты и какая? Ты та, кем хочешь быть сама!
Аля наблюдала за ним удивленно, вот уж не подозревала, что во флегматичном Коле Иванове столько страсти может быть. И столько внутреннего достоинства. В школе Коля был тихим и незаметным, не лез на рожон, не выставлял напоказ свое мнение.
– Согласен, братишка, – потянулся Кеша, выпустив коготки и сжав лапку, зевая открыл глаза, – в каждом человеке есть волшебство, – потом сел, и потрогал лапой Алю за плечо, – И в Марте тоже. Смогла же она превратить тебя за такой короткий срок в неуверенную лягушку.
– В Марте может и есть, – пожала плечами Аля, – а вот во мне нет. Я же не смогла тебя расколдовать.
– Не смогла сейчас, сможешь потом.
– Как?
Кот долго смотрел на нее, не мигая, качнул головой:
– Можешь попробовать меня поцеловать.
– Я даже не знаю, как ты выглядишь, – хихикнула Алька. А кот уже спрыгнул с ее коленей. Еще раз потянулся, распушил хвост. Зевнул, широко разевая пасть.
– Примерно, как он, – мотнул головой на Кольку, – только в сто тыщ раз красивее, накачанный, подтянутый, ну просто мечта.
Коля и Аля переглянулись друг с другом, прыснув со смеху, и пошли вслед за котом. Где-то в конце этого узкого и длинного коридора должен быть вход в сказочную страну.
– А как она выглядит? – спросила Аля у одноклассника, – ну сказочная страна…
– А я откуда знаю, я там ни разу не был.
Алька увидела распахнутую серую дверь и с замирающим сердцем переступила порог «Детского мира».
– И это все? – спросила она, разглядывая серый пейзаж, в котором очутилась. Перед ней простиралась залитая полуденным солнцем совершенно обычная деревенская улица. Несколько домиков теснилось друг к другу ближе вдоль дороги. Где-то далеко мычала корова, за забором ближайшего дома клохтали куры, возле огромной бочки чуть поодаль четверо детей запускали кораблики из щепочек в огромной луже.
– А как ты себе все представляла? – спросил Коля. Судя по голосу, он был разочарован не меньше нее.
– Никак, – удивилась Алька. – Вот совсем никак! Можно, конечно, представить, что там хоть немного повеселей чем здесь! Ну хотя бы коровы не мычат вдалеке, а пролетают над головой.
– Ой! – вскрикнул Коля, – смотри!
Но Альке хотелось еще что-нибудь сказать, и она продолжила:
– Или вот облака, почему они такие же белые и скучные как в реальной жизни? Почему они не могут быть в сказочной стране синими, оранжевыми, желтыми в крапинку…
Коля нетерпеливо дернул ее за руку:
– Смотри! – и ткнул пальцем в небо.
Алька, сделав руку козырьком, посмотрела в небо: над головой среди оранжевых, синих, розовых облаков пролетало стадо буренок. «Му-у-у-у» отчаянно взревел бык, возглавляющий парящее ошалелое стадо, гордым клином удаляющееся на юг.
– Я же говорил! – восхищенно воскликнул Колька. – Ты самая настоящая волшебница!
Альке хотелось бы грохнуться в обморок от таких новостей, но как назло и голова не кружилась, и в глазах не темнело. Только указательный палец немного покалывало.
– Ну сама посуди, не было ничего такого, а когда ты сказала – стало.
Кеша деловито поддакнул:
– Да-да! Ты, даже предвкушая попасть сюда, уже начала творить чудеса: оживила рулоны обоев и бутылку с газировкой. В тебе спрятана огромная сила. И я польщен, что в последней битве со злом буду драться с тобой плечом к плечу.
– Сама собой горжусь, – пробормотала ошарашенная Алька.
Зазвенел вдалеке колокол, из всех дворов бежали люди. Аля недоумевая оглядывала их – ни одного взрослого. И все эти дети выглядели встревоженно, угрюмо, сердито, уныло. Ее окружали усталые лица.
– Белый кот! – прокатилось волной по толпе. Аля сначала хотела посчитать сколько здесь стояло детей, но на семидесяти сбилась со счета.
– Тот самый, тот самый!
– Не бойтесь, – подняла Алька ладонь вверх. – Он абсолютно безопасен! Вам лгали, когда пытались убедить, что тот, кто потрогает его умрет.
Алька наклонилась и взяла кота на руки, почувствовав его приятную тяжесть. По толпе прокатился гул голосов. Девочки ахали, прикрывая рты руками. Парни смотрели недоверчиво. Аля увидела знакомые кудряшки и окликнула подругу:
– Марта! И ты здесь?
– О, привет! Снова в этой ужасной малиновой кофте? Она тебя толстит и подчеркивает бледный цвет лица, – недовольно отозвалась одноклассница, но Алька заметила, что у нее самой цвет лица был не лучше. Скорее серый, чем белый. Кеша выгнул
