Мария Грипе - Тень на каменной скамейке
Поэтому Каролина стала для нас глотком свежего воздуха.
Постепенно выяснилось, что я была все же права. Каролина оказалась далеко не такой послушной, как всем представлялось поначалу. Прошло немного времени, и она стала проявлять свое истинное «я». Ну и шум поднимался тогда у нас дома! Особенно когда Свея начинала объяснять Каролине, каких взглядов следует придерживаться, – это был ее конек. Было очень интересно послушать.
Например, как-то она завела речь о всеобщем избирательном праве и о том, что допустить женщин в политику и дать им право голоса – вздорная и опасная идея. Чистое безумие, по мнению Свеи.
Высказавшись, Свея уставилась на Каролину, ожидая, что та с ней согласится. Но Каролина стала возражать, и Свея чуть не задохнулась. Как она посмела, эта девчонка?!
И принялась за старую проповедь: всяк сверчок знай свой шесток. Ведь идея всеобщего права голоса, как и всего мирового зла, коренится в том, что люди не хотят знать свое место. А это – признак распущенности.
Единственный, кто может разрушить барьеры между людьми, – это король. Ну и Господь Бог, конечно. Пред лицом владыки – земного или небесного – все люди равны, а друг перед другом они должны соблюдать установленный порядок и подразделяться на хозяев и слуг. Так считала Свея.
– Фу! Такие барьеры между людьми мне совсем не нравятся! – отрезала Каролина. Свея, едва не поперхнувшись от негодования, снова продолжила свою речь.
Надо сказать, что, в отличие от нас, Каролина всегда, прежде чем ответить, выслушивала Свею до конца. Она никогда ее не перебивала и учтиво позволяла высказаться. Поэтому Свее казалось, что Каролина соглашается с ней, и вдруг выяснялось, что Каролина совсем другого мнения. Прямо противоположного! Для Свеи это каждый раз было потрясением. Как, например, с правом голоса.
В ответ Каролина сказала, что не понимает, как Свея, которой никак нельзя отказать в здравом смысле, может быть такой недалекой. Ведь если мужчины имеют право голоса, то, само собой разумеется, и женщины должны его иметь. В обществе должно соблюдаться равновесие. И если женщины воспитывают детей, то не значит же это, что они не должны заниматься ничем другим. Что же тогда в конце концов станет с детьми?
– Ну-ну! Значит, все должны лезть не в свое дело и задирать нос? Так, по-твоему, Каролина?
Задирать нос? По мнению Свеи, люди, которые стремятся уничтожить несправедливость, задирают нос? Каролина помрачнела.
– Этого я не говорила. Я имею в виду только тех дамочек, которые думают, что знают все лучше всех.
– Но разве иногда это не так?
– Нет!
– Значит, вы, Свея, полагаете, что только мужчины умные?
– Этого я не говорила. Я не имею в виду мужчин или женщин. Знаю только, что мне не нужно никакого права голоса, чтобы понимать, что правильно, и делать свое дело!
Каролина приподняла бровь и загадочно улыбнулась:
– Вот как? Значит, это вы, Свея, самая умная? Да, пожалуй. Но в таком случае жаль, что вы с вашим талантом не пошли в политику.
Свея чуть не ахнула. Она не могла понять, что происходит. Девчонка издевается над ней? Не похоже. Вот она с совершенно невинным видом начищает ножи. Но ведь минуту назад она так двусмысленно приподняла бровь! Тогда у нее сделался такой высокомерный и надменный вид, что… Нет, не поймешь ее, эту девчонку. Не стоит даже и разговаривать с ней. Состроив важную мину, Свея смолчала. Но только на этот раз! Она еще покажет этой бесстыднице, кто умнее!
Иногда мама вступалась за Свею. Но ее мнение было всегда одним и тем же. Женщины должны радоваться, что не занимаются политикой и всем таким прочим. На то есть политики. Зачем нам вмешиваться в их дела? Ведь они образованные люди, и все такое. Обычные люди в этом ничего не понимают. А уж женщинам особенно следует держаться подальше от этих споров и криков. Это ужасно неженственно!
В устах мамы слово «неженственный» означало то же, что «дурной», и когда она так говорила, то считала, что положила спору конец.
Но для Каролины сокрушить такой довод было проще простого. Поэтому, когда мама вмешалась, чтобы прекратить спор, она услышала, что такие слова, как «неженственный» или «немужественный», по сути ничего не означают. Что это такое?
Прежде всего глупость. Опасное заблуждение.
Вот что означает слово «бесчеловечный», понять можно. Оно имеет много разных значений. Например, обвинять друг друга в неженственности или немужественности – это бесчеловечно.
– Вы слышите, хозяйка? С ней и говорить-то без толку. Она все вывернет шиворот-навыворот! – И от возмущения Свея так треснула деревянной ложкой по столу, что она раскололась пополам.
А Каролина вовсе и не думала никого обидеть. Просто ей хотелось разобраться в том, о чем шел разговор. Это касалось и ее собственных суждений. Она часто готова была взять свои слова обратно и изменить свое мнение. И при этом никогда не огорчалась, если кто-то другой оказывался прав. Напротив, всегда радовалась. Ведь она узнавала что-то новое для себя, а она была очень любознательна. Все ей надо было понять и исследовать.
Но, конечно, иногда она не понимала и начинала спорить.
Поэтому мы со страхом ждали, что в один прекрасный день Свея и Каролина рассорятся так, что Каролине придется от нас уйти.
Единственным, с кем Каролина никогда не спорила, был папа. Я удивлялась. Это никак не сочеталось с ее стремлением к полной искренности. Папу она избегала. Это было особенно странно, потому что он держался с ней очень приветливо. Словно даже уважал ее. Раньше папа не обращал особого внимания на горничных в нашем доме, но Каролину заметил сразу и сказал, что она необычайно одаренная девушка.
Это действительно было так. Несмотря на то, что Каролина окончила всего несколько классов народной школы, она знала больше, чем мы с Роландом вместе взятые. Она все время что-то читала, и папа даже разрешил ей брать с наших книжных полок все, что ей нравится.
Папа не давал Каролине никакого повода относиться к себе так настороженно. Я не знаю, замечал ли он это, но, по крайней мере, виду не подавал.
Нельзя сказать, что Каролина держалась с ним недружелюбно. Скорее, безразлично. Будь на ее месте кто-нибудь другой, никто бы даже не заметил этого. Но безразличие совсем не шло ей, и я не могла не удивляться ее поведению. Может, она стеснялась? Или скрывала больше, чем мне казалось?
Я уже говорила, что у Каролины было необыкновенно изменчивое лицо.
В первый миг оно поразило меня, но потом я была так ослеплена ею, что больше об этом не думала. Я не замечала в ней ничего странного. Вначале она была веселой и жила в ладу с самой собой, и ее настроение передавалось нам всем.
Но когда я думаю о ней теперь, у меня возникает много вопросов. Каролина совершенно ничего не рассказывала о себе. Нам хотелось разузнать побольше о ней самой, о ее родителях, о том, есть ли у нее братья-сестры, да и вообще о том, как она жила раньше, но нам это не удавалось. Каролина увиливала от ответа или отшучивалась.
Мы знали, что она выросла в деревне – так написала в письме бабушка. Каролина только сказала, что не прочь пожить в городе, хотя в деревне ей тоже нравится. Вот так она отвечала. Стоило нам что-нибудь спросить о ее прежней жизни, как она начинала уходить от ответа.
О чем бы ни рассказывала, она не называла ни одного имени, ни одного адреса. Она была девушкой без прошлого. И ее это явно устраивало.
Я, например, думала, что она не знает никого в нашем городе, но, как оказалось, я ошибалась.
Прежние горничные всегда привозили с собой фотографии и выставляли их в ряд на комоде в своей комнате. У Каролины ничего не было. Комод пустовал. Если она и привезла фотографии, то, во всяком случае, их не вынимала. У нее также не было никаких вещей, которые могли бы рассказать о ней. Только одежда и туалетные принадлежности.
Впрочем, однажды я увидела у нее на подушке маленького игрушечного кролика, весьма потрепанного, но едва я вошла в комнату, она тут же его спрятала. Не потому, что боялась насмешек, а просто чтобы избежать расспросов.
Все же в ней была какая-то странность. Неужели только я одна замечала это? Ведь то, что она избегает папу, должны были заметить все. Но, наверное, только я удивлялась этому.
Мне особенно запомнился один случай, происшедший вскоре после того, как Каролина пришла к нам. В тот вечер в городе должно было состояться факельное шествие в честь Дня короля Густава Адольфа, который погиб в 1632 году при Лютцене, и бургомистр готовился произнести речь на площади. Мы с мамой и папой собирались туда идти. Свея и Каролина получили выходной, чтобы они тоже смогли пойти. Свея горела энтузиазмом. Она обожала Густава Адольфа. Великий праздник! Поспешно собираясь, Свея спросила Каролину, хочет ли она пойти с ней. Но Каролина поблагодарила и отказалась.
Свея слегка оторопела. Сама она так ждала этого дня – увидеть торжественное шествие с факелами, услышать возвышенную речь, пропеть вместе со всеми «Господь наш – могучая крепость»! А потом отправиться в кондитерскую Линда и съесть пирожное «Густав Адольф» с его шоколадным профилем. Все это Свея расписала Каролине.
