Дарья Железнова - Приключения сандалика Левика
Какой только обуви не было в этом обувном супермаркете!!!! Глаза просто разбегались: на первом этаже была детская обувь…
– Арти надо бы присмотреть кроссовочки, – сказала мама Арти, – будем возвращаться, потом посмотрим.
На втором – мужская…
– Тебе бы тоже туфли не помешали бы, – обратилась она к папе Арти.
– У меня все есть, мне ничего не надо, – проворчал папа Арти. Он и так уже понял, что они проведут в этом магазине пару-тройку часов…
– Нет-нет, и тебе обязательно что-нибудь посмотрим, но потом, – стояла на своем мама Арти, что не мешало ей быстро подниматься на третий этаж, на котором было… ЦАРСТВО ЖЕНСКОЙ ОБУВИ…
Сапоги и сапожки, ботильоны и ботинки, ботфорты и туфли, босоножки и сандалии, на каблуках и без, с задниками и без них, с бантиками, стразиками, заклепками, отворотами, мехом, матерчатые, кожаные, замшевые…
Левик и Правик поначалу просто растерялись. Зато, похоже, мама Арти чувствовала себя полностью в своей тарелке и быстро пошла разглядывать, щупать и примерять разные фасоны туфель.
Пока мама Арти меряла несчетное количество пар, папа Арти откровенно скучал, а Арти развлекался, принося маме те или иные туфли, Левик и Правик увидели на другом мальчике, который тоже пришел в обувной супермаркет с мамой, новенькие мокасинчики. У них на носках были мигалки, а в пятке – пищалки, и при каждом шаге мальчике мигалки мигали, а пищалки – пищали. И это было так громко и красиво, что все оборачивались, смотрели на эти мокасинчики и говорили мальчику:
– Какие у тебя красивые мокасинчики!
От этого мальчик улыбался, а его мокасинчики от удовольствия еще больше мигали и пищали. А на Левика и Правика никто такого внимания не обращал. Кроме этого, мокасинчики с мигалками и пищалками были очень заносчивые и даже не смотрели в сторону Левика и Правика, а Левику очень хотелось с ними познакомится.
– Вот бы и нам такой «тюнинг», – вздохнул Левик, – тогда во дворе все бы просто от зависти с ума бы сошли.
– Зачем нам это? – возразил Правик, – Арти и так нас любит и носит каждый день. И мы все вместе с ним делаем: и прыгаем, и бегаем, и танцуем. А вот эти мокасинчики, похоже, мальчик одевает редко, только «на выход». Смотри, его мама постоянно говорит: «Не поцарапай обувь, не наступай в грязь, не прыгай сильно». Разве это хорошо?
Но Левик не был согласен с Правиком. Ему очень хотелось иметь такие мигалки и пищалки. Он так и представлял, как они бы гуляли во дворе с этими наворотами.
– Если бы и у нас такие были, то мы были бы круче этих расфуфыренных мокасинчиков, и тогда это мы бы на них внимания не обращали, – не отступал Левик.
– Перестань, не завидуй. Ведь это не их заслуга, что у них есть пищалки и мигалки, – пытался успокоить его Правик.
Но Левик его не слушал и даже стал немножко злиться, что это не у них с Правиком такие пищалки и мигалки.
За этими раздумьями о мигалках и пищалках Левик не заметил, как мама Арти, наконец-то, определилась с выбором туфель (и, разумеется, сумочки к ним) и они все вместе засобирались домой. Мама Арти, правда, хотела еще что-нибудь посмотреть папе Арти и самому Арти, но папа Арти пробурчал, что уже все хотят есть, и маме Арти пришлось с ним согласиться, ведь туфли – туфлями, а «есть хочется всегда».
Когда они пустились вниз, оказалось, что за время их похода по обувному супермаркету, на улице испортилась погода и прошел дождь. Правда, он был недолгий, потому что на улице было лето, а летом, как мы знаем, обычно дождиков долгих не бывает. Зато они очень сильные и оставляют за собой здоровенные лужи.
– Арти, осторожно, не наступи в лужу, – сказала мама Арти ему.
Арти кивнул, а папа и хотел бы взять Арти на руки, но был загружен коробками с обувью.
Они все очень осторожно переходили лужи, и все было бы хорошо, если бы Левик не продолжал мечтать о мигалках и пищалках. Он так об этом размечтался, что не заметил небольшого камешка, оступился, у Арти подвернулась левая ножка, и он упал на коленки и угодил вместе с Левиком и Правиком в большущую лужу!
– Ай-ай-ай, – закричали Арти и Правик.
– Ой, – закричала мама Арти, – давай скорее в машину, – крикнула она папе Арти, схватила сына на руки и побежала к машине.
В машине мама Арти быстро обработала разбитые коленки Арти. Хотя и было очень больно, Арти почти не плакал, потому что он был храбрым и мужественным мальчиком. Потом мама Арти вытерла насухо ножки Арти и про Правика с Левиком не забыла.
– Смотри, – сказала мама Арти папе, – у Левика носочек ободран, а у Правика задник отклеился.
– Придется нести их к мастеру, – серьезно ответил папа Арти.
Папа Арти за это время погрузил все пакеты, и они все вместе быстро поехали домой. Дома Арти помазали коленки йодом и напоили горячим чаем, а в Правика и в Левика запихнули сушилки для обуви.
Пока они сохли, Левик очень переживал, потому что понимал, что Арти разбил коленки и они с Правиком заболел из-за того, что он сильно задумался о мигалках и пищалках, и невнимательно переходил лужи.
– Извини меня, Правик, – грустно сказал Левик, – это я виноват.
– Почему? – удивился Правик.
– Помнишь, мы в обувном супермаркете видели мокасинчики с пищалками и мигалками. Мне так хотелось такие пищалки и мигалки, я так и представлял, какие красивые мы бы были вместе с ними, и как бы на нас все оглядывались, и как бы мы утерли нос этим мокасинчикам… Так вот, я всю дорогу о них думал. И не заметил камешек, о который и спотыкнулся.
– Ох, Левик, – покачал липучкой Правик, – не надо было завидовать. Арти и так нас любит.
– А теперь, наверно, не будет. Ведь из-за меня он разбил коленки, у меня ободран носок, а у тебя оторвался задник, – чуть не плача сказал Левик.
– Да, это, конечно, плохо, что Арти упал и что мы заболели. Но Арти хороший мальчик и верный друг. Он нас не разлюбит из-за того, что мы порвались. Коленки у него заживут, а нас понесут к мастеру, и он нас вылечит, – успокаивал Правик Левика.
Левику стало немножко легче, но все равно он очень и очень переживал.
На следующий день коленки у Арти почти не болели, и, слава Богу, он не простыл, поэтому мог пойти гулять. В отличие от Левика с Правиком. Потому что их надо было нести в обувную больницу к обувному мастеру, чтобы он их вылечил. В этот день Арти одел кроссовочки и они с мамой пошли вместе относить сандалики в обувную больницу.
Пока мама Арти договаривалась с обувным мастером-врачом о том, что надо сделать и когда можно будет забрать Левика и Правика, сандалики разговаривали с Арти. Левик попросил у него прощения. Арти, конечно, простил свой любимый сандалик, потому что, как и говорил Правик, был верным другом. А потом, когда мама Арти отдавала Левика и Правика обувному врачу, Арти сказал:
– Выздоравливайте скорее!
И Левик с Правиком остались в обувной больнице на три дня. Там они познакомились с туфлями, у которых оторвалась подошва, и с сапожками, у которых разошлась молния, и с ботиночками, у которых оторвались застежки, и еще с многими другими. И вся больная обувь, которая попадала в руки обувному врачу-мастеру, выздоравливала и становилась как новенькая. А потом за ней приходили хозяева. Наконец настала очередь Левика и Правика идти к мастеру-врачу. Когда он их зашивал, было больно, но они не плакали. А потом врач помазал чем-то сандалики и стало не так больно, только почему-то спать захотелось.
Проснулись Левик и Правик только на следующее утро от солнечного света. Левик открыл глаза и сначала подумал, что все еще спит, потому что носок Правика, который он увидел, почему-то сильно светился. Левик опять закрыл глаза, а потом опять открыл, но носок Правика светится не перестал.
– Доброе утро! Проснулся? – радостно спросил Правик, – Уже увидел? – и начал водить туда-сюда своим носком, отчего он на солнечном свете еще больше блестел и сверкал. Он проснулся раньше и, похоже, уже разобрался, что к чему.
– Что?… Что это такое? – только и смог выговорить Левик.
– Нам пришили светоотражающую полоску на носки! И у тебя такая же!
– Ух ты! – обрадовался Левик.
– Но это еще не все, – продолжал Правик, – слушай.
И он потрусил липучкой, отчего раздался негромкий, но мелодичный и приятный звук.
– Нам еще в липучки вшили какие-то бубенчики, – объяснил он Левику, – Это лучше тех пищалок и мигалок, которые мы видели у мокасинчиков в обувном супермаркете.
– Конечно лучше! В сто раз лучше, – воскликнул Левик и тоже начал водить носочком из стороны в сторону и трясти липучкой.
А после обеда пришли Арти с мамой и забрали сандалики. Арти очень понравились, как украсили Левика и Правика, он попросил маму прямо на улице его переобуть. Мама Арти была не против. И когда Арти шел по улице, вся обувь вокруг обращала внимание на Левика и Правика.
– Мама, значит, завидовать нехорошо?
– Да, это не очень хорошее чувство. Оно может мешать тебе жить и видеть что-то хорошее в том, что уже у тебя есть. Лучше, если ты увидишь что-то, чего очень захочешь, подумай, как этого достичь. Правда, это может быть не очень легко и иногда приложить много усилий надо, но в таком случае ты всегда будешь знать, что сам этого добился.
