Астрид Линдгрен - Пиппи Длинныйчулок
И Томми с Анникой тут же услыхали, как она что-то бормочет под одеялом. Это Пиппи пела, навевая себе сон. Тихо и осторожно вышли они, крадучись, из комнаты, чтобы не помешать Пиппи. Остановившись в дверях, они обернулись и бросили последний взгляд на кровать. Но увидели лишь ноги Пиппи, покоившиеся на подушке.
Она лежала в кровати и старательно вертела пальцами.
А Томми с Анникой вприпрыжку побежали домой. Анника крепко сжимала в руке коралловое ожерелье.
— Все-таки странно! — сказала она. — Томми, ты, верно, не… ты не думаешь, что Пиппи заранее подложила эти вещички в дупло дерева и старого пня?
— Откуда мне знать? — ответил Томми. — Ведь никогда ничего не известно, когда имеешь дело с Пиппи.
Пиппи играет в пятнашки с полицейскими
В маленьком городке вскоре всем стало известно, что девочка девяти лет совершенно одна живет на Вилле Вверхтормашками. Городские тети и дяди считали это совершенно немыслимым. Ведь у всех детей должен быть кто-то, кто бы за них отвечал, и все дети должны ходить в школу и учить таблицу умножения. И потому-то все тети и дяди постановили, что маленькая девочка с Виллы Вверхтормашками должна быть немедленно определена в детский дом.
В один прекрасный день Пиппи пригласила к себе после обеда Томми и Аннику на чашечку кофе с пряниками. Она поставила чашечки с кофе прямо на крыльцо веранды. Было так солнечно и красиво, а все цветы в саду у Пиппи благоухали. Господин Нильссон карабкался вверх-вниз по перилам веранды. А лошадь время от времени высовывала с веранды морду, чтобы и ее пригласили отведать пряников.
— До чего же все-таки чудесно жить на свете, — сказала Пиппи, вытягивая во всю длину ноги.
Как раз в эту минуту в калитку вошли двое полицейских в форме.
— Ой! — воскликнула Пиппи. — Выходит, у меня сегодня снова счастливый день. Полицейские — самое лучшее на свете из всего, что я знаю. Кроме киселя из ревеня.
И она пошла навстречу полицейским. Лицо ее сияло от восторга.
— Так это ты — та самая девочка, которая поселилась на Вилле Вверхтормашками? — спросил один из полицейских.
— Вовсе нет, — ответила Пиппи. — Я — маленькая-премаленькая тетушка, которая живет на третьем этаже совсем на другом конце города.
Она ответила так только потому, что хотела немножко пошутить с полицейскими. Но им ее слова вовсе не показались забавными. Они сказали, что нечего, мол, острить. И тут же сообщили, что добрые люди в этом городе устроили так, чтобы она получила место в детском доме.
— А у меня уже есть место в детском доме, — заявила Пиппи.
— Что ты говоришь, разве тебя уже пристроили? — спросил один из полицейских. — Где находится этот детский дом?
— Здесь, — гордо ответила Пиппи. — Я — ребенок, а это мой дом, значит, это и есть ребячий, то есть детский дом. И места у меня здесь хватает.
— Дорогой ребенок, — сказал полицейский улыбаясь, — ты не поняла. Тебе надо пойти в настоящий детский дом, где кто-то будет за тобой присматривать.
— А можно брать с собой лошадей в ваш детский дом? — поинтересовалась Пиппи.
— Нет, конечно, нельзя, — ответил полицейский.
— Верно, так я и думала, — мрачно изрекла Пиппи. — Ну, а обезьянок?
— Конечно нет, сама понимаешь.
— Ага, — сказала Пиппи. — Тогда поищите детей для вашего детского дома где-нибудь в другом месте. Я переселяться туда не собираюсь.
— Да, но разве ты не понимаешь, что тебе надо ходить в школу?
— А зачем мне ходить в школу?
— Чтобы научиться разным разностям.
— Каким еще разностям? — удивилась Пиппи.
— Всяким разным, — сказал полицейский, — целой куче полезных вещей, например таблице умножения.
— Я девять лет прекрасно обходилась без всякой долбицы помножения, — заявила Пиппи. — Обойдусь, верно, и дальше.
— Да, но подумай, как грустно оставаться такой невеждой. Представь себе: когда-нибудь ты вырастешь и, быть может, кто-нибудь спросит тебя, как называется столица Португалии, а ты не сможешь ответить.
— Конечно, смогу, — возразила Пиппи. — Только я отвечу так: «Если тебе до смерти охота узнать, как называется столица Португалии, то, пожалуйста, напиши прямо в Португалию и спроси!»
— Но не кажется ли тебе, что это грустно — не знать самой?
— Возможно, — ответила Пиппи. — Я, верно, не смогу заснуть по вечерам и буду все время думать: как все-таки называется столица Португалии? Но ведь нельзя же вечно веселиться, — добавила Пиппи и прошлась разок на руках. — Вообще-то я была в Лиссабоне с папой, — продолжала она, то выпрямляясь, то стоя вниз головой, потому что могла болтать и в этой позе.
Но тут один из полицейских сказал: пусть, мол, Пиппи не думает, будто ей позволят делать то, чего она сама желает. Ей велено идти с ними в детский дом, и все тут.
Подойдя к Пиппи, он схватил ее за руку. Но Пиппи мгновенно вырвалась, легонько хлопнула его по спине и крикнула: «Ты пятна!» И не успел он глазом моргнуть, как она одним прыжком очутилась на перилах веранды. Подтянувшись несколько раз на руках, она оказалась наверху, на балконе, расположенном над верандой. Полицейским не хотелось карабкаться следом за ней тем же путем. Поэтому они ворвались в дом и помчались вверх по лестнице на последний этаж. Но когда они выскочили на балкон, Пиппи была уже на полпути к крыше. Она карабкалась по черепице так, словно сама была обезьянкой. Миг — и она уже стоит на коньке крыши, а оттуда ловко прыгает вверх на дымовую трубу. Внизу на балконе полицейские рвут на себе волосы, а на лужайке Томми и Анника, задрав головы вверх, смотрят на Пиппи.
— До чего же весело играть в пятнашки! — кричала Пиппи. — И какие вы добрые, что пришли сюда! Сразу видно, что сегодня у меня счастливый день!
Поразмыслив немного, полицейские пошли за лестницей, которую прислонили к стене дома. Потом они полезли наверх, один — впереди, другой — позади, чтобы поймать и спустить вниз Пиппи. Но вид у них был чуть испуганный, когда они взобрались к Пиппи.
— Не бойтесь! — орала Пиппи. — Это ничуть не опасно! А только страшно весело!
Когда полицейские были уже на расстоянии двух шагов от Пиппи, она быстро спрыгнула вниз с дымовой трубы и, хохоча, побежала вдоль конька крыши к другой стене. Там на расстоянии нескольких метров от стены стояло дерево.
— Теперь я ныряю вниз! — закричала Пиппи и прыгнула прямо в зеленеющую крону дерева. Повиснув на ветке, она некоторое время раскачивалась взад-вперед, а потом рухнула на землю. Ринувшись стрелой к противоположной стене, она убрала лестницу.
Полицейские были неприятно удивлены, когда Пиппи спрыгнула вниз. Но еще более неприятно они были удивлены, когда сами собрались спуститься вниз по лестнице. Сначала они страшно рассердились и закричали, чтобы Пиппи, которая, стоя внизу, смотрела на них, приставила к крыше лестницу, иначе они ей покажут, где раки зимуют.
— Почему вы такие сердитые! — упрекнула полицейских Пиппи. — Мы ведь только играем в пятнашки, значит, мы друзья!
Полицейские немного подумали, а под конец один из них смущенно сказал:
— Эй, послушай, не будешь ли ты так добра приставить к крыше лестницу, чтобы мы могли спуститься вниз?
— Ясное дело, буду, — ответила Пиппи и мгновенно приставила лестницу к крыше. — А теперь мы можем выпить по чашечке кофе и приятно провести время вместе?
Но до чего же, право, коварны эти полицейские! Лишь только они спустились на землю, как тут же кинулись на Пиппи с криком:
— Сейчас ты у нас получишь, противная девчонка!
Но тут Пиппи сказала:
— Нет у меня больше времени с вами играть. Хотя, признаюсь, это было весело.
И, крепко схватив за пояса обоих полицейских, понесла их по садовой дорожке и вынесла через калитку на дорогу. Там она посадила их на землю, и прошло довольно много времени, прежде чем они пришли в себя и смогли пошевелиться.
— Подождите минутку! — закричала Пиппи и помчалась на кухню.
Выйдя из сада с несколькими пряниками в форме сердечек в руках, она дружелюбно сказала:
— Хотите попробовать? Наверное, ничего, что они немножко подгорели.
Потом она вернулась к Томми и Аннике, которые так и стояли, вытаращив глаза и не переставая удивляться. А полицейские поспешили обратно в город и доложили там всем тетям и дядям, что Пиппи, по всей вероятности, не совсем подходящий экземпляр для детского дома. Они ни словом не обмолвились о том, что побывали у нее на крыше. А тетям и дядям показалось, что, пожалуй, лучше всего оставить Пиппи в покое, пусть живет на Вилле Вверхтормашками. Ну а уж если ей захочется пойти в школу, то пусть сама и улаживает это дело.
Пиппи с Томми и Анникой отлично провели послеобеденное время. Они продолжили прерванный пир. Они пили кофе, и Пиппи одна съела четырнадцать пряников, а потом сказала:
